Джен Сакс - Милашка

Откровенно говоря, я до сих пор не мог уяснить, почему она убила троих парней, но очень хорошо понимал, что между нами огромная разница. Она имела все основания утешать себя тем, что все эти случаи были относительно оправданными. Стало быть, и вина ее не так уж велика. У меня же таких оправданий не было и быть не могло. Смерть неугодного кому-то человека стала моим ремеслом, профессией со всеми вытекающими отсюда последствиями. Другими словами, я шел на убийство сознательно и не терзал себя раскаянием. Многие годы я существовал в этом закрытом для обычных людей мире и даже не представлял себе, что когда-либо захочу избавиться от своего чудовищного одиночества. Грейс стала для меня своего рода отдушиной, свежим глотком воздуха в удушливой атмосфере безысходности и морального самобичевания. Другими словами, моя жизнь казалась мне чуточку менее ужасной, когда я смотрел на нее глазами Грейс. Думаю, и она испытывала нечто подобное, находя во мне некое неустойчивое, но все же обнадеживающее душевное равновесие, без которого человек обречен на сумасшествие. Значит, мы были необходимы друг другу, чтобы выжить, чтобы не сойти с ума под бременем неразрешимых внутренних проблем.

Кстати сказать, над подобными вопросами я стал задумываться, когда только начинал осваивать новое ремесло. Но тогда мне казалось, что я принадлежу к касте избранных, интеллектуалов, имеющих в своем распоряжении более широкий арсенал средств, чем все остальные, только и всего. Более того, я был уверен, что являюсь интеллигентом в русском значении этого слова, то есть человеком высокодуховным, изначально способным на безрассудные жертвы ради неких высоких целей. Оставалось лишь овладеть профессией, но это уже вопрос техники и таланта. А я был человеком талантливым и вплоть до последнего времени верил, что являюсь прирожденным убийцей, так как родился и вырос в стране, где это занятие с некоторых пор возведено в ранг высочайшего искусства. И только аргентинская журналистка почему-то заставила меня задуматься о той цене, которую приходится платить за свой талант. Расплачиваться пришлось душой, и по самому высокому счету… Похоже, в последнее время эта ранее совершенно непонятная для меня категория стала обретать статус религиозного покаяния.

Была, правда, и другая сторона моих личных отношений с Грейс. Мне уже исполнилось сорок восемь. До нашей встречи мое одиночество выглядело каким-то романтичным и загадочным, а сейчас оно стало пугать меня своей неотвратимостью. Одно дело, когда ты сам выбираешь уединение, и совершенно иное, когда одиночество выбирает тебя. В такой ситуации начинаешь терять голову и отчаянно хватаешься за соломинку. Не зря же говорят, что надежда умирает последней. Моя еще не умерла.

Нью-Йорк может быть очень опасным для жизни. Я напоминаю себе об этом каждый день и час. Однажды мы с Мэри решили сходить в кино. Отправились пешком еще засветло по довольно пустынной улице. День был теплым, по-весеннему приятным и необыкновенно радостным. Кинотеатр «Анжелика» находился недалеко, и мы любили смотреть там новые фильмы, хотя зал оставлял желать лучшего: темный, с ужасно узкими проходами, где можно было наткнуться на какого-нибудь подонка. Но ничего более приличного поблизости не было, поэтому мы там часто бывали в свободное время. Итак, мы шли по безлюдному тротуару, болтали о пустяках, спорили о недавно просмотренных фильмах.

— Знаешь, что я тебе скажу, — говорила Мэри, — мне изрядно осточертели эти примитивные фильмы с Энди Гарсией. Давай больше на них не ходить. Посмотрим что-нибудь другое, поинтереснее.

— Странно, а мне казалось, ты без ума от него, — удивилась я. — По правде говоря, он мне тоже нравится. Такой лапочка.

— Он лапочка в жизни, а в кино мерзавец и негодяй, — продолжала настаивать на своем Мэри.

— Ну и что? — возмутилась я. — Сэм Нейл тоже играет отрицательных героев, но от этого не становится хуже.

— Ну ладно, ладно, — поморщилась моя подруга. — Только, пожалуйста, не напоминай мне тот кошмарный фильм «Смертельно крутой».

— Да уж, чего тут вспоминать. Пошлый герой, примитивная интрига. Этой ленте до хорошего фильма так же далеко, как до другого берега океана.

— Прекрати! — взорвалась Мэри, продолжая весело хихикать.

— Ну хорошо, не океана, а моря. Надеюсь, тебя это устраивает?

— И тем не менее подавляющее большинство людей считают этот фильм вполне удачным!

— Упадок цивилизации Запада, — глубокомысленно изрекла я.

И в этот момент мы в очередной раз почувствовали, что такое реальный Нью-Йорк. Откровенно говоря, с нами такое случается нередко. Мэри ходит пешком по городу чаще, чем я, — на работу, в магазин, в спортивный зал, в бар, — и постоянно сталкивается с подобными вещами. Кстати, она — темнокожая красотка с изумительной фигурой. Именно поэтому все таращат на нее глаза и пытаются познакомиться, что вызывает у нее чувство справедливого возмущения. Она всегда носит с собой плейер и закрывает уши наушниками, хотя звук при этом не включает. Девушка делает вид, что ничего не слышит, а на самом деле ловит все, что про нее говорят. Не без гордости скажу, что это я придумала такой хитроумный способ контролировать все происходящее вокруг и заблаговременно готовиться к отпору. Что касается ее возможной реакции на фразы типа «эй, крошка», «какая попка», «прошвырнемся, малышка?» и так далее, то она может быть весьма различной. Иногда она просто игнорирует скабрезные шутки, иногда парирует заранее заготовленной хохмой, а иногда может такое учудить, что даже представить себе невозможно.

Однажды вечером, например, какой-то парень стал приставать к ней, выкрикивая с другой стороны улицы какие-то гадости. Она сняла наушники, смерила его презрительным взглядом, а потом, вскинув вверх руку с выдвинутым средним пальцем, сказала: «Хочешь попробовать? Ну что ж, давай налетай!» Надо сказать, в тот момент Мэри была слегка навеселе и пребывала в несколько игривом настроении. К счастью, в тот раз все закончилось благополучно, но иногда возникают довольно серьезные проблемы. Как-то подросток на велосипеде проезжал мимо, шлепнул ее по заду и попытался смыться. Не тут-то было. Мэри сложила зонтик и помчалась за ним так быстро, что через несколько секунд он уже лежал на земле с разбитым носом и искореженным велосипедом. А потом подошли два полицейских и еще врезали ему, решив, что он украл у нее какие-то вещи. Правда, присутствие представителей закона ничуть не смутило Мэри. Она обложила мерзавца таким матом, что те даже попятились от неожиданности.

Однако в большинстве подобных случаев Мэри ограничивается минимальными средствами самозащиты и предпочитает обходиться без вселенских скандалов. В особенности когда ясно, что перед тобой маньяк, который может убить не моргнув глазом. Что же до меня, то я вообще предпочитаю делать вид, что ничего не слышу, ничего не вижу и не обращаю ни на кого внимания. Это моя давняя линия поведения, и я стараюсь не отступать от нее ни на шаг. Только так можно выжить в этом сумасшедшем городе. Но иногда и меня прорывает, тогда начинается самый настоящий кавардак.