Барбара Данлоп - Отложенная свадьба

— Не слишком поздно? Для чего?

— Передумать и отказаться от свадьбы.

Вид у него был вполне серьезный, но, может, он шутит?

— Ошибаешься.

Не то чтобы она собиралась передумать и отказаться от свадьбы, и вообще, ей это в голову не приходило. Мало того, она понять не могла, почему разговор зашел на эту тему.

— Выглядишь испуганной, — заметил он.

— Еще бы! Как всякая невеста, боюсь свадьбы. Я, скорее всего, споткнусь на пути к алтарю. Но супружеская жизнь меня не пугает.

Она станет женой умного, достойного всякого уважения, учтивого Верна. Человека, который вложил деньги в ее компанию ювелирного дизайна. Он открыл ей мир прекрасного, подарил сказочный уик-энд в Нью-Йорке и еще один — в Париже. В Верне необычно почти все. Удивительный человек!

— А будущие свекор со свекровью? — спросил Хадли.

Криста выдавила улыбку.

— По правде говоря, они устрашают, но я не боюсь.

Пристальный взгляд Хадли немного смягчился. Он улыбнулся в ответ:

— Кого бы они не устрашили!

— Да всех и каждого, разумеется.

Манфред Герхард был угрюмым трудоголиком без малейшего чувства юмора, требовательным и педантичным, с резким голосом и бесцеремонными манерами. Его жена Делорес — сухая чопорная особа, строго чтит социальную иерархию и сознает свое место в ней. Но стоило Манфреду оказаться в комнате, она тут же начинала суетиться, выполняя малейший его каприз.

Если бы Верн был таким, как его отец, Криста пинками вытолкала бы его из своего дома. С подобным поведением она мириться не собиралась.

Ей вдруг пришло в голову, что Верн совсем не похож на отца.

— Он очень близок с родителями, — объяснил Хадли.

Она заметила, что он снова пристально за ней наблюдает, и на какую-то долю секунды задалась вопросом: что, если Хадли читает ее мысли?

— Он поговаривает о том, чтобы купить квартиру в Нью-Йорке, — сказала Криста.

Ей нравилась идея жить в отдалении от родителей Верна. Тот горячо их любил, но она не могла представить, что будет проводить каждый воскресный вечер в особняке.

— Поверю, когда это случится, — ответил Хадли.

Но Криста знала, что все уже решено.

— Это для того, чтобы расширить мой бизнес, — пояснила она.

— Начинаешь колебаться?

— Нет, — ответила она, оборачиваясь к нему. Она действительно не колебалась. — Что вызвало такой вопрос? Что заставило тебя сказать такое?

— Может, я хочу быть на месте Верна.

— Очень смешно.

Немного поколебавшись, он безразлично пожал плечами.

— Не уверен, что хотел бы жениться на ком-то из этой семьи.

— Как жаль, что ты уже член этой семьи.

Он взглянул ей прямо в глаза:

— Так ты уверена?

— Уверена. Я люблю его, Хадли. А он любит меня. Все остальное приложится и уладится.

Он кивнул:

— Ладно. Поскольку я не смог уговорить тебя отменить свадьбу, должен сказать, что лимузины прибыли.

— Пора?

Трепет в ее желудке обернулся спазмом. Но она сказала себе, что это вполне нормально. Ей предстоит идти по церковному проходу в присутствии сотен гостей, в том числе ее свекра со свекровью и всех сколько-нибудь известных чикагцев. Непросто в подобных обстоятельствах оставаться спокойной.

— Ты так побледнела, — обронил Хадли.

— Говорю же, боюсь споткнуться на полпути к алтарю.

— Хочешь, чтобы я тебя проводил?

— Мы репетировали свадьбу по-другому.

Отец Кристы был в тюрьме, и у нее не было близкого родственника-мужчины, чтобы проводить ее к алтарю. Не искать же, в самом деле, подставного отца, который мог бы «вручить» ее Верну.

— Но я могу это сделать, — настаивал Хадли.

— Не можешь. Ты должен дожидаться меня вместе с Верном. Иначе количество шаферов не совпадет с количеством подружек невесты. Делорес просто удар хватит.

Хадли одернул рукава смокинга.

— Это верно.

Криста представила шестерых подружек невесты перед собором, в нежно-голубых платьях, с бретельками через одно плечо. Букеты сливочно-белого цвета, такие же, как у невесты, только поменьше. Делорес заказала для Кристы букет из роз и пионов. Он наверняка будет тяжелым, но Делорес заявила, что при таком количестве приглашенных гостей букет должен быть виден на расстоянии. Ничего не скажешь, он будет виден даже с Марса.

— Цветы здесь? — спросила Криста, почти надеясь, что их еще не привезли и ей не придется таскать с собой это уродство.

— Да. Тебя ищут внизу, чтобы сделать фото до отъезда.

— Пора, — вздохнула Криста, набираясь храбрости.

— Еще не слишком поздно, — утешил Хадли. — Можем пройти через розарий.

— А тебе не мешает заткнуться.

— Немедленно затыкаюсь, — ухмыльнулся он.

Сегодня Криста выходит замуж. Пусть все случилось слишком быстро. Пусть церемония будет чересчур пышной. Пусть новая семья ее страшит. Но все, что ей нужно сделать, — дойти до алтаря, сказать «да» и улыбаться в положенные моменты.

К вечеру она станет миссис Верн Герхард. К этому времени завтрашнего дня она уже будет в свадебном путешествии по Средиземному морю. Роскошный личный самолет доставит их к не менее роскошной яхте, в полном соответствии с высоким положением семьи Герхард.

Хадли предложил ей руку, и Криста приняла ее, ощутив внезапную необходимость в опоре.

— Я провожу тебя в церковь, — предложил он.

Она может сделать это. Она сделает это. Возврата нет. И любая женщина была бы на седьмом небе от столь полного и всеобъемлющего изменения образа жизни.

В этот субботний день Джексон, в безупречном смокинге, чисто выбритый и коротко подстриженный, стоял у собора Святого Луки на севере Чикаго и делал вид, что тоже приглашен на венчание. Июньская погода идеально подходила для роскошной свадьбы. Последних, разодетых в пух и прах гостей только сейчас проводили в церковь, а шаферы собрались у крыльца. Верна Герхарда нигде не было видно. Возможно, сидит в ризнице с главным шафером, ожидая прибытия Кристы Кордей.

Джексон многое узнал о Кристе за последние три дня. Она красива, талантлива и большая труженица.

Она росла в бедном районе, под присмотром одинокой матери. Отец, Трент, имел права посещения и, очевидно, платил скромные алименты. Криста окончила местный колледж, защитив диплом по изящным искусствам. Именно в это время мать насмерть сбила машина.

Окончив колледж, она нашла работу в отделе женской одежды ближайшего универмага. Джексон полагал, что она занимается дизайном украшений в свободные часы.

Пока что она оказалась именно такой, какой он ее представлял: простой уроженкой Чикаго, принадлежавшей к рабочему классу. Она скромно жила до тех пор, пока не встретила своего будущего жениха. Самой необычной деталью ее жизни было осуждение отца за мошенничество. Впрочем, может быть, это не столь необычно. В конце концов, это Чикаго, и Джексон определенно знает, что это такое — иметь отца, осужденного за мошенничество.