Марина Светлая - Если это любовь (СИ)

– Так! – спокойно проговорил он. – Для людей с богатой фантазией. Невесты у меня никогда не было. Вернее, была. Недолго. Одна сумасшедшая девчонка, которая многое делает хорошо, но лучше всего у нее получается сваливаться на голову. Потом эта девчонка стала моей женой. А теперь пытается со мной развестись. Только ничего у нее не выйдет, слышишь?

Лизка скинула его руки и отскочила в сторону. Потом ткнула пальцем в его грудь и прошипела:

– Ти з нею цілувався! Я бачила!

– Все… все не так, как выглядело… Лиза, послушай. С ней у меня ничего нет, и быть не может. Потому что есть ты. Потому что я люблю тебя.

Ее глаза поползли на лоб. Как-то уж совсем картинно. Но точно искренно. Она поморгала, палец убрала. И тихо спросила:

– Шо-шо?

– Что шо?

– Ну… ти сказав, шо…

– Я много, чего сказал.

– Не понімаєш? Ну… шо любиш… – она подавила судорожный вздох и зачем-то обхватила себя руками, – шо мене любиш…

– Конечно, люблю. Разве может быть иначе? – искренне удивился Павел, подходя к ней ближе.

– І давно? – недоверчиво спросила Лизка.

– С тех самых пор, как ты свалилась мне на голову, – усмехнулся он.

– І ти цілий рік мовчав?

– Как видишь.

– Ну ти ж нічого не сказав… коли я сказала… і потім нічого не казав… я думала, ти… а ти… а коли замуж позвав, ти… І то було таке уніженіе, знать, шо ти знаєш, шо я тебе… а ти мене – нє…

Горский рассмеялся, притянул Лизу к себе и крепко обнял, покачивая из стороны в сторону.

– Я – болван. Но я очень тебя люблю, Лиза.

Лизка зажмурилась, уткнулась носом в его плечо и тихо спросила:

– А Таня? Ви ж… вона ж… Ви цілувались!

– Она вбила себе в голову, что можно все вернуть.

– Це вона тобі писала, да? Весь район говорив, шо в тебе нєвєста – Таня з Одеси… Я… як взнала, так питалась тебе розлюбити… З Васькой, з Федькой… з Шмигой…

– Она писала, я не читал. Лиз, забудь, – Павел поцеловал ее в макушку. – Просто забудь – и все.

– Нє-а, – она мотнула головой и тут же снова устроила ее на его плече. – Не забуду… Якби не це… ти б так і не сказав, да?

– Ты тоже не торопилась сказать мне про ребенка, – усмехнулся Павел.

– Ми з тобой женаті восьмий місяць. А про… ребьонка я тільки в понеділок взнала! Хто сказав? Мама? Я ж її просила!

– Ах, ты еще и просила!

Лизка хитро улыбнулась и подняла на него глаза.

– В тебе спрашувать, де ночував? Га?

– На пляже. Топчан оказался жестким.

– От дурко́. Наче дівана нема. Паш, а ти мене правда-правда любиш? Чи просто помириться хотів?

– Я тебя очень-очень люблю!

– А я тебе довше люблю! – Лизка показала ему язык и ногой демонстративно задвинула чемодан под кровать. – Ну давай… Щекочи мені бік. Двері закрив?