Джеймс Уоллер - Унесенные ветром. Век XX

Стивенсон с сомнением покачал головой:

— Если бы все обстояло так, как вы утверждаете, не существовало бы вообще никакой преступности. Даже воображаемой, — он улыбнулся невеселой улыбкой. — Болезнь зашла слишком далеко. Вы не можете поручиться за то, что ею не поражена уже и значительная часть вашего аппарата.

— Не могу, — согласился Барт. — Более того, мне доподлинно известно, что некоторые полицейские находятся в сговоре с вымогателями. Я не идеалист, мистер Стивенсон, и пусть вас не вводит в заблуждение моя относительная молодость. Мы тщательно взвесили все шансы, мы разработали самый подробный план операции. Срывы практически исключены. Давайте, рискнем вместе, мистер Стивенсон. Давайте допустим, — он улыбнулся, — что в один прекрасный день некто придет к вам, и вы передадите ему несколько меченых банкнот. Сам факт передачи денег мы, опять же допустим, зафиксируем. А потом мы зафиксируем факт получения их Бергсоном либо факт передачи денег на его счет — такой вариант мы тоже учли.

Стивенсон опять задумался.

— Я понимаю ваше положение, — сказал Барт. — Взвесьте основательно все то, что я вам говорил, и примите правильное решение. Вот мой телефон. Вы всегда можете застать меня от девяти утра до шести вечера.

Стивенсон позвонил ему уже на следующее утро. Он должен был передать семьдесят пять долларов какому-то типу, которого он знал только в лицо. Барт попросил описать его подробнее. Потом рассказал о приметах Колтрейту.

— Красавчик Донован, — почти уверенно заявил Колтрейт. — Что же, наши предположения оказались верными, это и в самом деле человек Бергсона.

Когда этот высокий мужчина с красивым лицом, которое немного портил белый хрупкий шрам, протянувшийся от скулы к подбородку, вышел из магазина Стивенсона, его тут же схватили под руки два агента уголовной полиции. Красавчик Донован не стал сопротивляться и был препровожден в автомобиль, привезший его в прокуратуру.

— Привет, Донован, — помахал рукой Колтрейт. — Хочешь, я угадаю, что у тебя в кармане? Так вот, в кармане у тебя конверт, в котором находятся семьдесят пять долларов с такими номерами. — Он подсунул Доновану листок с колонкой цифр. — В этот раз тебе не удастся отвертеться, Донован. Ты привык, что с тобой играют по правилам, поэтому у тебя на всякий случай припасена отговорка — как, например, сейчас, когда ты собираешься заявить, будто тебе подсунули эти бумажки. Не выйдет, Донован. Вот свидетельские показания, — он поднял со стола несколько листков и помахал ими в воздухе. — А пока ты будешь требовать адвоката, тебя успеют пристрелить при попытке к бегству.

— Как я погляжу, у вас тут все заготовлено, босс, — криво ухмыльнулся Красавчик Донован.

— Да ведь нам с вами иначе и нельзя. Итак, выбор у тебя небогатый: пуля в затылок за попытку к бегству в худшем случае, а чуть получше будет срок за вымогательство с применением насилия, незаконное ношение оружия и сопротивление полиции при задержании. Этот револьвер был у тебя изъят при аресте, и ты успел произвести из него три выстрела прежде, чем тебя скрутили. Вот заключение. Не скалься, сынок, никакой адвокат тебе не поможет. Но у тебя есть еще третий выход. — Колтрейт побарабанил короткими пальцами по крышке стола. — Ты сообщаешь нам, где и при каких обстоятельствах ты должен отдать эти деньги своему боссу. В этом случае срок будет гораздо меньше. Тебе просто будет вменено пособничество в вымогательстве — Бергсон велел тебе пойти и взять какие — то деньги. Ты мог и не знать, что это за деньги, поэтому скорее всего ты отделаешься условным сроком. А потом мы дадим тебе возможность быстро покинуть Чикаго.

— Складно у вас все получается, босс, — Красавчик Донован покачал головой. — Все-то вы за меня расписали, все учли. Только я, наверное, предпочту срок — это в том случае, если вам удастся доказать мою вину.

— Удастся, еще и как. Это я тебе заявляю при своем помощнике, мистере Гамильтоне.

Они находились в кабинете Колтрейта втроем.

— Только срок меня не очень устраивает, — продолжил Колтрейт. — Скорее всего будет пуля в затылок. А пока мы тебя вразумим, сукин ты сын. Мистер Гамильтон, вы не забыли еще левый боковой? Сдвиньте-ка немного печень этого субъекта влево. Ну-ну, не смущайтесь, — подбодрил он удивленного Барта.

Красавчик Донован немного привстал, собираясь ему что-то возразить, и в этот момент Барт нанес ему мощный удар — как раз в то место, куда велел Колтрейт. Красивое лицо Донована посерело, он кулем рухнул на стул.

— Так-то оно лучше, — удовлетворенно сказал Колтрейт. — Хорошенькая взбучка приносит куда больше пользы, чем цитирование статей кодекса. С этими мерзавцами по-другому и нельзя. Ты по-прежнему еще хочешь адвоката, ублюдок? — обратился он к Доновану.

Тот отрицательно помотал головой.

Барт еще не видел Колтрейта таким, и сам он не оказывался еще в подобных ситуациях. Но он предполагал существование и такой реальности. Наверное, Колтрейт прав, отходя от установленных законом норм задержания и допроса. Красавчик Донован, кажется, понял, что выбор у него и в самом деле не слишком богатый.

— Хорошо, босс, — обратился он к Колтрейту, — но вы точно гарантируете мне беспрепятственный выезд из Чикаго, если я соглашусь работать на вас?

— Точно, — кивнул Колтрейт. — Теперь ты скажешь, где и при каких обстоятельствах ты должен передать деньги своему боссу.

— Я должен сейчас позвонить ему домой и прийти к нему.

— Вот как, у этого сукиного сына дома уже установлен телефон, — хмыкнул Колтрейт. — Да, поди побегай за этими бандитами, если они снабжены всем необходимым. У него же и автомобиль есть, вот что самое занятное. Ладно, делать нечего, Красавчик, звони.

Он указал на аппарат, стоявший на тумбе, а сам снял трубку другого аппарата, стоявшего на столе.

— Хэлло, босс, — начал Красавчик Донован, когда его соединили с собеседником на другом конце провода. — У меня все в порядке с нашим другом. Да, без задержки. Откуда я звоню? Из … бара, что на углу, недалеко от заведения нашего друга. Нет, босс, как прикажете.

Тут Колтрейт сделал ему знак, и Красавчик Донован положил трубку.

Колтрейт нажал кнопку звонка, и в кабинете появился один из агентов, что брали Донована.

— Возьмите еще Барнетта и Лефлера, — распорядился он. — Его, — Колтрейт указал на Красавчика Донована, — посадите с собой. Проследите, чтобы он не выкинул какой-нибудь фортель. Пошли, — это уже относилось к Барту, — и прихватите с собой оружие.

Сам Колтрейт раскрыл ящик стола, вынул из него внушительный «кольт» тридцать восьмого калибра, выбросил барабан, крутнул его, проверяя наличие патронов, снова защелкнул.

Они все вышли. Во дворе к ним присоединились Барнетт и Лефлер, севшие в один автомобиль с Колтрейтом и Бартом. Агенты посадили в другой автомобиль Красавчика Донована и выехали первыми. Барт понимал, что они вмешиваются в работу полиции участка Лейк-Вью, более того, они подменяют полицию полностью, нарушая при этом установленное законодательство. Как бы в ответ на размышления Барта Колтрейт сказал: