Джулия Джеймс - Подари мне второй шанс

Я не хотел расставаться с ней, но мне пришлось это сделать.

И он честно признался Карле в этом. Не только ей, но и себе тоже. Но его желания никого не интересовали и во внимание не принимались. Над всем довлело слово «должен».

И вот он идет наперекор предначертанному ему судьбой. Он женится на Карле и разрывает помолвку с женщиной, которая по традиции его рода предназначалась на роль графини. Перед мысленным взором Чезаре сами собой возникли образы с картин триптиха Лучиезо – Карадино. Две женщины рядом с графом Алессандро, его предком, которому не пришлось выбирать.

Взгляд Чезаре стал мрачным, когда он, оглянувшись, посмотрел на замок. Его предназначением было продолжение традиций этого дома.

Я всю жизнь следовал по предначертанному пути. Сначала обязанности графа и наследника, затем женитьба на Франческе. А теперь вынужден поступить по чести и вступить в брак с Карлой, которая носит моего ребенка. У меня, по сути, никогда не было права выбора.

Все с тем же мрачным выражением лица Чезаре встал, вернулся в замок и поднялся по лестнице наверх, в галерею, точно зная, зачем он туда идет.

Он подошел к триптиху и всмотрелся в лицо своего старинного предка, затем перевел взгляд на бледную светловолосую женщину справа от графа, его жену. На женщину, выбранную для него в жены. В руке у нее были четки, а на коленях лежал молитвенник. Портрет брал за душу, а религиозные атрибуты подчеркивали отрешенность женщины от реального мира и ее сосредоточенность на духовных исканиях. Создавалось впечатление, что ей хочется находиться где‑то в другом месте, потому что печаль ее была слишком велика, чтобы ее можно было вынести.

Он посмотрел на женщину слева. Ее граф Алессандро выбрал сам. В ярко‑красном атласном платье, в драгоценных украшениях, с розами на коленях и… с довольно заметным животиком. В глазах ее таилось понимание их незаконных и бесперспективных отношений.

Глаза Чезаре вновь обратились к портрету графа Алессандро. Он посмотрел на его руку с длинными, как у него самого, пальцами, сжимающую эфес шпаги, затем устремил взгляд на лицо, которое живописец Лучиезо так талантливо запечатлел для последующих поколений.

Впервые Чезаре обратил внимание на то, сколь сумрачным было лицо графа. Он по‑иному расценил сейчас и выражение темных глаз этого человека, будто погруженного в раздумья, плотно сжатые губы. И почувствовал его внутреннюю напряженность, неестественность. Казалось, что ему вовсе не в радость его привилегированная жизнь, а хочется чего‑то совершенно иного.

Резко развернувшись, Чезаре поспешил в библиотеку замка, вмещающую огромное количество книг и исторических документов. Архивариус был на месте и вел, как знал Чезаре, сбор информации по запросу кафедры истории одного из университетов. Он быстро поднялся ему навстречу.

– Скажите, существуют ли какие‑нибудь личные дневники или заметки графа Алессандро, того, чей портрет рисовал для триптиха художник Лучиезо? – без всяких предисловий спросил Чезаре.

Архивариус от удивления несколько раз моргнул.

– Я должен проверить, – ответил он неуверенно.

– Будьте любезны. И пожалуйста, если что‑нибудь найдете, отправьте сразу же в мой офис. Благодарю вас. – И Чезаре поспешно удалился, задаваясь вопросом, что же побудило его обратиться к архивариусу с такой просьбой. Что такого он разглядел в бесстрастном, казалось бы, лице своего далекого предка?

Но прежде всего он обязан позвонить Франческе. Оттягивать разговор с ней больше было нельзя. Чезаре нахмурился. Нет! Он просто не имеет морального права ограничиться телефонным разговором. Он должен сообщить ей о расторжении помолвки ввиду сложившейся ситуации лично.

Заказав авиабилет, он стал думать, говорить ли о поездке Карле. Он пробудет там совсем недолго, тут же вернется, и они с ней объявят о своей помолвке. Говорить или не говорить?

На рассвете Карла лежала в постели, слушая пение птиц. Этой ночью она почти не спала. После отъезда Чезаре она так и не смогла заснуть. Чтобы успокоить мятущуюся душу, она спустилась к бассейну и с наслаждением погрузилась в его прохладную воду. Она медленно плавала брассом от борта к борту, чувствуя, как ею овладевает оцепенение.

Вечером ей позвонил Чезаре. Разговор получился неловким и вымученным. Вначале он расспросил Карлу о самочувствии, о том, как она провела остаток дня, а затем резко изменившимся голосом сообщил, что на следующий день улетает в Америку, чтобы увидеться с Франческой.

Она понимала, что побудило Чезаре так поступить, и чувство собственной вины перед ним поглотило ее.

Он не хотел, не планировал это! Моя беременность перевернула его жизнь с ног на голову.

Как и жизнь женщины, с детства знавшей, что когда‑нибудь выйдет замуж за графа Мантенья.

Я и Вито сломала крылья, разрушив еще не начавшуюся жизнь, которую он надеялся провести со своей блондинкой‑англичанкой.

Понимание этого точило Карлу, тяжким грузом давило на сердце.

Постепенно ее мысли изменили свое направление, и она подумала об отце, которого и вспомнить‑то не могла. Она ведь его почти не знала. Она представила себе, что он должен был почувствовать, узнав, что обязан жениться на нелюбимой женщине только потому, что она была беременна. Наверняка у него были совсем иные планы на жизнь. Иные надежды, мечты, которым не было суждено сбыться.

Так и беременность Карлы сокрушила планы Чезаре жить так, как он должен был и хотел. А ему приходится брать в жены ее, Карлу, а не ту женщину, которую он видел графиней.

Безмолвные рыдания сотрясали ее.

Я не хочу вынуждать Чезаре жениться на мне!

Карла почувствовала, как сжалось ее сердце.

Нет, я не могу так поступить с ним!

И все же Чезаре сделал мне подарок – оставил пусть не свое сердце, но своего ребенка! И этого более чем достаточно для счастья!

Приняв решение, Карла быстро оделась, собрала свои вещи и упаковала их в чемодан. Затем попросила Лоренцо вызвать для нее такси до аэропорта. Теперь она знала, что делать.

Дать свободу Чезаре!

С тяжелыми мыслями Чезаре прошел в свой офис. Прошлой ночью он отправил Франческе письмо по электронной почте, в котором сообщил о своем приезде, но и только. То, что он должен сказать ей, наверняка вызовет у нее шок, но выбора у Чезаре не было. Удар придется нанести, но порядочнее все же сделать это при личной встрече.

В офисе Чезаре включил свой ноутбук, чтобы проверить, ответила ли Франческа. Ответила. В первый момент написанное ею не дошло до его сознания.

«Мой дорогой Чез! Твое сообщение послужило для меня катализатором. Я должна кое о чем поставить тебя в известность и больше не могу откладывать…»