Елизавета Соболянская - Выбор для Анны

Бастард подмигнул коллеге, раскланялся с кухаркой и попросил чашку чая, перед тем, как приступить к опросу слуг. Дворецкий чопорный и сухой все отрицал, защищая честь дома. Экономка волнительно шмыгала носом, оплакивая горничную, переживая, как будет сообщать о ее гибели родителям, но толком не могла ответить на самые простые вопросы. Только старший лакей осторожно выразился, что иногда юная леди Баринда просила накрыть чай на двоих, чаще всего на южной веранде:

– Гостей в доме в тот день обычно не ждали, да и потом я сам не видел, чтобы кто-то приходил или уходил, – сообщил плотный мужчина в ливрее.

Уцепившись за это Ринкот пожелал еще раз поговорить с юной леди Бариндой. К сожалению, оказалось, что девушка уже легла. На призыв о помощи явилась сухопарая гувернантка и напомнила, что господам сыщикам пора удалиться и не позорить почтенный дом из-за смерти какой-то глупышки-горничной.

Дрэйм едва не рычал от бессилия выслушивая высокомерные поучения. Он прекрасно понимал: даже если он откроет сейчас свое инкогнито, до юной леди ему не добраться. Более того узнав секрет ему откажут от дома и тогда поговорить с Бариндой не получится ни при каких обстоятельствах. Даже король не пойдет на конфликт со своим морским министром ради горничной!

В раздражении Ринкот вышел из дома Клейморов первым. Добрался до полицейского экипажа, снял платок и уже собрался запрыгнуть на подножку, как голова взорвалась болью, свет померк.

Очнулся Дрэйм довольно быстро: голова нещадно болела, повозку трясло, вокруг чем-то отвратительно пахло так, что слезились глаза. Приподнявшись на локтях, он понял, что лежит ничком в куче мусора. Среди сломанной мебели, битой посуды и прочего хлама попадаются объедки. Плаща, камзола и сапог не было. Отсутствовали часы с брелоками и модная галстучная булавка, уцелел лишь фамильный перстень с гербом Ринкотов, да и то лишь потому, что на нем была «охранка», повешенная королевским магом.

Между тем раздались голоса. Маркиз с трудом приподнял голову и увидел, что телега покидает столицу через так называемые «мусорные ворота»! Он хотел было вскочить, но сильное головокружение, боль и тошнота не дали ему сделать это. Лежа лицом в мусорной куче Дрэйм готов был заплакать, как в детстве от собственного бессилия. Между тем возница перекинулся парой словечек со стражниками, кинул медяшку в кружку с налоговым сбором, проехал под низкой аркой – специально сделанной так, чтобы жадные мусорщики не грузили свои телеги «с горой» и направил лошадей через утренний туман к оврагу, в который сбрасывали весь городской мусор.

Только когда лошади встали, маркиз сумел приподняться, а заметивший движение мусорщик подскочил, и сотворил защищающий от нечисти знак:

– Помилуй Дева-Заступница, кто здесь?

– Помоги мне, добрый человек, – с трудом проговорил Дрэйм, – меня по голове ударили, да в твою повозку спрятали, наверное, думали, что мертвый уже.

Возчик взял в руки большую дубину и подошел ближе:

– А ты точно не преступник? Не вор, которому в трактире бока намяли? А может тать, которого свои же бросили?

– Нет, вот смотри, гербовый перстень, знаешь ведь, их королевский маг зачаровывает, чтобы только настоящий лорд крови мог носить.

Старик подозрительно рассмотрел перстень, потом уверившись велел:

– Слезай с телеги-то, мусор выбросить надо!

Дрэйм сполз, стараясь не смотреть на свою, когда-то белую рубашку, и упал на вытоптанную траву. Мусорщик взял свою дубину и действуя ею как рычагом поднял телегу за фальшивое дно и скинул мусор в овраг. Постучал для верности, чтобы хлам выпал из всех щелей, потом вернул телеге прежний вид. Маркиз вздрогнул от шума и застонал, но сделать ничего не мог.

– Полезайте назад, Ваше Сиятельство, отвезу в город. Только как вы по улице то пойдете?

Дрэйм плюхнулся на голые вонючие доски и заявил:

– Отвезешь к дому, заплачу золотой!

Дорога через город оказалась длинной и неприятной. Сначала маркиз дрожал в одной рубашке от влажного густого тумана, окутавшего город, потом туман рассеялся и неожиданно выглянуло солнце. На тепло и резкие запахи налетели мухи, кусачие, зловредные, жужжащие над больной головой. Привлекать к себе внимание было нельзя, потому Ринкот упражнялся в стойкости, пока телега все катила и катила по брусчатке.

До особняка добрались только после обеда. Конечно пришлось свернуть в проулок для слуг, но там Дрэйму стало даже легче – колеса на мягкой раскисшей от дождя земле не подпрыгивали, так, как на камне, да и тень домов закрывала узкое пространство от яркого солнца, причинявшего ему страдания.

Мусорщик завел лошадей на задний двор и был остановлен выглянувшим во двор лакеем:

– Чего рано приехал? Наш день только послезавтра!

– Лорда вашего привез, забирайте! – крикнул в ответ возница, заставив Дрэйма сжаться и едва не заскулить от боли.

Недоверчивый лакей подошел к телеге. Однако маркиза опознал тут же и немедля помчался за подмогой. Дворецкий выдал вознице золотой, кухарка расщедрилась на пирог, пока двое дюжих лакеев бережно заносили лорда в дом на старом покрывале.

– Несите сразу в прачечную, – скомандовал Дрэйм, – на мне больше блох, чем на дворовом псе!

Не смея возражать слуги отнесли маркиза в прачечную, уложили на широкую каменную лавку. Две дебелые прачки немедля принялись мыть его щелоком и черным мылом, поскольку даже стоять самостоятельно лорд не мог. После помывки «по-черному» Дрэйма закутали в чистую простыню, затем укутали в одеяло и отнесли в его личную ванну, полную душистой пены. Камердинер помог господину побриться, вымыть голову ароматным мылом, надеть свежее белье и лечь в приготовленную горничными постель.

– Вот теперь можете сообщить герцогу, что я дома, – почти прошептал маркиз закрывая глаза.

Герцог Хэвишшем хмурил брови, глядя в окно. Время давно перевалило за полдень, экономка уже спрашивала, где накрыть чай, а о маркизе все еще не было ни слуху, ни духу. Сзади неслышно подошла Анна:

– Милорд, если помните, я закрепила ленту в петлице лорда Дрэйма…

– Да, – мужчина порывисто обернулся, – вы можете его отыскать?

– Моих умений хватает определить только то, что маркиз жив, – ответила девушка, – жаль леди Мелиссу не обучали, маги-стихийники в поиске сильнее ведьм.

– Да, жаль, – повернувшись лицом к гостиной Вардэн увидел, что Мелли тихо, как мышка сидит в кресле, рядом с чайным прибором, и выражение лица у нее самое печальное. – Но это можно исправить, – с легкой улыбкой сказал он, – Дрэйм знает многих магов. Думаю, он способен отыскать для подопечного учителя.

– Это было бы замечательно, – подхватила Анна, – только нужно определить, какой стихией владеет леди Мелисса.