Шерил Вудс - Все за любовь

— Тайрон, ты можешь идти, если хочешь, — тихо сказал Ивэн. Это заставило Тайрона остановиться. — Клянусь тебе, это не шутка. Я понимаю, что тысяча долларов — это очень большая сумма, но вы можете ее собрать. Я знаю, что можете.

— Я тоже так считаю, — сказала Кори. — Я помогу вам.

В течение двух следующих недель, в то время как физические и духовные отношения между Кори и Ивэном становились все теснее, мальчики осторожно экспериментировали с программой по сбору средств. Их нельзя было сравнить с профессионалами, зарабатывающими большие деньги на исследованиях в области лечения раковых заболеваний или мышечной дистрофии, но и их способы были по-своему эффективны. Они мыли машины. Они оставались в школе после уроков и стирали с доски. За это учителя платили им 50 центов. Они стригли газоны, носили покупки, выгуливали собак, продавали лимонад. Мартин даже сидел как нянька с попугаем, жалуясь, что птица все время требовала печенья, а он не мог найти его во всем доме.

— Я пытался кормить его вместо этого конфетами, но он плевался ими в меня, — возмущенно рассказывал он. — Эта птица взбесилась, я очень люблю конфеты.

Вся группа разносила рекламные листки для магазинов, а Дэви даже сумел уговорить местного фотографа сфотографировать его для рекламы своей студии. Мальчики безбожно дразнили его, называя суперзвездой, но Кори видела, что они гордятся им, а Дэви был на седьмом небе от сознания того, что сумел внести свой вклад в общее дело. Когда объявление появилось в газете, мальчики стояли у газетных киосков и почти насильно заставляли людей покупать этот номер.

Почти каждый вечер после тренировок они оставались, чтобы подсчитать свои деньги, возбужденно наблюдая за тем, как сумма выросла от нескольких долларов до нескольких сот. Но самооценка росла в прямой зависимости от роста банковского счета, открытого Ивэном в банке специально для этой программы.

Хотя вся эта деятельность и приносила доход, они с нетерпением ожидали, когда смогут привести в исполнение его основной план — распродажу в гараже, для которой они ходили по всему городу, собирая пожертвования. Они собирались провести это мероприятие у гаража Ивэна, и однажды в субботу утром, еще до восхода солнца они собрались там, чтобы выставить собранные ими вещи, прикрепив к каждой из них ценник.

— Помните, что, может быть, вам придется торговаться, — наставляла их Кори в ожидании первых покупателей. — Это не магазин. Люди, может быть, попытаются заставить вас снизить цены.

— Ни в коем разе, — непреклонным тоном заявил Тайрон.

— Тай, будь же благоразумным. Так всегда бывает на распродажах.

— Только не на этой.

Кори поморщилась, слыша этот убежденный тон, и подумала, как-то пройдет день. Она посмотрела на Ивэна, и он быстро обнял ее, чтобы подбодрить.

— Все будет хорошо. Ты разве не заметила, как они изменились за последние несколько недель?

— Благодаря тебе, — сказала она, проводя пальцами по гладкой линии его скул, глядя ему в глаза.

— Нет, — ответил он, — все это благодаря тебе, — это была твоя идея. Ты верила в этих детей с самого начала. Теперь это начинает приносить плоды.

— Но уважают они тебя.

Он взял ее за подбородок и посмотрел прямо в глаза тем особенным взглядом, от которого сердце ее начинало бешено биться.

— А тебя они любят. Никогда не забывай этого.

Он уже нагибался, чтобы поцеловать ее, когда они услышали спор между Тайроном и первым покупателем.

— Леди, это прекрасная лампа, — с жаром говорил Тайрон, — такая никогда не обломится вам за двадцать долларов.

— Но на ценнике написано пятнадцать, молодой человек.

Тайрон бросил на Кори укоризненный взгляд, затем подвинулся ближе к женщине.

— Мой босс вон там говорит, что мы должны торговаться. Если мне придется сбавить цену, то я должен сначала набавить, — объяснил он с логикой тринадцатилетнего мальчишки. — Я говорю, деньги пойдут на хорошее дело, и все такое. Вы же не хотите лишить нас возможности участвовать в больших соревнованиях. Не хотите ведь? За какие-то дрянные пять баксов я для вас сейчас нарисую свой автограф, так что вы обштопаете в этом деле всех, когда я стану знаменитым.

Женщина покачала головой и улыбнулась Кори:

— Еще пять лет, и этого молодого человека пригласят управлять одной из пятисот самых больших компаний мира. У него есть голова на плечах и еще деловая хватка. — Она заплатила двадцать долларов.

К тому времени как Тайрон закончил сделку, все мальчики были заняты с покупателями, которые ходили по лужайке, рассматривая товары, добровольно отданные магазинами и частными лицами. Кори едва успевала переводить дух, принимая деньги. Ивэн часто подходил к ней, чтобы быстро поцеловать для поддержки. Жар от этих поцелуев разливался по ее телу до кончиков пальцев, напоминая о ночах, проведенных в надежных объятиях его крепких рук.

Был уже день, когда они заметили полицейскую машину, которая подъехала к ним и остановилась. Из нее вышли два офицера и направились через лужайку прямо к Кори. Хотя она сама выглядела не старше подростка в своих коротких шортах и спортивной рубашке, она стояла за чем-то вроде прилавка, и перед ней была коробка с деньгами. Они, очевидно, решили, что это говорит о ее руководящей роли.

— Вы здесь за старшего, леди?

— Да, наверное. А в чем дело? Случилось что-нибудь?

— Можно сказать, что да, — ответил более молодой офицер, в то время как другой, нахмурившись, осматривал место действия. У нее было ощущение, что он не беспристрастен к мальчикам. Более того, оба они вели себя как люди, ищущие ссоры, и внезапно Кори почувствовала, как ледяные пальцы ужаса сжали ей сердце.

Она в отчаянии искала взглядом Ивэна, но несколько минут назад он ушел в помещение ответить на телефонный звонок.

— Послушайте, офицер, почему бы вам просто не сказать мне, в чем дело?

— К нам поступили сведения о том, что эти дети продают краденое.

— Краденое? — Голос Кори сорвался на визг, и двое мальчиков мгновенно встали рядом с ней.

— Что случилось, Кори?

— Спокойно, мальчики, — сказала она, обнимая каждого из них. — Кажется, здесь какая-то путаница.

— Никакой путаницы, леди.

— Меня зовут Кори Рид, а не леди, — сказала она, вызывающе глядя на полицейского.

— Ладно, мисс Рид, — ответил более противный из офицеров, — часть этих предметов, как сообщают, были украдены, поэтому мы должны отвести этих детей в участок.

— Я здесь продаю, поэтому, если кого-то и надо вести в участок, так это меня.

— Вы не похожи на воровку.

— А что, мальчики похожи? — возмутилась она. — Говорю вам: ничего здесь не украдено.

— Разве все это принадлежит вам?

Она посмотрела на множество вещей, разложенных на лужайке. Понадобилась бы ее квартира и еще две, только чтобы хранить все это.