Вадим Андреев - Встреча влюбленных

— И тогда Шива приказал им обежать вокруг всего мира. Пообещав, что тот, кто первым вернется домой, станет богом…

— Вот так задание! — изумилась девочка.

— И вот Кумар, — мягко остановила ее Анита, — его старший сын, быстро сел верхом на павлина и отправился в долгий путь. Долго ли, коротко ли ехал он, это не известно. Но как бы там ни было, он должен был часто слезать со спины павлина и бежать, а это очень трудно, как вы знаете.

— Еще бы, мама! Это очень тяжело, особенно, если под зноем, ливнем или в грозу! — дрожащим голосом подтвердил Бету.

— Но Ганеша был слишком полным и неповоротливым для подобных кругосветных марафонов, выражаясь языком древних греков… И вот, умная мышка посоветовала ему, чтобы он не обегал вокруг земного шара, а просто обошел вокруг своей матери. Совет этот оказался очень разумным и правильным: ведь для Ганеши его мать была целым миром! И в этом кроется глубочайшая мудрость, как и в задании Шивы. Мать — есть начало всему. Божья мать, Великая мать, из Тьмы родила Свет, своего сына. И Шива сделал Ганеша божеством, устраняющим препятствия и покровительствующим науке. Ибо все гениальное — просто. А посему имя Ганеша часто упоминается в начале санскритских вед и упанишад. Часто его изображают рядом с умной мышкой…

Дети несколько минут молчали.

— А что случилось с бедным Кумаром, он ведь честно поступил, да, мама? — спросила Алака. — И у него не было умной мышки, и он не был толстым! Мне его жалко!

— Когда Кумар вернулся живым и здоровым из своего кругосветного бега, он страшно разозлился, узнав, что его брат Ганеша тем временем уже стал божеством. Посмотрев, как он восседает во дворце и лакомится сладостями, Кумар не стерпел, набросился на него и обломал ему концы обоих бивней. Но Ганеша, несмотря на это, так и остался богом — покровителем слонов, священных животных.

— Мама, а откуда произошли слоны? — вдруг спросил Бету.

— А это уже другая и тоже очень интересная история! — улыбнулась Анита. — Но уже поздно, и вам пора спать, поэтому закрывайте глазки и слушайте. Из яйца солнечной птицы когда-то вылупилось на свет солнце. Брахма, «нерожденный и вечный», взял обе половинки скорлупы, которая еще пылала, в свои священные руки. Он спел семь строф священной песни, и одна половинка скорлупки превратились в слона Айравата, на котором стал ездить верхом божественный Индра…

Послышалось ровное дыхание Алаки и Бету. Анита поняла, что дети уснули. Сон их был чист и сладок, а что им виделось во сне, известно одному Вишну.

Озадаченный и ошеломленный Берджу, ссутулившись, стоял перед богатыми господами. Его чистая душа словно сгибалась под гнетущим ее блеском, богатством и довольством этих людей. Он пребывал в глубоком замешательстве.

— Бету мы часто видели, когда проезжали по вашей улице, — сказал господин, — и у моей жены сердце буквально замирало от нежности… Она ждет твоего решения, — он посмотрел на Берджу проницательным и спокойным взглядом и добавил резонно и внушительно: — Но, принимая решение, будь очень мудрым, Берджу. Мы обещаем, что твой Бету будет жить, как принц! — пообещал он, задев самые сокровенные мечты Берджу. — Что бы ни пожелал твой Бету, я все для него сделаю! — закончил господин, психологически довольно тонко оценив состояние гостя.

Перед глазами бедного комедианта заплясали пестрые картины. Все его мечты, надежды, чаяния и молитвы вдруг обрели реальность. Слушая эти слова, он видел «дворец», где мог бы жить его сын, словно принц… Наконец, его Бету получит то, о чем все время мечтает: образование, станет настоящим человеком. Какое образование, пока Берджу не давал себе отчета, но был уверен, что эти богатые люди дадут Бету самое лучшее образование! Во всяком случае, мальчик не будет, как он сам, уличным комедиантом.

— Неужели вы действительно хотите взять мальчика к себе? Может быть, вы смеетесь надо мной? — переспросил он искренне и осторожно.

Берджу был растерян, обрадован, встревожен и плохо соображал. Однако его чистая душа, на время придавленная окружающей его обстановкой, подсказала комедианту те единственно правильные слова, которые он сказал, нахмурившись:

— Не надо! Не делайте этого! У бедняков очень чувствительные сердца. А вдруг я поверю вам и буду надеяться, что произойдет чудо? — Разговор явно наполнялся сильным эмоциональным зарядом. Чувствуя это, хозяин дома уверенно сказал:

— Мы хотим усыновить твоего Бету.

Если бы Берджу однажды утром проснулся не в своей бедной хижине, а в роскошном дворце, то, наверное, удивился бы меньше, чем этим словам.

— О Боже! Я не могу в это поверить!.. Мой Бету переедет из жалкой лачуги во дворец? Мне не послышалось, господин, нет?! Вы и вправду его усыновите? — голосом ребенка, не верящего в то, что ему дают красивую игрушку, спросил он, моргая покрасневшими веками. — Какое счастье! Как мне вас благодарить? Я даже не знаю! Такое мне и во сне не могло присниться! Мой Бету вдруг поднимется из грязи до самых небес. Это моя мечта! Я представляю, какой прекрасной покажется ему земля с высоты. Там его не коснется ни голод, ни печаль! Господин, я согласен!.. Я ему не враг!.. — частил Берджу, радуясь по своей душевной простоте и искренности. Он дрожал, как осенний лист, беспомощно улыбаясь. Вид у него был довольно жалкий. Яркая картинка благополучия будущности сына лишила Берджу чувства собственного достоинства. Долгие годы страданий, сиротства, лишений и унижений, бродяжничества и отчаянной борьбы за кусок хлеба в этой жестокой жизни убили в нем осознание истинного человеческого назначения, оно рухнуло под натиском неумолимой реальности. Тем более, что дело касалось не его лично, а его сына, пусть и не родного по плоти и крови, но его воспитанника, его ростка, который он выхаживал день за днем, охраняя его от зноя и бурь…

Берджу, бедный уличный комедиант, жалкая песчинка в этом жестоком мире, слушая слова этого господина, еще сильнее поверил в майю этого мира, доверчиво позволил поглотить свою волю, свое сердце, свои принципы, свою душу… Он не смог уяснить подлинный смысл слов этого богатого человека, попросившего поделиться с ним тем богатством, которого у него самого не было, несмотря на достаток в доме — счастьем, ребенком. Если нет ребенка — нет семьи. Как известно, если до сорока лет стены дома не оглашаются криком ребенка, то в нем заводятся привидения. Надежда на блестящую будущность своего сына заставила Берджу позабыть все великие изречения, он был как в тумане, утратив мудрость и знания. Он безоглядно, просто и честно бросился в этот поток майи. Сказка обрела реальность. Его воображение наконец обрело пристань. И его можно было понять, ибо сознание человека несовершенно. Только истинный аскет и отшельник, подобный Будде, мыслит во всех направлениях и аспектах одновременно ясно. Но куда до него несчастному артисту? Он шел лишь по той дороге, которая решала его проблему. Он выбрал этот путь потому, что сын его больше не будет нуждаться, он будет богат, обеспечен и получит прекрасное образование. Он выйдет в люди, будет не чета уличному комедианту.