Ольга Кирсанова - Венера из Антальи

Воздух вовнутрь все-таки поступал, и это радовало. Повернув голову так, что хрустнули шейные позвонки, я принялась методично вращать головой, одновременно продавливая скотч языком. Лишь минут через десять я почувствовала, что правый уголок липкой ленты немного ослаб. Это придало сил. Я вжималась губами в гробовую обивку, словно оголодавший младенец в материнскую грудь.

И тут мне почудились какие-то странные мерные звуки… Я лишь на секунду прервала свое занятие и прислушалась: ничего подозрительного. Это не удивило: ведь людей, оказавшихся в моем положении, вполне могли посетить звуковые галлюцинации.

Запыхавшиеся и взволнованные, мы с Юлей стояли перед стойкой в холле. Я нервно нажал на ручку настольного звонка. Мелодичная трель прокатилась по холлу. Портье появился незамедлительно, как и положено в хороших отелях.

— Проблемы? — Он позволил себе удивленно прищуриться, наверное, мы все-таки выглядели не слишком адекватными курортным реалиям.

— Нет. Никаких проблем. Просто нам нужно вызвать такси, — я постарался взять себя в руки, но сделать это дрожащими руками не так-то легко.

— Разумеется, — портье принялся набирать номер, — далеко поедете?

Наверняка он звонил сейчас кому-нибудь из своих родственников, промышляющих извозом, чтобы дать заработать и получить свой процент от посредничества. Однако это меня уже мало волновало, как и долговые записи Оли со всеми плюсами и минусами. Лишь бы она не пострадала!

— Готово, — сообщил портье, — можете выходить. Машина подъедет прямо под козырек.

Новенький «Пежо» с огромным рекламным фонарем на крыше лихо подрулил к крыльцу. Мы запрыгнули на заднее сиденье.

— В этот, как его… — дурацкое слово из песни — Кучкудум — прочно вытеснило из моей головы название поселка Гюндокду.

Вспомнить его не могла и Юля. Водитель снисходительно улыбался. Турист, в представлении местных жителей, всегда немного идиот с размягченными от жары мозгами.

— Куда едем? — терпеливо пытался добиться от нас водитель.

— На приморское шоссе, а там налево, — наконец-то нашелся я, и тут же название всплыло из глубины памяти, — в Гюндокду:

— Вы уверены? — Таксист глядел на нас подозрительно.

Ясное дело, туристам в этом городке просто нечего делать.

— Нам… немного не доезжая, — Юля была на взводе, — и побыстрее, мы очень спешим.

Спешить турист на отдыхе может только в двух случаях: или опаздывает на ужин в отеле, или же на самолет. Все остальное время он ленив и нетороплив. Мы уже по двум параметрам выбивались из стереотипа.

«Пежо» гордо вырулил из-под длинного козырька гостиницы.

— Могу включить музыку. У меня есть специальный диск с русскими песнями, — предложил таксист.

Я себе представлял этот диск — попса на попсе, а нервы уже были на последнем взводе.

— Обойдемся, — выпалил я.

— А что такое по-русски «обойдемся»? — заинтересовался таксист: как и большинство его соотечественников, обслуживающих туристов, он не упускал возможности расширить словарный запас русских слов.

— Это значит «не надо», — я буквально выкрикнул это.

— Спокойно, спокойно, — шептала мне на ухо Юля, — не нервничай так… Здесь, здесь остановите! — Она завертела по сторонам головой. — Мы же проехали, Ник!

Водитель, как всякий житель Востока, не спешил выполнять прихоть женщины, бросил через плечо на меня вопросительный взгляд. Последнее слово должно было остаться за мужчиной.

— Нет. Дальше, — сказал я как можно более спокойно.

— Ах, да. Это тут нас высадили, а гроб мы дальше нашли. — Юля откинулась на спинку сиденья.

— А что такое по-русски «гроб»? — поинтересовался любопытный лингвист-самоучка.

Ну конечно, откуда же ему было нахвататься здесь подобных словечек?

— Это перевести невозможно, — развел я руками, всматриваясь в дорогу, — у груши остановитесь и подождите нас с полчасика, с вами мы хотели бы и вернуться в Сид.

— Вы уверены, что здесь?

Место и в самом деле было неподходящим. Ни ресторанчика, ни магазинчика при заправке. С одной стороны высокий откос к морю, с другой — горы. Наверное, таксисту хотелось сказать, что у них не принято справлять естественные надобности где кому захочется, но он тактично промолчал. Мы с Юлей пулей вылетели из машины и с хрустом проломились через кусты.

— Ну, и где? — Юля осмотрелась. — Опоздали! — вырвалось у нее отчаянное.

Было очевидно, что здесь кто-то до нас хорошенько искал. Из всех впадин и расщелин в радиусе тридцати метров были вытащены и сложены горками каменные обломки. Посреди этого безобразия возвышалась скала в два человеческих роста с плоской вершиной.

— Надеюсь, что — нет. Забросить Венеру на самый верх скалы мне тогда удалось с третьего раза, а вот снимать придется с твоей помощью.

Я стал у скалы, сложил руки в замок:

— Становись и забирайся мне на плечи.

Юля разулась, и ее миниатюрная ступня исчезла в моих ладонях. Она отчаянно боялась сорваться, карабкаясь мне на плечи. Ноги ее дрожали мелкой дрожью, но Круглова держалась.

— Есть! — раздалось счастливое. — Только не упади вместе со мной.

Еще пара акробатических этюдов, и Юля с Венерой Анталийской в руках оказалась на земле. Наверное, даже археологи, извлекшие бронзовую статуэтку из-под античных руин, не смотрели на нее с таким умилением, как мы с Юлей.

— Держи, она твоя. — Круглова бережно передала мне скульптурку.

И тут из зарослей вышел Фатих. Выглядел он жалко. На голове виднелась запекшаяся рана.

— Отдай! На премию обменять хотите? — грозно проговорил он и для убедительности выставил перед собой руку с длинным кухонным ножом.

— Я не могу ее отдать. — В глазах турка уже плясали дьявольские огоньки, но я все же попытался объясниться: — Олю украли, требуют выкуп…

Фатих шел на меня с ножом, как лунатик, я отступал к скале.

Юля сделала пару шагов в сторону, спокойно нагнулась, подхватила камень и метнула Фатиху в голову. Турок пошатнулся, выронил нож и рухнул, как подкошенный.

— Убила, — абсолютно индифферентно проговорила Круглова и посмотрела на меня стеклянными глазами.

Я присел возле Фатиха, приложил палец к сонной артерии, пульс был довольно ровный, обозначилось и дыхание.

— Убить человека не так уж и просто, силенок у тебя для этого, к счастью, маловато.

— Похоже, что это не он украл Олю, — глаза у Юли снова стали «живыми», — его самого кто-то хорошенько приложил.

— Оклемается.

Ждать, когда Фатих придет в себя, времени не было, солнце уже клонилось к западу, а с наступлением темноты мы уже должны появиться со скульптурой на пляже. И только сейчас до нас дошло, что мы не взяли с собой ни сумки, ни чемодана. Пришлось стянуть с Фатиха куртку, я снял рубашку. Закрученная в материю Венера выглядела несколько подозрительно, но выбора у нас не оставалось.