Эбби Грин - Соблазн по-испански

Лазаро крепче взял ее за руку – он обнимал ее так легко, что Скай при желании могла бы отстраниться. Но она не хотела уходить. Сквозь пелену возбуждения в ней пробуждалось единственное стремление: сорвать с Лазаро эту холодную маску отчуждения, восстановить баланс сил, наказать его за равнодушие.

Внезапно он покачал головой и спросил:

– Что ты делаешь со мной?

На миг оба застыли, а потом что‑то произошло: Скай не успела понять, кто сделал первое движение, да это и не имело значения. Ничего не имело значения, кроме того, что она снова была в его объятиях, обвивая руками его шею и отвечая на его поцелуи.

Папка Скай упала на пол, не замеченная никем.

Когда Скай очнулась от сна – так глубоко ей засыпать еще не доводилось, – уже смеркалось. Не сразу удалось ей стряхнуть с себя сонное оцепенение и понять, что она лежит обнаженная в постели Лазаро. В комнате не было никого – лишь длинные тени пролегли от стены до стены. Скай стало до слез обидно: она так сердилась на Лазаро, оставившего ее одну на долгих две недели, однако же стоило ему вернуться, и она накинулась на него, едва ли не умоляя заняться с ней любовью. Лазаро, должно быть, презирает ее за слабость.

Скай встала и принялась собирать разбросанную одежду. Натянув джинсы и майку, она на цыпочках прокралась в свою комнату, где снова разделась и направилась в душ. После, заплетя волосы в косу, она надела чистые джинсы и блузку – и покраснела, вспомнив, каким взглядом Лазаро мерил ее в этих простеньких нарядах. Скай бы не призналась в этом даже самой себе, но ей часто приходилось сожалеть о своем невзрачном внешнем виде. В ресторан порой наведывались посетительницы, чьему чувству стиля оставалось только завидовать. Они были безупречны, идеальны – и чем‑то напоминали Леонору Флорес де ла Вега.

Однако пора было прекращать этот приступ жалости к самой себе – все равно рано или поздно ей придется встретиться с Лазаро. Скай заставила себя спуститься на первый этаж, где разливались упоительные запахи, долетающие с кухни. Массивная входная дверь была открыта, и в нее влетал легкий ветерок. Как же здесь хорошо, подумала девушка, в таком местечке, как это, человек вправе забыть обо всем мире и его суете. С самого детства ей хотелось обрести подобный покой и знать, что больше не нужно никуда ехать. Не то чтобы реальность так уж пугала Скай – она рано научилась приспосабливаться к любым обстоятельствам, – но вот такого мира в душе не доводилось испытывать нигде. Быть может, именно его и искала в бесконечных переездах мать. Поселившись в Дублине, она уже было начала думать, что это и есть ее постоянное пристанище – однако же вот, снова очутилась на другом конце света. Видимо, правду говорят: яблоко от яблони недалеко падает. Поймав себя на этих мыслях, Скай принялась переубеждать себя. Она обеспечит своего ребенка стабильной жизнью, чего бы это ей ни стоило.

В этот момент в дом вошла Альмудена. Она улыбнулась Скай, и та зарделась при мысли о том, что домработница может знать, где они с Лазаро провели полдня.

– Лазаро в кабинете, – произнесла женщина. – Он просил вас подойти к нему до ужина.

Скай улыбнулась и поблагодарила ее по‑испански. Она направилась к приоткрытой двери офиса Лазаро и остановилась на пороге – из комнаты доносились обрывки слов, очевидно, он разговаривал по телефону. Скай легонько постучала и вошла. Лазаро сделал ей приглашающий жест рукой – не прошло и минуты, как он прекратил разговаривать.

– Прости, не хотела отвлекать тебя, – произнесла девушка.

Покачав головой, Лазаро встал.

– Ты не помешала мне. Входи.

Скай прошла в кабинет, краем глаза отметив, что Лазаро снова безупречно выглядит в потертых джинсах и рубашке поло, подчеркивающих его рельефную фигуру.

– Ты хотел поговорить? – спросила она, надеясь, что не выдаст своего волнения.

Лазаро, подойдя к бару, остановился.

– Хочешь чего‑нибудь выпить?

– Если только воды.

Лазаро налил ей воды, а себе – что‑то покрепче, чем вызвал у Скай мимолетную зависть. Затем подошел к столу и указал на кресло:

– Присядь.

Его безупречно вежливый тон не оставлял ни малейшей возможности усомниться, что их отношения уже перешагнули грань чисто деловых. Что ж, подумала Скай, раз он может забыть, что произошло несколькими часами ранее, стоит последовать его примеру. Она подошла к креслу, однако, не успев сесть, заметила, что лежит на столе, и бокал с водой едва не вылетел из ее пальцев. Это были ее рисунки.

Со стуком поставив бокал, Скай решительно протянула руку и, взяв рисунки, сунула их в свою папку.

– Как ты посмел рыться в моих вещах? – с вызовом обратилась она к Лазаро.

Однако его ни капли не задели ее слова.

– Прошу, присядь, – повторил он как ни в чем не бывало.

Скай прижала папку к груди, отчаянно молясь про себя – хоть бы он не увидел тот портрет, хоть бы нет…

– Ты не имел права, – произнесла она.

Лазаро пристально посмотрел на нее, словно стараясь прочесть ее мысли, а затем сказал:

– Твои портреты весьма неплохи. Правда.

Скай была так поражена услышанным, что немедленно села.

– Спасибо.

– Где ты училась?

– Нигде. Я самоучка.

Лазаро встал – казалось, он не может спокойно находиться на одном месте – и подошел к окну. Обернувшись, он сказал:

– Твоего имени нет нигде – в списках учеников школ… университетов…

Скай нахмурилась.

– Ты искал обо мне информацию?

– Ты мать моего ребенка, а я состоятельный человек и почти ничего о тебе не знаю.

– Я могу сказать то же самое о тебе, – парировала девушка.

Лазаро явно не понравились ее слова, но он ответил:

– И все же, если поискать, обо мне можно найти уйму информации.

– Ты что, обвиняешь меня в том, что я забеременела? Я думала, мы уже прошли этот этап.

Лазаро сложил руки на груди.

– Ты говорила, что тебе не нужны деньги, но, откровенно говоря, если окажется, что ребенок мой, ты выиграла джекпот.

Скай прикрыла живот папкой, словно желая, чтобы ребенок не услышал сказанного.

– Как ты можешь так говорить о собственном ребенке!

Лазаро пожал плечами:

– Это правда.

Скай неприятно поразил его цинизм – особенно после того, что произошло между ними. Она встала, чувствуя, что в ней закипает гнев.

– Ты мог бы просто спросить меня. Мне нечего от тебя скрывать, и я не собираюсь наживаться на ситуации.

Лазаро снова как‑то странно посмотрел на нее.

– Хотя меня и терзают сомнения, я почти готов поверить в то, что ты говоришь правду.

– Ты хочешь сказать, что твой цинизм не позволяет довериться мне? – заметила Скай.

Лазаро ответил на испанском:

– Я слышал, как ты говорила по‑испански с Альмуденой. Где ты научилась говорить так бегло?