Катарина Макги - Королева Америки

При виде лица Нины Дафна улыбнулась.

– Хорошо. Приятно знать, что он использовал всю мою информацию.

Из какого-то упрямства Нина отказывалась отступить.

– Итан не стал бы так поступать со мной. Он совсем не похож на тебя.

– Ты понятия не имеешь, какой Итан на самом деле.

Желудок Нины рухнул, когда она вспомнила, что сказал Итан сегодня утром: «Встречаться с тобой я начал по совсем иной причине». И в ту ночь на вечеринке близнецов: «Тебе не следует быть со мной… Если бы ты только знала».

Дафна бросила на нее испепеляющий взгляд.

– Разве ты не видишь, Нина? Итан любит меня, а не тебя. Он встречался с тобой, когда я ему велела, из любви ко мне. Он хранил секреты настолько мрачные, что ты даже не представляешь – прикрывал поступки, от которых кровь могла бы застыть в жилах, – потому что любит меня. – Дафна говорила с ужасающим спокойствием. – Что бы ты обо мне ни думала, мол, я использую людей и манипулирую таблоидами, ровно то же можешь думать об Итане. Он и я сделаны из одного теста.

Манипулируют таблоидами. Нина вздохнула.

– Ты рассказала тому репортеру обо мне и Итане, не так ли? Тому, кто звонил Джеффу?

– Конечно, – ухмыльнулась Дафна. – Неужели ты еще не поняла? Я стою за всем.

Какой дурой была Нина, думая, будто сможет сбежать. Сколько бы Дафна ни отняла у нее – не важно, что Нина рассталась с Джеффом, – этого все равно недостаточно. На помолвке Беатрис Дафна не шутила: она всегда будет на шаг впереди Нины, превращая ее жизнь в ад.

Но почему Дафну Дейтон вообще заботили такие мелочи? Нина больше не представляла угрозы; теперь она была с Итаном.

Нина глубоко вздохнула, когда ее осенило.

– О боже. Ты влюблена в Итана, не так ли?

Дафна стиснула зубы, но не ответила, и Нина поняла, что это правда.

– Ты всегда любила его, – продолжала она, соединяя кусочки пазла вместе. – Но ты не стала бы с ним встречаться, потому что больше всего на свете хотела быть принцессой. Даже больше, чем хотела Итана.

– Ты не представляешь, о чем говоришь, – закричала Дафна. – Ты меня совсем не знаешь.

Нина посмотрела на Дафну, на абсолютное отчаяние ее амбиций, и снова почувствовала отвращение, пустую жалость.

– Мне тебя жаль, – заявила она. Как можно было отказаться от человека, которого действительно любишь, и построить всю свою жизнь вокруг лжи?

– Тебе меня жалко? Кто ты, по-твоему, такая?

– Кто я такая? – Явная снисходительность тона Дафны заставила Нину выпрямиться. – Мне вообще не нужно об этом думать, потому что я знаю, кто я! В отличие от тебя, я горжусь своим происхождением, блестящими трудолюбивыми родителями, которые меня воспитали. У них, может, нет титула, который явно означает для тебя все, но знаешь что? Нам плевать.

Нина сделала шаг вперед, чтобы подчеркнуть свои слова, и почувствовала мрачное удовлетворение, когда Дафна вздрогнула.

– Мы не зацикливаемся на длине наших церемониальных накидок или на том, насколько высоко мы находимся в списке пэров, – яростно продолжала она. – Мы заботимся о самом важном – порядочности, честности, доброте. Мы не смотрим на других людей и автоматически не оцениваем их как конкурентов; мы думаем о них как о друзьях.

Нина так сильно устала от двора с его бессмысленными и архаичными протоколами, его титулами и старшинством, его полным отсутствием лояльности.

– Знаешь что, Дафна? Ты победила. Забирай все это – Джеффа, Итана, титулы и диадемы. Мне плевать. Наслаждайся жизнью в позолоченной клетке, пока каждый человек на планете разбирает тебя по косточкам. Ничто из этого не принесет тебе счастья, потому что все это будет ненастоящим.

Нина подошла к двери, а затем повернулась, чтобы нанести последний удар.

– Что бы ты ни делала, как бы высоко ни забиралась, тебе не с кем будет этим поделиться, – холодно сказала Нина. – Ты будешь совершенно одна.

Саманта никогда не умела ждать. Но на этот раз сидела терпеливо, как и положено принцессе, скромно зацепив одну лодыжку за другую, по заветам Дафны. Когда придет охрана, она хотела поприветствовать их с некоторым достоинством.

Это было мгновенное решение. Сэм увидела выражение лица Беатрис при появлении Коннора – гримасу тоски, агонии – и почувствовала тошнотворную волну вины.

Она сделала это, отправив Коннору приглашение на свадьбу.

Сэм не знала, что выберет Беатрис, но была уверена в одном: сестре нужно время. Чтобы осознать тот факт, что Коннор здесь. Чтобы разобраться в запутанном узле своих чувств.

Не давая себе времени на сомнения, Сэм взбежала по лестнице в кабинет Роберта и включила аварийную сигнализацию.

Год назад она не могла этого сделать; только теперь, став наследницей престола, Сэм обрела подобную власть. Система не облегчила ей задачу: пришлось сканировать отпечатки пальцев и сетчатку глаза и вводить один из аварийных кодов безопасности, которые Роберт так назойливо заставлял ее запомнить.

Во дворце сразу же захлопнулись усиленные сталью двери – двери, которые нельзя было открыть, пока служба безопасности не завершит тщательный осмотр здания. Сэм сделала для Беатрис невозможное и остановила время.

Конечно, система записала ее логин; служба безопасности скоро выяснит, кто виноват.

А до тех пор она будет сидеть здесь, в кабинете Роберта, и ждать их.

Сэм задумалась, что обо всем этом думает Маршалл. Добрался ли он до тронного зала или сирены сработали, пока он все еще бродил по дворцу? Неужели отношения между ними испорчены навсегда, теперь, когда он увидел этот глупый момент с Тедди?

Услышав шаги в коридоре, Сэм встала.

Роберт Стэндиш распахнул дверь.

– Ты, – прорычал он. – Ты хоть представляешь, что натворила?

– Прошу прощения за доставленные неудобства, – осторожно сказала Сэм. Камергер хлопнул рукой по дверному проему, и она испуганно подпрыгнула.

– Какого черта ты включила сирену сегодня – именно сегодня?

Сэм упрямо вздернула подбородок.

– У меня были свои причины. Что ты собираешься сделать – протащить меня через Врата Предателей и отправить в ссылку?

– Я отведу тебя к Ее Величеству.

Он попытался схватить Саманту за руку, но она отпрянула.

– Я умею ходить, – холодно сообщила принцесса.

Ни один из них не произнес ни слова, пока они спускались по лестнице к главному холлу.

Вокруг них оживали огромные механизмы дворца. Мимо шли лакеи и охранники, их глаза вспыхивали любопытством, когда они видели камергера с принцессой. Казалось, на них смотрели даже исторические фигуры на портретах. В бальном зале тихо играл струнный квартет; скрипач яростно взмахивал смычком, словно подчеркивая каждый пассаж.

Интересно, что подумали музыканты, когда двери закрылись, заперев их одних в бальном зале.