Вадим Андреев - Встреча влюбленных

— Ахтар?

— Да, друг, это твой верный Ахтар пришел.

— Но что случилось? — с надеждой спросил поэт. — Неужели разверзлись небеса, горы поменяли свои места, реки повернули вспять, и Малик Амвар переменил свое решение?

— Нет. Реки вспять не потекли и горы на месте. Просто я хочу, чтобы ты принял участие в свадебной церемонии.

— А, понимаю, — улыбнулся Джавед, — ты нашел свою девушку и женишься на ней?

— Нет, но обязательно найду. А сейчас я женюсь на другой красавице.

Это известие поразило поэта. Он ожидал всего, что угодно, однако друг сумел удивить его.

— На другой? Но кто она?

— Ты сам знаешь.

— Откуда же мне знать.

— Друг, ты отлично знаешь, кто она.

— Я знаю только одну девушку, но это не она.

— Друг мой, это именно она.

— Фейруз?

— Да, я женюсь именно на Фейруз.

Эта новость поразила Джаведа в самое сердце. Как? Неужели возможно такое гнусное предательство? Лучший друг нанес ему смертельный удар.

Довольный Ахтар заметил, наконец, что он слишком эффектно преподнес известие о свадьбе: Джавед вообразил самое худшее.

— Ты не понял! Я женюсь для тебя!

— Для меня? Ты с ума сошел!

— Да. Я же говорил: если ты попросишь мою жизнь, я отдам ее тебе. Сразу после свадьбы я дам твоей Фейруз развод, и тогда ее отец, чтобы уберечь свой род от позора, будет вынужден отдать дочь за тебя.

Это была огромная жертва со стороны Ахтар Наваза. Развод — дело очень серьезное. Это означало, что репутация будет подорвана, и если он найдет свою возлюбленную, то ее родители могут не согласиться на брак с таким человеком.

Однако все эти соображения пришли в голову Джаведа потом, а в первую минуту влюбленный был так ошеломлен нахлынувшим на него счастьем близкой встречи с Фейруз, что ни о чем больше поэт и думать не хотел.

— А если она откажется выходить за тебя замуж? — озабоченно спросил юноша.

— Ты должен убедить ее. Объясни все, но прошу тебя — не открывай моего имени. Не говори, что я тот самый друг, которого она видела.

Воспрянувший духом Джавед не согласился с этим предложением.

— Нет, нет, я обязательно скажу Фейруз, какой у меня замечательный друг! — горячо воскликнул юноша, сияя ожившими глазами.

— Нет, не говори. Я хочу доказать ей… Помнишь, во время праздника я сказал ей, что готов жизнь за тебя отдать, а она посмеялась надо мной…

— Прости ее.

— Да, конечно, я простил. Но пусть Фейруз будет стыдно, что она не поверила в мужскую дружбу.

— Хорошо, я не открою твоего имени, Ахтар.

— А я сегодня же буду к ней свататься. Вот увидишь, Малик Амвар не посмеет отказать.

Фатьма не намерена была откладывать в дальний ящик сватовство. Она и так слишком долго ждала этого дня — подумать только, Ахтару тридцать лет, а она еще не держала на руках его детей!

На другое утро после того, как он назвал ей имя девушки, в дом была призвана мушшата — профессиональная сваха. Фатьма выбрала самую известную в городе и дорогую — почтенную Вашнад, которая переженила чуть ли не половину Лакхнау. Та сразу же явилась, гордясь, что и такой род, как Навазы, не может обойтись без ее услуг. Когда же она услышала имя невесты, радости ее не было границ. Породнить две знатные семьи — вот это удача! О ее сватовстве будут говорить по всей Северной Индии. Слушая Фатьму, мушшата Вашнад уже подсчитывала, на сколько рупий ей следует поднять таксу за свою работу.

Однако, входя в дом Малик Амвара со своим почетным поручением, она растеряла часть уверенности. Крутой нрав хозяина был известен каждому, в том числе и ей. А что, если такой союз не устроит надменного отца? Как бы не вышло осечки с этим сумасбродом!

Но, к ее удивлению, хозяин встретил ее даже заинтересованно. «С чего это он так торопится выдать Фейруз замуж? — подумала мушшата. — Она только что окончила колледж, ей всего восемнадцать, так что можно не опасаться, что невесту сочтут залежалым товаром. А еще говорили, что отец необыкновенно привязан к дочери! Уж не таится ли здесь что-нибудь?»

Она принесла с собой длинный список женихов, в котором Наваз числился последним. Такова традиция — претендентов должно быть несколько, а для особо знатных семей — не менее семи. Мушшата долго пела дифирамбы каждому из них, расхваливая редкую красоту, похвальную образованность, знатность, богатство, щедрость каждого жениха, хотя хозяйке на ушко сразу же было открыто, ради кого, собственно, все эти старания.

Ее поблагодарили и попросили несколько дней на размышление.

— Вот видишь, жена, я был прав, — задумчиво сказал Малик Амвар, когда сваха ушла. — Итак, господин Ахтар Наваз. Какое сравнение может быть между родом Навазов и какими-то Сафдарами!

— Мне кажется, что Сафдары — одна из лучших семей в стране, — осмелилась возражать Сария, глубоко переживавшая за дочь. — И ты прекрасно знаешь об этом!

Такого бунта она не позволяла себе никогда. Для нее даже малейшее возражение мужу было немыслимо — не позволяли ни его нрав, ни ее воспитание. Но то, что происходило сейчас с Фейруз, мучило Сарию и днем, и ночью. О, проклятая придирчивость, даже мелочность Сафара во всем, что касалось чистоты крови! Неужели ради этого он погубит жизнь своей дочери?

— Сафдары запятнали себя и не могут считаться хорошей семьей! — сразу же закричал Малик Амвар.

— Да чем они запятнали себя? Дед Джаведа женился на бедной, но честной девушке. Что плохого ты можешь сказать о ней?

— Она простолюдинка! — взвизгнул старик и занес над головой жены свою трость, как последний довод в споре.

Сария отскочила, опасаясь, что он не владеет собой настолько, что способен забыться и унизиться до побоев, но этого не произошло. Увидев ее испуг, муж опомнился и отшвырнул свою палку, чтобы не поддаться соблазну прекратить разговор этим позорным способом.

— Я не хочу, беря на руки своих внуков, думать о том, что они принадлежат к черни, что их прабабка мыла овощи на улице или что-нибудь в таком духе, — почти спокойно объяснил он, испытывая стыд за свою несдержанность.

— Она мыла овощи или стирала белье своими руками, но не пьянствовала и не изменяла своему мужу, — глядя мужу прямо в глаза, сказала Сария. — Разве ты не помнишь, как жил отец жениха, которому ты рад отдать свою дочь? Он и дня не бывал трезвым, тратил деньги на танцовщиц, унижал жену! Я не о том, чтобы Ахтар отвечал за него, но меня удивляет, что ты готов простить такое поведение, но не хочешь закрыть глаза на то, что дед Джаведа женился на девушке, у которой в роду не было придворных и военачальников! Где тут логика?

— Моя логика — кровь! — опять закричал муж. — Он может быть хоть убийцей — это не наследуется его детьми. Но нечистая кровь вопиет в каждом поколении! Я не отдам свою дочь внуку безродной. И можешь не устраивать дискуссий. Это окончательное решение. Она выйдет за Наваза и забудет о своем полоумном поэте, возмечтавшем стать мне родней!