Мишель Смарт - Искушение на Фиджи

– Это моя точка зрения, – ответил он. – Я не могу максимально выкладываться на работе, если постоянно беспокоюсь о тебе. Мне нужно быть свободным, чтобы сосредоточиться на деле, а не поглядывать на часы и не волноваться о том, что тебе одиноко дома. И не думать, что мне пора ехать домой, потому что ты ждешь меня, а твой ужин остывает.

– Мой ужин не остывал бы, если бы ты предупреждал меня, что опаздываешь, – заметила она.

– Я никогда не опаздывал нарочно.

– А теперь ты снова противоречишь себе. Если бы это не было нарочно, ты бы об этом не беспокоился.

Внезапно громко зазвонил телефон Массимо. Он посмотрел на стол на веранде, а потом на Ливию.

Она стиснула зубы:

– Пожалуйста, не отвечай.

Но, конечно же, Массимо предпочел ответить на звонок. Ведь он может быть гораздо важнее Ливии и их брака.

Он ушел не оглядываясь.

Она с горечью подумала, что Массимо прервал бы их разговор, даже если бы телефонный звонок был не важным.

Массимо уселся в затененной части веранды, прижимая телефон к уху. Перед ним стоял ноутбук. Ливия пришла в ярость, когда он ушел от разговора и преднамеренно взялся за работу. Она знала: ей надо побыть от Массимо вдали и успокоиться, иначе она выхватит у него телефон и выбросит его в океан. А это только ухудшит ситуацию.

Из множества историй, которые Джимми рассказывал ей о своем детстве на этом острове, Ливии больше всего запомнились его истории о детях Сейбуа, играющих в природном бассейне с пресной водой, скрытом в густом лесу. Когда она повезла Джимми на прогулку по острову, он показал ей, в каком направлении расположен этот водоем. Понимая, что скоро начнется закат, Ливия отправилась в путь.

К тому времени, когда она прошла мимо коттеджа, ее ярость немного утихла. Она передала сообщение Массимо через одного из сотрудников о том, куда она ушла. На всякий случай, если он соскучится по ней. Хотя он вряд ли будет по ней скучать. От этой мысли она приуныла.

Она вспоминала их разговор, когда добралась до молодых красных мангровых деревьев, высаженных по краю берега, а потом до черных мангровых деревьев, которые, как объяснил Массимо, служили защитой от небольшого наводнения во время прилива. Ливия поднималась вверх к белым мангровым деревьям и калликомам, а потом подошла к природному островному лесу.

Тропинка, по которой бегали дети Сейбуа, давно исчезла, но Ливия шла вперед и была уверена, что найдет водоем. Если нет, она вернется в бунгало.

Растительность была густой и красочной, вокруг щебетали птицы. Стояла удушающая жара, но Ливии было все равно. Крупные болтливые попугаи с красной грудкой шумно переговаривались при помощи скрипа и свиста, а другие менее заметные птицы дополняли эту удивительную какофонию. Казалось, никого из них не беспокоит ее присутствие.

Вскоре, как описывал Джимми, заросли начали редеть, и Ливия оказалась на маленькой песчаной поляне, окружающей поразительно чистую воду озерца. Пейзаж казался сказочным.

Она остановилась на мгновение, чтобы вдохнуть свежий воздух и насладиться прикосновением легкого ветра к лицу. У кромки воды росли две кокосовые пальмы, высокие и гордые, их листья танцевали под ритм ветерка.

Остатки гнева покинули Ливию, когда она заметила отличительные красные головы и ярко‑зеленые тельца фиджийских попугайчиков, радостно купающихся в воде. Она нисколько не удивилась бы, если бы появились олени и кролики и начали с ней общаться.

Ливия сняла сандалии и осторожно села на каменную стену, окружающую озеро. Попугайчики испугались и улетели обратно в лес, оставив ее в тишине.

Ее мучили отчаяние и паника.

Она сглупила, понадеявшись, что Массимо по крайней мере попробует спасти их брак. Счастье, которое когда‑то у них было, казалось таким реальным…

Почему она не боролась за свою любовь раньше? Им было что спасать, но они оба предпочли отстраниться друг от друга и укрыться за холодной яростью. В развале их отношений виноваты они оба. Ливия умела сражаться и ссориться, в этом она даже преуспела. Она могла орать и топать ногами, но не умела слушать. Когда Массимо хотел побыть в тишине и покое, она воспринимала это как личное оскорбление. Она позволила своей неуверенности и страхам руководить ее жизнью. Вместо того чтобы дать Массимо то, о чем он просил, она сильнее отталкивала его от себя.

Ее накрыла усталость. Как она сможет бороться за их брак, если ее муж не понимает, зачем его спасать? Он умеет жить один и предпочитает уединение.

Ливию сковала душевная боль, а потом у нее началась паника.

Массимо – любовь всей ее жизни. Разве она сможет спать по ночам, если он уйдет от нее навсегда? Без него она не сумеет даже дышать.

Она больше не сдерживала слез.

Обхватив колени руками и прижав их к груди, Ливия опустила голову и расплакалась.

Небо стало золотым, когда Массимо скрылся под пологом деревьев.

Он не собирался искать Ливию. Он решил возникшую деловую проблему и планировал работать дальше, но тишина после того, как Ливия ускользнула, не сказав ни слова, была оглушающей. Каждый раз, смотря на монитор ноутбука, он не мог сосредоточиться.

Он решил, что быстрая прогулка по белоснежному песчаному пляжу ему не повредит, но едва успел сделать десять шагов, как один из работников подбежал и сообщил ему, что Ливия отправилась на поиски водоема с пресной водой в лесу.

Массимо отмахнулся от новости и сделал еще десять шагов, как вдруг в его мозгу сформировался образ заблудившейся и одинокой Ливии в лесу. Он резко развернулся.

К счастью, работник точно знал, где находится озеро.

В лесу быстро темнело, и Массимо зашагал быстрее, надеясь, что идет в правильном направлении.

Как долго Ливия пробыла здесь? Она ушла из бунгало пару часов назад. Нашла ли она водоем? Остров маленький, но лес густой и достаточно большой, чтобы в нем заблудиться.

Он вспотел то ли от страха, то ли от жары, когда наконец нашел поляну. Небо стало ярко‑оранжевым, стало темнеть еще быстрее.

Массимо выдохнул с облегчением, увидев Ливию на краю озера. Она сидела, опустив ноги в воду.

У него задрожали колени, когда он подошел и сел рядом с ней.

Она печально вздохнула.

Он проследил за ее взглядом и посмотрел на тихую чистую воду, не понимая, что так привлекло внимание Ливии.

Прошло довольно много времени, прежде чем она повернулась к нему лицом.

Шокированный, он резко вздохнул.

Даже в тусклом свете он увидел, что ее глаза опухли от слез и покраснели. Ее щеки и шея покрылись красными пятнами.

– Ты плачешь? – хрипло спросил он.

Она страдальчески уставилась на него в упор. Ее подбородок подрагивал, плечи дрожали, а лицо сморщилось. Слезы катились по ее щекам, словно водопад.