Мэгги Кокс - Уйти, чтобы остаться

– Мне показалось, что ты вот-вот расхохочешься. Что смешного-то? – спросил Людо.

– Да просто пришла в голову одна шальная мысль.

– Не хочешь поделиться?

– Нет. Во всяком случае, не прямо сейчас. Расскажи мне лучше побольше о своих родителях. И мы можем где-нибудь остановиться по пути, чтобы купить твоей маме подарок? Я бы очень хотела что-нибудь ей подарить. Она любит цветы?

– Конечно, но у нее есть огромный сад, полный цветов. Не беспокойся о подарке. Твоего присутствия в роли моей невесты вполне достаточно, Натали.

Она внезапно поникла и нахмурилась.

– Тем более что я не твоя невеста, верно? Мы только притворяемся.

Людо раздраженно повел бровью.

– Я в курсе.

– В любом случае воспитанные люди дарят подарки, когда их впервые приглашают в дом, разве нет?

Он вздохнул:

– Если это так много значит для тебя, остановимся в одном месте, где продают милые вазочки для цветов. Годится?

Почувствовав себя немного лучше, Натали улыбнулась:

– Спасибо. Вполне. Так ты расскажешь мне немного о своей маме? Какая она? Мне очень интересно.

На лице Людо отразилось явное облегчение при смене темы. Было видно, что ему приятен ее интерес.

– Она красивая женщина и чудесная мать, и она любит, чтобы гости чувствовали себя свободно в ее доме. Что еще тебе сказать? Она прекрасно готовит, великолепно шьет – она была портнихой до встречи с моим отцом. Он во всем на нее полагается, понимаешь? Вряд ли он будет мне благодарен за то, что я тебе это сказал. Он типичный «настоящий мужчина» и гордится этим. А пока можешь сделать для меня кое-что, прежде чем мы продолжим?

– Что именно?

Сердце Натали выскакивало из груди, когда они встречались взглядами. Она все еще была возбуждена. Это было слишком сложное испытание – долго выдерживать его взгляд и не выдать свое желание. Людо подался чуть ближе к ней, поставив локти на стол. Его лицо оказалось так близко, что она могла сосчитать длинные золотистые ресницы.

– Ты могла бы постараться не выглядеть такой очаровательной, когда улыбаешься? – спросил он хриплым голосом. – Мне из-за этого невыносимо хочется стереть твою улыбку горячим поцелуем, после которого я, скорее всего, не совладаю с собой и сорву с тебя это миленькое невинное платьице.

Натали едва сдержала стон.

– Я не думаю, что… В смысле я думаю, что нам следует… нам стоит…

– Попробовать?

Натали потянулась за салфеткой и промокнула губы.

– Думаю, нам стоит перейти к более безопасным темам.

– Даже если мне убийственно сложно сдерживаться, когда ты смотришь на меня своими невинными серыми глазами? Сказал бы я тебе, что хочу сделать с тобой в постели, – ухмыльнулся Людо.

– Так вот какие эмоции я у тебя вызываю? – прошептала шокированная Натали.

– Ты и представления не имеешь, какие именно, – прорычал Людо, резко вскочил и запустил пальцы в свою шевелюру. – Но, несомненно, сейчас нам надо сконцентрироваться на подготовке к поездке. Она не за горами, так что поспешим.

– Как долго нам предстоит ехать? – спросила Натали.

– Около часа.

– А где именно живут твои родители?

– В семи милях от Линдоса, в сельской местности. К счастью, близко к пляжу.

– Это там ты вырос?

И снова Натали заметила настороженность в глазах Людо. Он по-прежнему боялся встречи со своими родителями, опасался плохого приема. Хотела бы она помочь ему расслабиться и не переживать так сильно!

Людо отвернулся и стал смотреть на море.

– Да, мы с Тео там выросли. У нас было чудесное детство. Мы были так свободны, а это, на мой взгляд, главное в детстве. Мы почти всегда перед школой утром бежали на пляж. Потом – домой, в предвкушении завтрака.

– У вас был завтрак? Я знаю, что многие греки не завтракают – максимум пьют кофе.

– Мама была уверена, что детям надо начинать день не на пустой желудок. Она намазывала мягкий сыр на псоми с кунжутом. – Ему на мгновение показалось, что он чувствует волшебный запах детства.

– Люблю этот хлеб. Мама до сих пор его печет, когда к нам приходят гости, – подхватила Натали.

– Расскажи это моей маме. Она наверняка захочет поговорить об этом. – Людо нежно коснулся ладонью ее щеки. – Думаю, нам пора ехать. Если у тебя еще остались вопросы, задай их в пути.

И прежде чем Натали успела что-то сказать в ответ, он развернулся и пошел к выходу.

Натали увидела белый дом в традиционном греческом стиле за пару минут до того, как автомобиль достиг конца ухабистой дороги, вьющейся по холму. Несмотря на типичную архитектуру, здание было необычайно высоким и внушительным. Построенное на вершине холма, оно было видно за несколько миль.

Дорога к дому, обсаженная фиговыми деревьями, вела прямо к белоснежной террасе под каменной аркой. А за ней был виден потрясающий фон – обманчиво спокойные воды Эгейского моря. И хоть Людо были хорошо знакомы и дом, и этот вид, у него дух захватило от красоты открывшейся взору картины.

Но он не стал любоваться ею слишком долго. Паркуя автомобиль, он почувствовал, как душа ушла в пятки от осознания близкой встречи с родителями. Простят ли они его когда-нибудь за то, что он бросил их в тяжелое время? Особенно мама? Если нет, он просто пожелает им всего хорошего и снова уедет, даже если это разобьет ему сердце.

– Людо?

Мягкий голос Натали, сидевшей с ним рядом, остановил его мучительные размышления, напомнив, что ему не придется проходить через это все в одиночку. Стало немного легче.

– Все будет хорошо.

Она улыбнулась, а он потянулся к ее маленькой ладони и, с благодарностью пожав ее, с новой силой поразился тому, как она свежа, хороша и невинна сегодня в этом простом синем платье. Консервативный вырез не открывал взору ничего лишнего, и все же, по его мнению, сексуальное черное коктейльное платье не могло бы завести больше.

– Уверен, ты права. Если кто и мог бы убедить меня в этом, то это ты. Так давай же сделаем это? – Его голос прозвучал грубее, чем он хотел, но при этом он чувствовал себя до странного уязвимым.

Он вышел из машины, кинул взгляд на дверь, и его сердце заколотилось с удвоенной силой, когда он увидел идущих навстречу родителей. В легкой голубой тунике и белых брюках, с короткой стрижкой – короче, чем он помнил, – его мать Ева выглядела, как всегда, элегантно, хоть и немного похудела. Она опиралась на сильную мускулистую руку его отца.

Отец же был одет нехарактерно для себя – его костюм словно подчеркивал формальность происходящего. Возможно, чтобы напомнить блудному сыну, что прощение его ждет не скоро… Во всяком случае, его прощение.

Людо снова посмотрел на мать – она слабо улыбалась, словно гадая, как он встретит ее. Эта растерянность на ее красивом лице полоснула его по сердцу. Однако суровое выражение отцовского лица удерживало его от того, чтобы броситься к матери и поскорее заключить ее в объятия.