Энди Брок - Жгучая клятва сицилийца

— Ну ты сам знаешь, как это бывает, Жак. — Вьери переминался с ноги на ногу, посматривая на часы.

Они оба стояли недалеко от алтаря в ожидании невесты. Кучка приглашенных на церемонию бракосочетания гостей о чем‑то оживленно беседовала. Священник склонился к сидящему в инвалидном кресле Альфонсо и что‑то ему говорил. Кресло стояло прямо напротив алтаря. Альфонсо не хотел упустить ни единого мгновения церемонии.

— Да уж. — Жако искоса взглянул на друга. — Я думал, что мы всегда считали, что брак не для нас.

— Так оно и было. — Вьери потянул его за рукав рубашки. — Но все меняется, не правда ли?

— И эта неожиданная перемена как‑то связана с твоим крестным? — Жако прищурился. — Полагаю, ему недолго осталось.

— Я хочу сделать его счастливым. Это самое малое, что я могу для него сделать.

— И все же женитьба… Не слишком ли это экстремальный шаг?

Вьери пожал плечами. Жако взглянул на Альфонсо, ответившего им лучезарной улыбкой.

— Вот и ответ на твой вопрос. Такая улыбка достойна небольшой жертвы.

— Ну, если ты так считаешь, друг мой, — ответил Жако, похлопав Вьери по плечу.

Раздались звуки органа, и все присутствующие замолкли. Вьери стоял у алтаря, расправив плечи, высокий и статный, полный достоинства и чуть волнующийся по поводу предстоящей церемонии. Он про себя молился, спрашивая у Бога, правильно ли поступает, потому что вдруг почувствовал, что свадьба для него настоящая.

Тычок под ребра от Жако оторвал его от странных мыслей.

— Самопожертвование, говоришь? — С гортанным смешком Жако взглянул на Вьери. — Не уверен, что это стоит так называть. Она потрясающая, Вьери.

Вьери не успел ничего ответить. Подошла Харпер и встала рядом. Взглянув на нее, Вьери ошеломленно замер. Она выглядела умопомрачительно. Простое, но элегантное платье подчеркивало все достоинства ее фигуры. В руках Харпер держала небольшой букет белых гардений. Такая же гардения была приколота к волосам слева за ухом. В этот момент луч солнечного света заиграл на ее лице и платье, отражаясь от разноцветного витража и придавая Харпер эфирный, почти неземной вид.

Вьери сделал глубокий вдох. Он не ожидал от себя такой реакции на невесту. Вьери пытался убедить себя, что чувствует вину за то, что заставил Харпер пройти через такие испытания. Но мысленно он уже снимал с нее этот шелковый наряд, и у него зудели пальцы, так ему хотелось дотронуться до нежной кожи. И чувство вины здесь было совершенно ни при чем. Как ни при чем был и необъяснимый всплеск эмоций, неожиданно его охвативший. Нежность и осознание того, что эта женщина принадлежит ему. А еще чувство уверенности, что это навсегда. Они взглянули в глаза друг другу, и на мгновение в зеленых глазах Харпер отразились мучения и смятение, которые испытывал и он. И вожделение. Да, она его хотела, хотя изо всех сил старалась скрыть. Это немного потешило его мужское самолюбие.

Священник деликатно кашлянул и открыл массивную Библию, чтобы начать церемонию. Но не успел он произнести и нескольких слов, как скрипнула, открываясь, задняя входная дверь в часовню и тут же снова закрылась. Послышались легкие торопливые шаги.

— Извините, извините, — прозвучал голос с легким акцентом.

Гости подвинулись, освободив место для опоздавшей.

— Лия! — Харпер обернулась, удивленно глядя на сестру, и прошептала: — Что ты здесь делаешь?

Лия только махнула рукой и виновато улыбнулась.

Харпер искоса посмотрела на Вьери:

— Твоих рук дело?

Он лишь пожал плечами. Вьери действительно проигнорировал просьбу Харпер не приглашать Лию и послал ей деньги на билет. Он и сам толком не знал, зачем так поступает, но ему вдруг захотелось, чтобы и семья Харпер оказала ей поддержку для разнообразия, а не наоборот, как было всегда.

Когда Лия не появилась утром, Вьери списал ее со счета, подумав, что она снова присвоила деньги, но, как оказалось, был не прав.

— Так их что, двое? — изумленно поинтересовался стоящий рядом Жако.

Вьери не стал ничего объяснять сейчас. Он решил рассказать другу о проделках сестры‑близнеца Харпер позже.

Харпер едва узнала просторную столовую, куда пригласили гостей на свадебный завтрак. Декораторы потрудились на славу. Старинные гобелены украшали стены, на полу лежали антикварные ковры ярких расцветок, обитые красным бархатом стулья с высокими спинками стояли вдоль длинного стола, покрытого белоснежной скатертью дамасского полотна с тончайшим шитьем. Стол был сервирован столовым серебром, тонким фарфором и хрусталем. Изящные зимние цветочные композиции и позолоченные подсвечники с кремовыми свечами довершали праздничное убранство стола. Свечи были повсюду — на деревянной резной мебели по углам столовой в массивных канделябрах, в огромной антикварной люстре, свисающей с потолка, на каминной полке. В камине гудело и искрилось огненное пламя.

— Декораторы знают свое дело, — с удовлетворением отметил Вьери, усаживаясь рядом с Харпер во главе стола. — Надо взять их на заметку.

— Для твоей следующей свадьбы? — Не глядя ему в глаза, Харпер расправила на коленях салфетку и улыбнулась гостям.

— Вообще‑то я имел в виду бизнес. В моих отелях часто проходят свадебные торжества. — Вьери бросил на нее суровый взгляд. — Я не собираюсь снова жениться.

— Прости.

Зачем она его поддевает? Дело сделано. Надо расслабиться и получить удовольствие от завтрака.

Харпер осмотрела гостей. Лия сидела в середине стола рядом с Жако. Очень мило, что Вьери пригласил ее на торжество. На другом конце стола сидел Альфонсо в окружении старинных друзей. Почувствовав на себе взгляд Харпер, он широко улыбнулся и поднял бокал.

— Посмотри на него, — прошептал Вьери, склонившись к ее уху. — Я не помню, когда в последний раз видел его таким оживленным и довольным.

Он поднял бокал.

— Мы правильно поступили.

Харпер кивнула. Сейчас она была согласна, что не зря согласилась на эту авантюру.

— Рад, что ты со мной согласна. — Глядя ей в глаза, Вьери накрыл ее руку своей крупной ладонью. — У тебя очаровательная улыбка. Пользуйся ею чаще.

Неожиданный комплимент смутил Харпер, и она отвернулась. Крепче ухватившись за ножку бокала, девушка отпила глоток прекрасного вина. Если ее улыбка очаровательна, то его разит наповал.

Она весь день боролась с его харизмой начиная с того момента, когда они стояли рука об руку у алтаря. В безупречном темно‑сером костюме‑тройке, светло‑серой рубашке с голубым шелковым галстуком под цвет ультрамариновых глаз, он был воплощением идеального мужчины. Волнистые волосы цвета воронова крыла зачесаны назад, загорелое, гладко выбритое лицо и чувственные губы завершали образ. Харпер грезила об этих губах весь день, желая ощутить их прикосновение снова и снова.