Памела Вулси - Сладостная жертва

Но разве они с Кэтлин разговаривали так, как полагается влюбленным? Люси нахмурилась, вспоминая невольно подслушанные слова. Голосам их, несомненно, недоставало чувства. Признаки увлечения, обоюдная симпатия, нотки интимности… — это, пожалуй, ей удалось заметить, но только не любовь.

— Да, но как бы они вели себя, если бы любили? — сердито спросила себя Люси, однако вразумительно ответить на свой вопрос не смогла. Она всегда подозревала Кэтлин в том, что та непрочь заполучить Джеймса, но в его голосе явно не слышалось особого чувства. Если он не любит Кэтлин, Люси, конечно же, не отпустит его и будет бороться с соперницей. Она не очень-то верила, что та способна сделать ее мужа счастливым. В отличие от нее самой.

Сердце Люси встрепенулось, подобно розовому лососю, пытающемуся плыть против быстрого течения. Она мечтательно задумалась о будущем — будущем, блистательно счастливом. Если только ей удастся вернуть Джеймса…

Теперь, когда я уверена, что люблю его, наш брак будет совсем иным, решила Люси. Да, страсти в нем было более чем достаточно, но вот теплоты, сердечной привязанности, любви так не хватало. Но и они появятся, появятся обязательно теперь, когда она знает, что любит мужа.

Ох, ну почему бы ей не понять этого на день раньше? Тогда бы Джеймс не покинул ее, не поехал бы к Кэтлин, и Люси не пришлось бы лежать здесь и чувствовать себя столь несчастной оттого, что Джеймс внизу, с другой женщиной.

Господи, а если им придет в голову подняться сюда? Например, чтобы заняться любовью?

От этой мысли Люси рывком села, упершись коленями в грудь, и принялась раскачиваться взад-вперед, тихонько постанывая.

Нет, Джеймс не сделает этого. Не здесь. Не на их ложе, где они проводили каждую ночь со дня свадьбы.

Лицо Люси из белого стало пунцовым, потом снова побелело как мел и, наконец, приняло темно-розовый оттенок. Синие глаза запали. Ну надо же, услужливое воображение рисовало ей картины одну другой ужаснее — картины предательства Джеймса, избавиться от которых она не могла, поскольку мозг ее нельзя было выключить подобно телевизору.

Люси знала, как ласкает Джеймс, знала, как он при этом выглядит, какие слова шепчет в пылу страсти. Сама мысль о том, что он мог заниматься любовью с другой женщиной, совершенно выводила Люси из себя…

Снизу донесся какой-то звук, заставивший ее оцепенеть. Люси показалось, что теперь голоса раздавались на лестнице, и она свесила ноги с кровати, во все глаза уставившись на дверь.

Послышался резкий хлопок, и от этого звука Люси, нервы которой были напряжены до предела, так и подпрыгнула. Сначала она не могла понять, что произошло, но потом догадалась: то закрылась входная дверь.

Так они ушли! Люси услышала шорох шагов по гравию, звук мотора, после чего все стихло. Дом снова был в ее полном распоряжении — холодный, пустой и какой-то зачарованный.

Она подбежала к окну — машина в этот момент как раз поворачивала за угол.

Секунду Люси испытывала что-то вроде облегчения: наконец-то они убрались, и ей больше не грозила неприятная встреча.

И только потом до нее дошло, что Джеймс уехал вместе с Кэтлин, и в воспаленном мозгу Люси снова стали роиться бесчисленные вопросы, вопросы, сводящие с ума, беспощадные и ядовитые. Куда они уехали? Не к Кэтлин ли, не для того ли, чтобы начать с ней новую жизнь?

В наши дни развестись так просто — достаточно не жить вместе два года, и суд выносит нужное вам решение без каких-либо дополнительных вопросов.

Дом, вполне вероятно, отдадут ей, хотя, раз у них не было детей, суд может постановить продать его и разделить деньги пополам. Люси не слишком-то разбиралась в подобных правовых деталях, но Джеймс как адвокат наверняка знает их достаточно хорошо еще и потому, что однажды он уже разводился.

Она нахмурилась, вспоминая, как отзывался Джеймс о требованиях, выставленных Энн, — она хотела получить дом, машину и вдобавок еще крупную сумму денег. Однако Джеймсу удалось выдвинуть против нее встречный иск, но дом все равно пришлось продать, чтоб отдать ей половину вырученных за него денег. Первый брак сделал Джеймса циником.

И я все еще плачу по счету Энн, с горечью подумала Люси.

Ну ладно, ей-то от Джеймса ничего не нужно — ни денег, ни дома. Она не останется в стенах, которые стали свидетелями их супружества, — это будет слишком для нее тяжело.

А что, если и Джеймс так думает? И предпочтет купить новый дом, где ничто не напомнит о ней?

От этой мысли Люси стало еще хуже. С тех пор как она повзрослела, жизнь ее полна одних только мучений. Она дважды влюблялась, и оба раза это чувство обернулось для нее сплошным кошмаром. Нет, больше она никогда не полюбит, никогда!

От чего-чего, а от любви ее судьба излечила, это уж точно! Надо быть просто сумасшедшей, чтобы пожелать испытать такое снова!

Люси бросилась на постель и зарылась лицом в подушки. Белый свет был ей сейчас не мил, и Люси хотелось только одного — чтобы стены дома обрушились и похоронили ее под своими обломками. Ее худенькое тело сотрясали рыдания.

Люси уже начала успокаиваться, когда сзади раздался звук, заставивший ее встрепенуться и повернуть голову. Черные ее волосы рассыпались по мертвенно-бледному лицу, и она выглядывала из-за этой завесы, как дикое животное из-за колючих зарослей.

У ее постели стоял Джеймс, он был вне себя от удивления.

— Мне показалось, что наверху кто-то есть, и я решил, что это грабитель. — Он отбросил клюшку для гольфа, которую держал в руке, и Люси невольно проследила глазами за ее полетом. — Видишь, я пришел сюда вооруженным, — сказал он, — но ты плачешь. Ему что, хуже?

— Ему? — повторила Люси, не сразу поняв, что Джеймс говорит о Дэвиде. — Нет, — покачала она головой.

— Тогда, к чему эти слезы? — спросил он своим жестким голосом. — Уже соскучилась по нему? — От его вопроса Люси зажмурилась, как от удара, и он поспешил добавить: — Ах, не обращай внимания. И давно ты здесь?

— Вошла в дом час назад. А ты что, разве не уехал с Кэтлин?

Джеймс не потрудился ответить на сей риторический вопрос.

— И ты все это время была здесь? — спросил он, нахмурившись и, очевидно, пытаясь сообразить, что именно она могла услышать, а о чем просто догадаться.

— Она вернется? — Люси вовсе не собиралась его просвещать — пусть сам добудет необходимую ему информацию, решила она. — Полагаю, что да, раз она взяла твою машину.

— Она не брала ее, — в голосе Джеймса слышалось нетерпение, — она привезла меня сюда на своей машине.

— Но она точно такая же, как у тебя!

— У нее та же модель.

— И тот же цвет, — с сарказмом произнесла Люси. — Разве это не наводит на определенные размышления? Интересно, зачем ей понадобилось покупать машину, столь похожую на твою?