Никола Марш - Недоверчивые сердца

Целый год ей приходилось принимать решения самой. Когда приступать к работе? Что делать с домом? Как поступить с акциями «Амброзии»? Стоит ли ехать в Индию? Она так устала от этого, что сейчас, с Этаном, готова была плыть по течению.

Странно, но молодая женщина стала доверять ему.

— Ну вот, все обеспечено, — сообщил он.

— Одним телефонным звонком?

Мужчина ухмыльнулся и подал ей руку, чтобы помочь подняться с дивана.

— Мои торговые агенты справятся с чем угодно. Кстати, давайте-ка займем номер.

Тамара охватил озноб, сердце пропустило один удар. Но тут она поняла, что Этан просто оговорился.

— Кстати, можно снять номер для новобрачных, если вам хочется чего-нибудь особенного, — добавил он.

Молодая женщина подняла на него изумленно-испуганный взгляд и натолкнулась на синие смеющиеся глаза. Тряхнув головой, она отмахнулась:

— Как бы заманчиво это ни звучало, я уже говорила, что мне не быть в вашем списке.

Этан так озорно ухмыльнулся, что ей сразу захотелось отбросить к чертовой бабушке всякую осторожность. И сделать это немедленно.

— Очень жаль, — протянул он. — Глядишь, на ножках моей кровати появилась бы еще одна зарубка.

— Вы…

— Очаровательный? Располагающий? Я вам все больше нравлюсь?

Прикусив губу, чтобы не расхохотаться, она сказала:

— Искушаете судьбу. Я устала. Давайте возьмем две комнаты.

Она еле расслышала его тихое бормотание:

— Зануда, которая портит удовольствие другим.

И Этан направился к стойке регистратуры очаровывать местный персонал.

Разглядывая старинный мраморный пол, величественные колонны, сияющие люстры, Тамара радовалась и ничего не могла с собой поделать.

Ей предстояло провести ночь в прекрасном дворце, на берегу прекрасного озера и с самым обаятельным мужчиной в мире.

Ничего страшного не произойдет, если романтическая обстановка чуть-чуть смягчит твердость ее намерений. Ведь правда?

О господи!

Вскоре выяснилось, что твердость намерений не просто смягчилась. Она, мягко говоря, улетучилась — в тот момент, когда в дверях ее номера появился Этан с шампанским в одной руке и брошюрой с видом Тадж-Махала в другой. От былой решимости остались одни лоскутки.

— Не возражаете, если я войду?

А как же, конечно, возражает. Тем более что она простирнула платье и бельишко и надела халат — из тех, что любезно предоставляет отель.

— Я решил занести подарки. — Он помахал шампанским и брошюрой.

— Я, в самом деле, очень устала.

Этан тоже принял душ и теперь, с прилизанными мокрыми волосами, с ослепительной улыбкой, был похож на пирата больше, чем когда-либо.

— Выпейте со мной чуть-чуть, — попросил он. — Разожгите мой аппетит перед Тадж-Махалом. И я немедленно отсюда исчезну. Обещаю.

Внутренний голос чуть ли не орал, предупреждая женщину об опасности. Но что она могла сделать? Ведь это Этан организовал номера в отеле и транспорт, чтобы завтра отправиться в птичий заповедник и к Тадж-Махалу. Нельзя же после этого грубить человеку.

Кроме того, подумаешь, один глоток.

Тамара позволила Этану войти.

— Хороший номер? — спросил он.

— Шутить изволите?

Тамара представления не имела, насколько шикарными окажутся ее апартаменты. Сводчатые арки, резьба, миниатюры, люстры из богемского стекла. Она чувствовала себя сказочной принцессой… на одну ночь.

— Это фантастика! — воскликнула она.

— Прекрасно. Я уж подумал, что вы снесете мне голову за то, что мы опоздали на поезд.

— Мне не нравится, что вы сделали это нарочно.

Этан поднял бокал, чокнулся с Тамара, послушал хрустальный звон и выпил. И не стал отводить взгляд.

Было что-то в его глазах… такое решительное и твердое, что она внутренне вздрогнула. И опустила глаза.

Этан поставил свой бокал на стоявший рядом маленький столик, потом — и ее бокал и наклонился к женщине:

— Скажите, вы чувствуете себя неловко из-за того, что я тут?

— Немного.

Она решила, что лучше сказать правду. Ей не нравилось, как ее душу охватывают непрошеные эмоции, вызванные Этаном. Тамара не хотела никаких увлечений. Но притяжение все равно существовало и электризовало пространство между ними, как она ни старалась не замечать этого.

— Почему? — не отступал мужчина.

Он не отодвинулся, наоборот, придвинулся ближе.

— Потому что вы из тех мужчин, от которых женщинам лучше держаться подальше, — вырвалось у нее.

Вместо того чтобы обидеться, он рассмеялся. И смех у него был сочный и заразительный.

— Вы опять возвращаетесь к теме плейбоя. Не всему верьте, что слышали.

Тамара вздернула бровь:

— А чем вы не бабник?

— Ну, скажем, моя репутация несколько приукрашена. Вас действительно беспокоит мое прошлое?

Она пожала плечами:

— Это не мое дело.

Он стоял очень близко, и она затаила дыхание. Ей очень хотелось отодвинуться, но тело отказывалось двигаться.

Если она повернет голову, Этан ее поцелует. Его намерения совершенно ясны. Тамара тихо выдохнула. Внутри у нее все дрожало. Она ждала, когда он прикоснется к ней, а сердце кричало: «Нет, нет, только не он!»

С головы до самых пят ее опалил зной. Как ей выжить в разожженном Этаном пламени? Сейчас остатки ее решимости сгорят без остатка.

— Скажите, чего вы хотите, Тамара.

Пламя заметалось и начало медленно угасать.

Она знала, чего хочет. Она хочет выстроить новую жизнь и двигаться дальше.

Этой мысли оказалось достаточно, чтобы колдовские сети, которыми ее оплел Этан, спали. Тамара попыталась смехом прикрыть облегчение, оттого что вовремя пришла в себя. Правда, к облегчению почему-то примешивалось сожаление.

— Я хочу посмотреть эту великолепную брошюру. Дайте, пожалуйста.

Этан вновь позволил ей ускользнуть, но все же она заметила многообещающий блеск в его глазах.

Это еще не конец. Совсем не конец.

Этан махнул перед ней брошюрой, а когда она за ней потянулась, быстро отдернул руку и засмеялся.

Он жаждал, чтобы Тамара произнесла три волшебных слова — «я вас хочу», — три коротких слова, которые позволили бы ему ее соблазнить.

Этан Брукс не был мечтателем, отнюдь нет, но ему хотелось, чтобы их первое свидание стало особенным, чтобы она вспоминала о нем, когда они вернутся домой, в Мельбурн.

После того, что ей довелось пережить, Тамара заслуживает всего самого лучшего. Черт возьми, да она заслуживает, чтобы ей преподнесли на блюде весь мир!

— Отдайте!

Он поднял брошюру еще выше:

— Отдам, если вы хорошенько попросите.

Она попробовала схватить книжицу. При этом халатик слегка распахнулся, и открылась пышная грудь. Ох, как ему захотелось прикоснуться к мягкой розовой коже!

Этан проглотил комок в горле. Теперь игра, которую он затеял, приобрела совсем другой смысл. Из-за этого незащищенного кусочка женской кожи его страсть прямо-таки взвилась на дыбы. Он терпел танталовы муки.