Карен Бут - Шокированный любовник

Этот час он собрался потратить на общение с отцом и сразу же поехал в контору. Там, не заходя в свой кабинет, он прямиком направился в кабинет отца, на пути бросив секретарю: «Мне надо поговорить с отцом», и открыл дверь.

– Я узнал, что твой план оклеветать мисс Блэкуэлл не сработал. Кажется, мне следует воздать хвалу Небесам за это.

Отец в этот момент разговаривал по телефону.

– Я вам перезвоню, – сказал он и повесил трубку. – Еще ничего не потеряно. Я могу дать этому ход, – обратился он к сыну. – Надо просто копнуть чуть глубже.

– Не надо. Остановись. Ты ничем не отличаешься от мистера Саммерса. Нельзя выиграть, когда ведешь дело таким вот образом. Это гонка в пропасть, и я устал от нее.

– Ты выражаешь недовольство своим боссом и своим клиентом. Очевидно, ты не знаешь, кто подписывает тебе жалованье.

– Не вставай в позу, папа. Тебе отлично известно, что фирма существует только благодаря мне и другим юристам. А ты всего лишь голова дракона, которая плюется огнем и все еще пытается доказать, будто она на что‑то способна. И все это потому, что ты знаешь: как бы ты ни старался, тебе никогда не достичь таких же высот, как твой отец.

– Ничего подобного. Успех этой фирмы полностью зависит от меня. Это мое наследие.

Это слово резануло Джереми ухо.

– Я твой сын. Разве не я твое настоящее наследие? Вполне возможно, что завтра фирма исчезнет, но я‑то останусь здесь и буду искать способ осчастливить тебя. И достучаться до тебя.

Именно в этот момент дверь открылась и в кабинет вошел человек, которого Джереми меньше всего ожидал увидеть в конторе, – его мать.

– Джереми, мне показалось странным, что тебя нет за твоим письменным столом.

– Мам, что ты здесь делаешь?

– Пытаюсь уговорить твоего отца пройтись со мной по магазинам, чтобы купить подарки к Рождеству.

– У меня куча дел, – сказал отец. – Я не могу все бросить и пойти с тобой.

– А почему? – спросил Джереми. – Все под контролем. И я, и другие юристы следим за ситуацией.

– С делом Саммерса ничего не решено.

– Да, не решено. Но будет решено. И я за этим прослежу.

– И что тогда? – спросил отец. – Ты возьмешь другого клиента, и я опять буду нервничать из‑за того, что его вопрос решается кое‑как.

– Тебе и сейчас не было надобности нервничать. Если бы ты доверял мне, если бы ты давал мне спокойно делать свою работу, все было бы сделано. Дед доверял тебе. Не понимаю, почему ты так же не можешь относиться ко мне. – Джереми в раздражении сунул руки в карманы.

– Твой дед, – повернувшись к нему, сказала мать, – никогда не доверял ему. Твой отец постоянно, до его смерти, пытался доказать ему, что он чего‑то стоит. Ему так и не удалось завоевать его доверие.

Джереми не сразу осознал услышанное, а когда до него дошел смысл слов матери, он почувствовал себя так, будто его огрели обухом по голове.

– Что? Серьезно?

Он шумно втянул в себя воздух и уставился куда‑то в пространство. Его изумление было настолько велико, что он просто не мог совладать с ним.

– М‑да, он здорово осложнил мне жизнь, это точно, – сказал отец.

– Как человек, который еженощно выслушивал жалобы твоего отца, – сказала мать, подходя к Джереми, – я с полной ответственностью могу утверждать, что ему было крайне трудно.

– Пап, почему ты мне это никогда не рассказывал? – воскликнул Джереми. – И почему ты точно так же поступаешь со мной?

– Потому что все эти испытания сделали меня сильнее, – отрезал отец. – И помогли стать лучшим юристом.

Джереми от души расхохотался бы, если бы ему не было так грустно. Эх, если бы этот разговор состоялся лет пятнадцать назад! Все могло бы пойти по‑другому.

– Для того чтобы быть сильным, не надо мучиться. Сила идет изнутри – во всяком случае, у меня.

– Джереми, я другого способа не знаю. И я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.

Джереми подошел к его столу.

– Папа, я люблю тебя. Надеюсь, ты об этом знаешь. Я люблю тебя даже несмотря на то, что временами любить тебя очень трудно. Но я больше не могу работать с тобой. Либо ты отойдешь в сторону, либо я. Решать тебе.

Мать вслед за сыном подошла к столу.

– Сынок, ты действительно этого хочешь? Закрыть для себя дверь карьеры?

Джереми повернулся к ней и положил руку ей на плечо.

– Моя карьера никуда не движется. Мы трое мало похожи на сплоченную семью. Когда Келси бросила меня, я не чувствовал от вас поддержки. Вы не удосужились задуматься о том, каково мне. За столько лет, что прошли с нашего развода, мне стало легче только сейчас, да и то после того, как я поговорил об этом с близким мне человеком. – И как только Изабель удалось за столь короткое время снять с его души этот груз?

– Ты никогда не говорил нам, что тебе плохо. Я считала, что мы оказываем тебе достаточно поддержки.

– Зря я тогда вам ничего не рассказал, теперь‑то я это понимаю. Нельзя было переживать все в одиночку. Но вот поддержки от вас не было. Вы считали себя жертвами.

– Из‑за тебя. Келси говорила о тебе ужасные вещи. Какой матери захочется, чтобы ее сын прошел через такое? На себе испытал, что такое предательство?

– Только ты никогда ничего такого мне не говорила. Я слышал только то, что тебе нашептывали твои подруги.

Мать нахмурилась:

– Разве?

– Именно так, – уверенно произнес Джереми.

Мать обняла его.

– Прости меня. Я меньше всего на свете хотела причинить тебе боль. Ты и твой отец – самые главные люди для меня на свете. Я люблю тебя. Я люблю вас обоих.

Джереми тоже обнял мать.

– Я тоже люблю вас, родители. Надеюсь, это спасет нас. – Едва слова слетели с его губ, он понял, что это слова Изабель. Она произнесла их в ту ночь, когда они познакомились. «Я верю, что любовь – это единственное, что может спасти человека».

При мысли об Изабель у Джереми по спине побежали мурашки. Он вдруг понял, что любит ее. Как бы невероятно это ни было, но он всем сердцем полюбил ее. Сможет ли любовь спасти его? Неужели все так просто? Неужели такова его судьба? Последние два года он был очень несчастен и считал, что должен смириться со своим пустым существованием, принять его. Как факт. Но разве его жизнь должна быть пустой? Он очень надеялся, что нет.

– Мы увидим тебя на Рождество? – спросила мать. – Я жду этого праздника весь год.

Джереми был полон решимости закрепить свой успех в наведении мостов. У него не было желания рушить то, что удалось построить.

– Моя единственная проблема состоит в том, что я хотел бы привести с собой знакомую. Девушку, с которой я встречаюсь. Изабель Блэкуэлл.

Глаза отца стали величиной с блюдца.

– То есть?

Джереми не собирался пускаться в длинные, нудные объяснения. И он не был уверен в том, что Изабель примет приглашение.