Марина Юденич - Доля ангелов

Не более.

Вечером я покидаю Цюрих, отправляясь к теплым берегам Гибралтара. В один из тамошних банков хитрыми финансовыми тропами — одновременно со мной — следуют мои деньги. Туда же в спешном порядке вылетают представители нетерпеливого полковника.

Через пять дней все, кажется, завершено. Сделка совершилась.

Я возвращаюсь в Москву, поручив надежным людям заняться поисками достойного покупателя.

Прошел месяц — и настала пора настоящего финала.

Он был простым. Ужасным. И наверное, закономерным.

Эксперты не ошиблись и не обманули, однако ж их оптимистические прогнозы были напрямую увязаны с личностью премьер-полковника. Его гарантированным пребыванием у власти в течение пяти ближайших лет. Как минимум.

Пехотную мину-ловушку, завалявшуюся в дорожной пыли с военных времен, никто, конечно же, в расчет не брал.

У судьбы, однако, свои резоны.

И никакого пафоса.

Малая нужда настигла полковника в дороге — громоздкий армейский джип притормозил у обочины.

Идиотская привычка сепаратиста гадить где попало. Только и всего.

Справедливости ради надо сказать, Антон боролся довольно долго.

Стадо высокооплачиваемых адвокатов еще с полгода топталось вокруг далекой африканской страны.

Там снова была война. Будто только и делали, что ждали того момента, когда первый общенациональный лидер так неудачно пописает у дороги. Или — не успеет, бедняга, предстанет перед Господом с полным мочевым пузырем. И расстегнутой ширинкой.

Но как бы там ни было, теперь до его обязательств никому не было дела. Деньги, бумаги, доверенные лица ухнули в топку вооруженного противостояния. И разумеется, сгорели дотла.

Такое создавалось впечатление.

— Канули наши деньги — очередная бригада юристов вернулась ни с чем. Самое время было остановиться.

— Твои… — Антон смотрел в сторону. Говорил небрежно, будто не придавая особого значения.

— Мои?

— Ну, разумеется. А разве нет?

Никогда не забуду этот миг.

Тоша резко вскинул голову. Полоснул острым, насмешливым взглядом.

В груди у меня похолодело: понял.

Он, однако ж, молчал. Смотрел. Смешинка в глазах наливалась злостью.

— Не слышу! — Интонация была прежней — из далекого прошлого. Требовательной — до грубости. Угрожающей. По сути — хамской.

— Видимо, да.

— Так-то! — Он успокоился быстро. Двух слов оказалось достаточно. Надо полагать — тоже расслышал интонацию. Прежнюю.

И — все.

Ничего не было сказано. Потому не знаю: разгадал Антон мои замыслы или просто действовал по собственному обыкновению. Мяч в любом случае был на его подаче. Он и ударил.

Ничего не изменилось внешне.

Он не прогнал меня из дома, не отобрал машину, одежду, украшения.

Никто ничего не понял, кроме самого ближнего круга. Друзей и врагов, как водится в ближнем кругу.

Только с этого дня я потеряла право голоса. Да и вообще все права.

Прошлое возвратилось.

Выходило — самый большой и прочный крючок из Антоновых снастей достался мне. И любимая Тошина наживка — человеческая слабость — была на том крючке. Моя слабость.

С этим ничего уже нельзя было поделать, «поздняк метаться» — как говорил Антон.

Страшно рыбе умирать на крючке.

Еще страшнее — умирать медленно. Потому что рыбак, оступившись на крутом берегу, долго падает в пропасть и рыбу — вместе с удочкой — тащит за собой.

Очень долго. Целых четыре года.

Этим вечером я припозднилась в офисе, домой возвращаюсь затемно.

Народ все никак не мог разойтись, все мусолил подробности прошедшей пресс-конференции, наслаждался плодами собственного успеха.

Маленького, не слишком значительного. Однако первого — за месяцы бесконечной тоски в ожидании окончательного краха.

Новый Арбат непривычно пуст, сияет рекламой, как рождественская елка.

Мы проскакиваем его за несколько минут, вылетаем на Кутузовский — значит, дома будем уже через четверть часа.

Мне, однако, неймется.

Визитная карточка — та, которую демонстративно долго «искала» в сумке, — вот она, аккуратно отложена в сторону от всяких мелочей, в боковой кармашек. Вдобавок застегнутый на молнию.

Незнакомое имя. Странный адрес.

— Скажи-ка, Гена, Антон Васильевич часто ездил в издательство «Премьер-пресс»?

— Куда? — Внушительные габариты не мешают главному секьюрити ловко развернуться на переднем сиденье машины. Подвижная гора мускулов, ничего не скажешь.

— В издательство «Премьер». — Сверяясь с визиткой, называю адрес.

— Ни разу не ездил. По крайней мере с нами.

— А без вас?

— А без нас последние полтора года Антон Васильевич не выезжал.

— Ну и ладно.

Вот ты и попался, голубчик.

Сомневаться в твоей искренности у меня есть все основания.

А тому, чье имя значится на визитке, нет никакого резона врать.

Он не журналист и — кажется, я уже говорила об этом — не просил интервью.

— Простите, — сказал он негромко, легко коснувшись моего локтя рукой, — вы не могли бы уделить мне пару минут? Дело, видите ли, в том, что Антон Васильевич незадолго до гибели передал нам для публикации свой роман. — Последнее — почти шепотом, едва не касаясь губами моего уха.

— Что передал?! — Я понимаю: лучше бы чутким журналистским ушам этого не слышать. Но не могу скрыть изумления.

— Роман, — очень тихо, одними губами. Я не ослышалась, хотя никак не могу поверить в то, что слышу.

— Поговорим об этом отдельно, хорошо?

— Разумеется. Здесь мои координаты. Позвоните, пожалуйста, я буду ждать.

— Обязательно позвоню.

Моя бы воля — схватилась за трубку прямо сейчас или еще раньше, едва переступила порог кабинета.

И вообще не стоило отпускать издателя. Взяла бы под локоток, увлекла за собой к лифту. Мало ли что? Приглянулся, к примеру, журналист. Задал интересный вопрос, нашел ключик. Бывает.

Однако — сдержалась.

Теперь вот умираю от любопытства.

Антон написал роман?! Невероятно.

— А что?

Выдержав паузу, охранник Гена все же срывается — задает вопрос. Он напряжен. И нервишки сдают.

Единственное, чего добивается, дурачок: укрепляет меня в мысли о том, что врет. И — боится.

Вопрос: почему?

— Да ничего, собственно. Предлагают сотрудничество. Я подумала, может, Антон уже вел переговоры.

— С издательством?

— Ну да. Мне так показалось. Они, впрочем, могли встречаться где угодно. У нас в офисе, в ресторане…

— С этим типом… с водянистыми глазами? Нет, Антон Васильевич с ним не встречался. Никогда.

— Ты так в этом уверен?

— Абсолютно уверен.

Игра становится по-настоящему интересной.

Мало того, что главный охранник безошибочно вычислил издателя в плотной толпе журналистов, он зачем-то упорствует.