Джоанна Брендон - Верный ход

Она ждала и ждала. Но то, что услышала, удивило ее.

— Я думаю, нам надо трогаться в дорогу.

Пэппа кивнула, разочарованная.

— Хотите повести машину? — уже на обратном пути спросил он.

— С удовольствием, — быстро ответила она. Ехать еще придется довольно долго, и будет чем отвлечь себя от навязчивых мыслей. Да и не надо беспокоиться, что он заснет за рулем.

— Вы водили такую машину прежде? — с некоторым сомнением в голосе и во взгляде поинтересовался он.

Пэппа раздумывала только секунду, а затем откровенно призналась:

— Я управляла «мерседесом», он был у отца; «БМВ» — у тетки; ну и «роллс-ройсом», он принадлежал деду. А такой, как у вас, ни разу не доводилось. — Она улыбнулась. — Мне всегда хотелось иметь «транс-эм», она выглядит такой гладкой… — Замолчав, она пожала плечами.

Слова уже были готовы слететь с его языка: он хотел спросить, почему же у нее не было такого автомобиля. С такими деньгами она вполне могла позволить себе подобную машину на каждый день.

У Пэппы в голове давно сидела мысль купить хорошую машину. У нее было несколько облигаций — подарок двоюродной тетки, и в скором времени по ним должны были произвести выплаты. Сумма набиралась приличная, и на машину такого класса денег как раз хватало.

Подождав, пока Кристофер отопрет дверцу, она протянула руку за ключами. В этот миг ей показалось, что он еще раздумывает; щека его дернулась, будто он хотел что-то сказать. Наконец он вручил ей ключи и помог сесть в машину.

Приспособив сиденье для себя, она убедилась, что достает до педалей без труда, и с чрезвычайной осторожностью захлопнула дверь.

Когда он сел рядом, она вставила ключ в замок зажигания и с довольной улыбкой завела мотор.

— Сколько вы хотите поспать? — спросила она.

— Пару часов, не больше. — Слабая улыбка появилась на его губах, и он со вздохом сожаления откинулся на спинку.

Прошло два часа, но Пэппе было жаль будить его. Дорогу она чувствовала хорошо, потому что во время летних выездов на соревнования по гольфу отец часто давал им ориентиры на местности.

«Совсем как мальчишка», — думала она, обратив внимание на невинное детское выражение его лица. Глаза ее радостно светились. Он понравится ее родителям, а они ему. Объект ее мыслей еле слышно застонал и повернулся, чтобы занять более удобное положение.

Движение на дороге увеличивалось. Калифорнийские машины. Пэппа усмехнулась, испытывая неожиданную радость, и приоткрыла окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Проснувшись, Кристофер наверняка отругает ее за то, что не разбудила его вовремя.

Ночь была прекрасной. Яркие звезды мерцали на темном небе, словно бриллианты на черном бархате, наполняя небеса серебристым светом. Но Пэппа не могла в полной мере оценить красоту мира. Трудно было думать о возвышенном, созерцая загадочную красоту созвездий или наблюдая колдовски бледную луну, когда все ее мысли были сосредоточены на человеке, спящем рядом.

Ей так не хотелось будить его, но будить надо. Она пребывала в растерянности.

— Что-нибудь случилось? — Его голос, раздавшийся возле самого уха Пэппы, заставил ее вздрогнуть.

Оторвав взгляд от карты, которую изучала, она призналась в своей нерешительности.

Улыбка, появившаяся на его лице, не ослабила ее смущения.

— А где мы? — спросил он.

— На пути в Сан-Франциско, — пробормотала она. Но, насколько она помнила, отец никогда не возил их через весь город. — Я предполагаю, что мы не поедем в Сан-Франциско?

Он удивленно приподнял брови.

— А почему бы и нет?

Она не могла доходчиво объяснить ему, что ее отец никогда не ездил по этому маршруту. Поэтому, чтобы уточнить, спросила:

— Так нам надо в Сан-Франциско?

Он вздохнул.

— Нет. Но нам надо в этом направлении. — Больше не испытывая сомнений, он немного расслабился и позволил себе удивиться, как много они проехали.

— Давайте я сяду за руль.

Они открыли двери и поменялись местами.

— Спасибо, что дали мне поспать.

Его улыбка вновь показалась ей по-мальчишески очаровательной.

— Мне понравилось вести машину.

Убедившись, что она устроилась, он тронул машину.

— Мы будем ехать всю ночь? — спросила она после того, как автомобиль влился в поток машин.

— Да нет. Через некоторое время найдем какое-нибудь местечко для ночлега. — В глубине сознания его жгло подозрение, что она вполне могла воспользоваться его сном и, выбрав удобный момент, созвониться с друзьями и сообщить им маршрут. Но поняв, что она сама испытывала неуверенность по поводу того, куда ехать, он отбросил такие мысли.

В противоположность Пэппе, испытывавшей безграничное счастье, настроение Кристофера портилось с каждым километром, приближавшим их к Лос-Анджелесу. Он молил Бога лишь об одном — чтобы какой-нибудь счастливый случай замедлил или остановил их неуклонное приближение к конечной цели. Он осознавал, что не сможет удержать ее возле себя достаточно долгое время, а расстаться не был готов. Неосознанно он почувствовал, как нога его ослабила давление на педаль газа.

Какую странную шутку сыграла с ним судьба. Стиснув зубы, он вспоминал, как еще несколько дней назад испытывал глубокое неприятие и даже отвращение к этой женщине, потому что она олицетворяла то, что он презирал. И вот на тебе — сейчас он сидит и размышляет, как бы подольше удержать ее возле себя.

Он до боли сжал руки. Ничего не помогало. Разжав их, он ощутил страстное желание обнять ее за талию и, прижавшись, долго сидеть в обнимку.

Она не останется в Лос-Анджелесе после того, как даст показания. И, вероятно, даже в Калифорнии. А если он поедет с ней, то какую жизнь они будут влачить? Ее показания помогут посадить за решетку шайку негодяев, но надолго ли? Да он толком и не знает, сколько людей замешано в этом деле, не говоря уже о том, как далеко они смогут зайти в жажде мщения. Не хотел бы он прожить жизнь, вечно оглядываясь.

В тоске он передернул плечами, понимая, что приезд к окружному прокурору для него будет означать одно — большую потерю. Да пошли они все к черту! В какой-то момент он уже подумывал отбросить этические соображения, плюнуть на совесть и принципы. Почему он вообще должен жертвовать личными интересами перед кучкой негодяев? Шон наверняка сможет придумать другие способы засадить этих типов за решетку.

Но он не может так поступить… не имеет права. Невзирая на огромную потерю и на боль, которую он при этом испытывает, он просто обязан выполнить свой долг и доставить ее по назначению. Вероятно, по прошествии какого-то времени он сможет вспоминать о ней, не чувствуя такой боли. Если же он попытается укрыть ее, то рискует возненавидеть себя и оттолкнуть ее.