Роберт Брындза - От тебя бегу к тебе

— Что все-таки? — переспросила она.

На светофоре зажегся зеленый, и мы поехали дальше.

— Ты веришь в Бога?

— А почему ты спрашиваешь?

— Когда умерла бабушка Джейми, мы прочитали молитву, «Отче наш». И это заставило меня задуматься о том, куда она ушла…

— Конечно же, мы верим в Бога.

— И ты полагаешь, что есть только один Бог?

— Да, — сказала мама.

— А как ты думаешь, какой Он?

— Я думаю, что Он — милый человек, который любит людей… гм… Он за шесть дней сотворил Землю и наслаждается заслуженным отдыхом в воскресенье, — ответила мамуля.

— Ты говоришь так, словно оцениваешь его как одного из участников «Свидания вслепую», — заметила я.

Мы подъехали к ферме, и мама свернула на подъездную аллею, папа следовал за нами. Подъехав к дому, она остановилась и заглушила мотор.

— Натали, ты испытала сильное потрясение при виде того, как бабушка Джейми… отходила. Почему бы нам не открыть бутылочку хорошего вина и перекусить чем-нибудь? А потом ты отдохнешь.

Я кивнула.

— И если хочешь знать, я всегда проговариваю короткую молитву, каждый вечер, пока кипячу молоко для какао. Это глупо, я понимаю, но я молюсь за Микки и Дейва, чтобы они сбросили вес, я молюсь, чтобы с отцом ничего не случилось, когда он управляет трактором. И я молюсь за тебя, там, в Лондоне. Я молюсь, чтобы ты нашла себе хорошего мужа.

— А еще о чем-нибудь ты молишься? — спросила я.

— Конечно, я буду теперь молиться и за бабушку Джейми. — Она похлопала меня по руке и взвизгнула при виде отца, появившегося у ее окна. Мама опустила стекло.

— Сегодня ведь пятница, — заметил папа. — Кто любит рыбу с жареной картошкой?

— О да, Мартин! Я бы с удовольствием прикончила сейчас кусочек хека! — воскликнула мамуля.

— Вот она — твоя истинная религия, — улыбнулась я. — Рыба с жареной картошкой вечером в пятницу.

Вечер прошел оживленно. В лавке, где продается готовая еда, папа встретил Микки и Дейва, поэтому на ферму они вернулись с Даунтоном, Эбби, Декстером и Хаус. Весь стол оказался заставлен едой — картошкой, превосходным рыбным филе в легком кляре, гороховым пюре, маринованными яйцами.

Похоже, все семейство Микки придавало еде большое значение: уплетая свои порции, все они оставались глухи и немы. Мне есть совсем не хотелось, и я налегала на вино. А в конце ужина раздался голос Даунтона:

— Мамочка, можно мы поиграем в «Медвежат на лестнице»?

— Да, мамочка, можно? Пожалуйста! — спросила Эбби, сверкая голубыми глазками.

Декстер и Хаус возбужденно запрыгали:

— Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста…

Микки посмотрела на маму, та кивнула.

— Только медленно и осторожно, у вас полные животики! — наказала Микки.

С радостными криками дети выбежали из кухни.

— Это что — компьютерная игра такая? «Медвежата на лестнице»? — поинтересовалась я.

— Нет, — ответил Дейв. — Они просто съезжают по ступенькам вниз на заднице.

Папа пошел проверить живность, а мама начала убирать со стола тарелки.

Я вкратце рассказала ей, Микки и Дейву о бабушке Джейми. Правда, я опустила сцену с поцелуями, которая теперь и мне самой казалась несколько странной. Пока я не закончила свой рассказ, все хранили молчание. А потом Микки, протянув руку и схватив недоеденный ломтик картофеля, сказала:

— Жизнь не следует воспринимать как должное.

Мама ударила ее по руке.

— Кстати говоря, ты позвонила по телефону из листовки «Худеющего мира», которую я тебе дала? — спросила она.

— Ну, хватит уже, мама! — сказала Микки.

— Но кто-то же должен это сказать. Я не хочу, чтобы ты закончила так же, как все те люди массой в двести стоунов, которых постоянно показывают по телевизору. И я не хочу оказаться на реалити-шоу, где ко мне подойдет какой-нибудь америкашка и обвинит в том, что я была плохой матерью и позволила тебе превратиться в толстуху, способную на веревке сдвинуть с места трактор.

— Микки — красотка, — промямлил Дейв, запихивая в рот картошку. — И холестерин с давлением у нее в норме.

— У нас осталось от праздничной лотереи несколько баночек с коктейлями «Слим-фаст», — сказала мама.

— Вы отдавали коктейли «Слим-фаст» на сельский праздник? — спросила я.

Микки кивнула.

— Билет стоил целый фунт, Нат. В магазине World shop можно купить три банки «Слим-фаста» за 97 пенсов.

— А ты что делаешь, Натали, для того чтобы оставаться стройной? — полюбопытствовала мамуля.

Я залпом допила вино: Микки вперила в меня немигающий взгляд.

— Я живу одна и частенько ленюсь себе готовить, — сказала я.

— Тебе это не подходит, Микки, — заявила мама. — Тебе постоянно приходится готовить. Сколько ты уже весишь?

— Ради бога, мама, перестань! — воскликнула Микки.

— Разве можно быть счастливой с таким весом? — продолжила изводить ее мама.

— Штука в том, что я действительно счастлива. У меня замечательные дети. И прекрасный муж, который любит меня такой, какая я есть!

Дейв пошевелил бровями, показывая нам, как сильно он любит Микки.

— Но подумай, насколько улучшится твоя жизнь, если ты скинешь шесть стоунов! — не сдавалась мама.

— Моя жизнь останется такой же, какой и была. Только я буду весить на шесть стоунов меньше… и стану несчастной, — парировала Микки.

Мама запыхтела:

— Сдаюсь… А что у тебя, Натали?

— А что у меня? — поинтересовалась я.

— Тебе нужен мужчина. И мы надеемся, что он у тебя появится! Что там с этим Бенджамином?

— Ничего, — сказала я.

Мама повернулась к посудомоечной машине. Я наклонилась к Микки и Дейву и прошептала:

— Я застукала его с девушкой-администратором, и теперь она ждет от него двойню!

Микки и Дейв скорчили рожи.

— А что с этим Райаном Харрисоном? Он был очень мил! Что у тебя с ним? — продолжила допрос мамуля.

— Он на десять лет младше меня, и я — его босс, — сказала я.

— Вы с ним того… Ну, ты понимаешь, о чем я? — моргнула мне Микки.

Я кивнула.

— Он такой подтянутый и мускулистый, — прошептала Микки.

— Вот те раз! А я разве нет? — сказал Дейв.

— Над чем вы там все смеетесь? — спросила мама, возвращаясь к столу, чтобы протереть его тряпкой.

— Я сказала, что хотела бы поехать в Голливуд, — ответила Микки.

— Тебе эта поездка встанет в копеечку, девочка моя. Тебе придется бронировать в самолете два места, — съязвила мамуля.

Микки запихала горстку картофеля себе в рот.

— Натали, а, может быть, тебе поехать на похороны бабушки Джейми? — воскликнула мамуля так, словно кладбище было лучшим местом для налаживания отношений. — Ты знаешь, когда они состоятся?

— Мама, ты просто невозможна. А что, если я не хочу выходить замуж? Можно и одной жить вполне счастливо. И я на самом деле так и собираюсь сделать. Я намерена отныне воздерживаться от связей с мужчинами! — сказала я.