Вадим Андреев - Встреча влюбленных

Фейруз даже не пошевелилась. Она готова была принять смерть из рук отца. Если он считает, что такая жертва нужна, она готова принести ее.

— Прощай! — простонал отец и нажал на курок. Раздался выстрел. Пуля с визгом улетела в потолок — Джавед успел подскочить к Малик Амвару и ударить его по руке.

Старик выронил оружие, закрыл лицо дрожащими ладонями.

— Это было испытание нашей любви, Фейруз! — сказал юноша. — И ты, и я готовы принять смерть ради нее. Может быть, это убедит вашего отца, что есть кое-что выше, чем понятия чести семьи и благородства крови. Сейчас я ухожу, но помни, что мы связаны с тобой навеки и ничто в мире не может нас разлучить!

Фейруз молчала, ее взгляд говорил о многом. Она чувствовала то же, что и он, но не могла говорить при отце.

— Что здесь происходит? — в дверях стояла мать девушки. — Что случилось?

Юноша молча прошел мимо, вежливо кланяясь, и исчез. Мать с недоумением посмотрела ему вслед:

— Что за поздние гости? Я ничего не понимаю! Амвар, неужели гостей принимают в спальне Фейруз?

Старик не отвечал ей. Он посмотрел на дочь с сочувствием и пониманием:

— Поверь, нет другого выхода. Если бы можно было соединить небо с землей, клянусь, я бы согласился на этот брак. Но это невозможно, доченька.

Без мебели комната стала значительно больше. Она приобрела печальный, нежилой вид. Звуки гулко разносились по углам, стараясь заполнить освободившееся пространство.

Джавед подошел к еще неубранным пустым книжным полкам. На них остались лишь пыльные следы от старинных фолиантов. Поэт провел пальцем по тому месту, где стояли стихи великого Омара Хайяма:

Шепча рубаи, Джавед находил хоть какое-то утешение, хоть немного умерял свою боль. Конечно, залечить смертельную рану стихами еще никому не удавалось, но поэт чувствовал, что он не один такой в этом мире.

Сняв со стены лист древней арабской рукописи в темной деревянной рамке, юноша прижал ее к груди и вышел из комнаты.

— Джавед! Что с тобой? — в дом вошел веселый, оживленный Ахтар, который представлял разительный контраст с печальным влюбленным.

— Что я могу сказать? Я не живу, а существую.

— Как тебя понимать? Расскажи толком, что происходит и почему ты собираешь вещи?

— Я уезжаю из города.

— Ты уезжаешь из Лакхнау?! — воскликнул удивленный Ахтар. Жизнь казалась ему прекрасной, и он не мог понять своего друга. — Но почему? Ведь ты собираешься жениться на любимой девушке. Неужели…

— Да! Мне сказали, чтобы я забыл Фейруз. Ее отец заявил, что он не даст согласия на свадьбу, потому что у меня запятнанная родословная. Но я не могу жить без Фейруз! — Глаза поэта заволокла пелена, он судорожно вздохнул, будто от удушья. — Скажи, разве можно забыть свою любовь?

— Друг мой, разве можно из-за этого расстраиваться! В Лакхнау много красивых девушек, ты найдешь себе другую и забудешь про свои огорчения!

Джавед пристально посмотрел на Ахтара. Он не ожидал услышать такое от человека, которого считал своим другом.

— Ты действительно так думаешь? — проговорил он холодно. — Так ты отплатил за мою дружбу!

— А что я такого сказал?

— Ты издеваешься над моей любовью! Скажи, а вот ты мог бы отказаться от своей возлюбленной и променять ее на лучших красавиц мира?

Ахтар опустил голову. Пожалуй, он действительно слишком увлекся. Когда человек счастлив, ему кажется, что всем людям должно быть хорошо, как и ему. Упоенный счастьем, он не замечает горе ближнего.

— Прости, друг, — тихо вымолвил Наваз. — Чем я могу помочь тебе?

— Нет, мне уже никто и ничто не поможет, — горько произнес несчастный влюбленный.

— Ошибаешься. В жизни не бывает безвыходных положений. Смерть или бегство — это последнее средство. Давай поищем какой-нибудь другой способ уладить твое дело. Скажи, а кто ее отец? Может быть, я его знаю?

— Его зовут Малик Амвар.

— А, знаю, знаю. Это очень звучное имя. Он человек чванливый. Всегда кичится своим происхождением. Знаешь, — Ахтар рассмеялся, — говорят, что в его доме небо так низко, что гостям приходится нагибаться!

Но Джавед не поддержал шутки, а, наоборот, сделался еще более мрачным. Не глядя на своего друга, он двинулся к выходу.

— Куда ты пошел? — выкрикнул вслед ему Наваз.

— В пустыню, — бросил поэт, чтобы не выбиваться из стиля, избранного гостем.

— Погоди! Говорят, что все пустыни уже освоены, тебе некуда идти. Подожди несколько дней.

— И что же изменится?

— Дай мне подумать. Уверяю тебя, я найду выход из твоего тупика. Дай мне всего несколько дней, а потом уезжай.

Махнув рукой, Джавед вышел из дома.

— Друг мой, — тихо проговорил Наваз, — когда моя стрела попадет в цель, Фейруз будет в твоих объятиях!

Как и каждое утро, Фатьма вышла в сад, чтобы срезать свежие цветы. Она ходила между покрытыми росой кустами роз, выбирая полураспустившиеся бутоны.

— Мама!

— Ой! — женщина вскрикнула от испуга. Ахтар подскочил сзади так тихо и неожиданно, что она не услышала его. Давно сын не вел себя как мальчишка.

— Ахтар, что с тобой? Ты напугал меня! Тебе давно пора жениться, а ты озорничаешь, как малыш.

— Именно об этом я и хотел с тобой поговорить.

— Неужели…

— Да, мама, я женюсь!

— Ох, дорогой мой, наконец-то ты решился. Я уже не надеялся понянчить внуков.

Старая женщина еще не знала, чем обернется это сватовство. Если бы она могла представить себе, что из этого выйдет! Но Фатьма была ослеплена радостным известием. Да и как ей было не радоваться — ведь сын выбрал лучшую невесту в городе, происходящую из богатой, знатной семьи. Они будут прекрасной парой!

Терпения Джаведа хватило лишь на один день. Он быстро впал в уныние — Ахтар подарил ему надежду, но что он может изменить? Разве Малик Амвар откажется от своих убеждений? Никогда. Этого человека не остановила даже угроза смерти собственной дочери, он сам нажал на спусковой крючок револьвера и готов был убить ее.

Фейруз доказала свою любовь, она не дрогнула, но даже это не помогло. Нет, права была Хусна, когда говорила, что время лечит все раны. Он уедет из города и постарается все забыть.

— Хозяин, — спросил слуга, вот уже несколько минут почтительно стоявший в дверях. — Вы меня звали?

— Да, Джадиш, собирай вещи, мы уезжаем.

Спустившись в гостиную, Джавед взял давно заготовленную сумку и пошел с ней к двери, сопровождаемый верным слугой, согнувшимся под тяжестью поклажи.

— Эй, вещи отнесите наверх! — раздался бодрый, жизнерадостный голос.