Сара Кравен - Пламя дьявола

— Нет. — Голос Родригеса звучал угрожающе. — Не сейчас. Пока нет. Я не доверяю тебе, мой благородный сеньор. Они войдут с нами в туннель и будут порукой твоего хорошего поведения. Одно твое неверное движение, и я пристрелю женщину, выстрелю ей прямо в живот.

— Тогда, по крайней мере, развяжи их. Туннель местами очень узок, а местами очень низок. Они не смогут пробираться там связанными, — добавил Витас.

Мгновение Родригес с подозрением смотрел на него, потом отдал необходимый приказ, и Рэчел поежилась, когда была развязана тугая веревка, и кровь снова потекла в онемевшую кисть. Она растирала покрасневшую кожу и вдруг почувствовала, что Витас смотрит на нее. Он сразу же отвернулся, но за то короткое мгновение, на которое их взгляды встретились, она заметила на его лице выражение такой убийственной ярости, что у нее перехватило дыхание.

Она взглянула на Марка, чтобы проверить, не заметил ли он, но брат был занят только собственной болью и неудобствами. Он казался сейчас совсем мальчиком, очень бледным и изнуренным. Она дотронулась до его руки, наблюдая как Родригес и Витас подходят ко входу в туннель, — остальные следили за ними.

— Делай все, как тебе скажут, — прошептала она. — Что бы ни потребовал Витас, выполняй немедленно.

Он посмотрел на нее сердито.

— Я не его марионетка!

Спорить с братом Рэчел не могла, потому что их тоже направили к входу в туннель. Она наклонила голову, чтобы войти, чувствуя, как плющ скользнул по коже, словно холодные зеленые пальцы.

В туннеле было сыро, зябко и неприятно пахло, как в могиле. Она поежилась, жалея, что на ум пришло столь жуткое сравнение.

— Тут черт знает, как опасно, — пробормотал Марк, словно прочитав ее мысли. — Одно неверное движение… даже громкий звук, и вся скала обрушится на наши головы. Я надеюсь, что эта самоуверенная свинья знает, что делает.

И как бы для того, чтобы продемонстрировать справедливость его слов, с крыши упало несколько камней, и посыпалась пыль как раз перед ними. Нога Рэчел коснулась чего-то твердого, она посмотрела вниз и с удивлением увидела остатки каменного топора. “Интересно, просто ненужного или брошенного во время бегства, — гадала она. — Но если бегства то от чего?”

Темнота сгущалась по мере того, как группа людей все дальше углублялась в туннель. Родригес нес мощный фонарь, были фонари и у других бандитов. Лучи освещали бесконечные крошащиеся стены, пытаясь нащупать зеленые прожилки изумрудов.

Рэчел почувствовала, что дышать становится все труднее. Было ли это просто неожиданной клаустрофобией или в туннеле просто не было свежего воздуха? Она с опаской приложила руку к горлу.

— Где же изумруды? — прорычал Родригес, и свет фонаря сумасшедше запрыгал по лицу Витаса. — Собака и сын собаки, ты солгал мне!

— Сдерживай голос, — спокойно отозвался Витас, — или следующее твое злое слово окажется последним.

— Фу! В этой дыре нет воздуха! — Рука Родригеса рванула ворот рубашки.

— Зачем же зря тратить то малое, что тут есть? — Витас казался спокойным и холодным. — Ты готов идти дальше?

— Идти куда? — подозрительно зарычал Родригес. — Туннель тут кончается тупиком. Я же говорю тебе, что прочесал тут каждый дюйм.

— Не только не каждый дюйм, но даже не каждый ярд, — возразил Витас. — Ты — земное существо, Родригес. Человек должен смотреть вверх, если хочет найти богов.

Луч фонаря уткнулся в потолок, и Рэчел подавила удивленное восклицание, заметив над головой узкий вход.

— Туда вверх? — В голосе Родригеса звучало изумление, и Рэчел трудно было винить его за это. Отверстие в потолке было слишком узким: в него, казалось, едва мог бы пролезть ребенок, но никак не взрослый мужчина.

— Да, туда, вверх, — насмешливо согласился Витас.

— Тогда иди первый, а за тобой — девушка.

Рэчел наблюдала, как Витас ухватился за край скалы и подтянулся к отверстию. Родригес сделал нетерпеливый жест, и она шагнула вперед. Марк поднял ее, а из темноты сверху Витас поймал ее за кисти рук и втащил к себе.

Сюда не проникал свет фонарей, но в темноте угадывалось какое-то странное мерцание. Она моргнула, повернула голову, и рука Витаса закрыла ей рот, приглушая невольный крик.

На пыльной полке стоял золотой череп, и по всей вероятности, он стоял тут уже многие века. Огромные изумруды заполняли глазницы и, казалось, смотрели гневно на вторгшихся в это святилище людей.

Камни в глазах были ограненными и полированными. Но было много и других изумрудов в том виде, в каком они были найдены в земле. Все они были свалены в большую кучу в качестве жертвы богам.

Руки Витаса снова обняли ее, поднимая куда-то дальше, вверх.

— Ползи сюда, querida. Как можно быстрее.

Она очутилась в новом туннеле, который, казалось, был вырублен в целой скале. В этом туннеле места хватало только на то, чтобы лежа ползком продвигаться вперед, упираясь пальцами рук и ломая ногти. Но зато сюда откуда-то поступал воздух. Свежесть его она чувствовала и ноздрями, и языком и глотала его, глотала благодарно, подняв голову и вытягивая вперед руки, как будто могла потрогать его руками.

Наконец она почувствовала, как кто-то ухватил ее за кисти. И вот ее уже тащили вперед, царапая ее тело об острые края скалы. Но это было совсем неважно, потому что впереди было солнце, поначалу ослепившее ее после той удушающей темноты.

Речел ошеломленно глядела на смуглое лицо под красивой форменной фуражкой. Красивое лицо с маленькими усиками.

— Сеньорита. Сожалею, что пришлось быть грубым. — Он помог ей подняться на ноги. — Я — капитан Лопес. Витас, вероятно, говорил обо мне.

— Нет. — Руки у нее немного кровоточили, а ногти были в жутком состоянии. Она знала, что выглядит ужасно: рубашка разорвана на рукаве, штанина джинсов тоже в лохмотьях. Капитан Лопес, как будто чувствуя ее смущение, быстро подал знак и вперед выступил солдат с форменным жакетом, который он набросил ей на плечи. Кто-то еще протянул ей портсигар, и теперь, оглядевшись вокруг, она заметила, что на вершине холма полно людей в военной форме.

— Что здесь происходит? — она непонимающе уставилась на капитана, но тот сделал резкий жест, требуя молчания. Весь он был напряжен и постоянно к чему-то прислушивался. Рэчел тоже напрягла слух.

Наконец до них донесся звук выстрела. Его ни с чем другим невозможно было спутать, хотя он и был приглушен. Невозможно было ошибиться и в характере грохота, раздавшегося следом за ним и моментально перешедшего в рев.

Она слышала, как капитан Лопес прошептал проклятие, и видела, как он бросился куда-то. Приглушенный грохот не прекращался, как будто камни и земля, тонна за тонной, обрушивались в узкие проходы, находившиеся под ее ногами. И Рэчел повалилась на землю, и пальцы ее стали рвать траву. Она без конца выкрикивала его имя и руками пыталась разгрести землю, будто могла разбить скалу и добраться до любимого человека. Тонкая забивающая ноздри и нос пыль поднималась из туннеля, по которому она так недавно ползла. Глаза у нее слезились от этой пыли.