Джон Дири - Любовь и другие виды спорта

В канун Рождества я сделал Ким предложение. Она крепко обняла меня и даже расплакалась от радости.

Но в конечном счете наши друзья оказались правы. Ким была слишком дика и своенравна, чтобы усидеть в загоне из преданности и верности. Перспектива всю оставшуюся жизнь провести с одним-единственным человеком противоречила той вольнице, что плескалась в душе Ким и что так пленила меня. Поэтому, полагаю, измена была неизбежна.

На следующий день после нашей встречи в метро мы ужинали в «Кэмпбелле» — роскошном и изысканном коктейль-баре в здании Центрального вокзала. Бар только-только открылся после впечатляющей реконструкции. Большой и по-своему уютный зал, экстравагантные детали вроде дубовых панелей на стенах, разрисованного североафриканскими узорами потолка и ярких квадратных ковриков, разбросанных на паркете из твердых пород дерева. А мягкие диванчики и кресла дизайнеры предусмотрительно притиснули поближе друг к другу — ради максимально интимной обстановки. В подобные заведения, где коктейли стоят запредельно и где курят исключительно иностранные сигареты, женатые банкиры и адвокаты-толстосумы имеют привычку водить своих любовниц.

Местечко под стать Ким.

Впервые за много месяцев мы с ней очутились под одной крышей — намеренно и добровольно. Стоит ли говорить, что над нашим столиком сгустилась весьма напряженная атмосфера. Мы механически задавали никчемные вопросы и вымучивали пустые ответы. То и дело повисали тягостные паузы, во время которых мы судорожно хватались за стаканы, имитируя жажду. В результате бокалы наши пустели быстрее, чем официант успевал их наполнять.

Сообразив, что долго мы так не протянем, я решил все-таки завязать более-менее осмысленный разговор. Поднял голову, неторопливо осмотрелся и заметил:

— Шикарное местечко.

На лице Ким проступила самодовольная улыбка:

— Я его обожаю.

— Часто здесь бываешь?

— Клиентам здесь нравится.

Я брезгливо отвернулся.

— Джек, перестань! — воскликнула Ким, но экспрессия в ее голосе показалась мне натужной и отрепетированной. — Мы ведь не для того сюда пришли, чтобы ворошить прошлое. Я просто хотела показать тебе классное место, вот и все. Если для тебя это так важно, то знай, с Расселом я здесь не бывала. Никогда. — И она состроила сердитую гримаску.

— Ладно, извини.

Ее напускная сердитость испарилась в ту же секунду. Ким улыбнулась и подняла свой бокал:

— За встречу? Я так рада тебя видеть.

На мгновение я замешкался, затем поднял свой бокал и чокнулся с ней.

— Я тоже рад тебя видеть.

Я не лгал. Хотя после нашего разрыва прошло несколько месяцев, нас все еще соединяла ниточка былой близости, пусть тонкая и непрочная, но соединяла.

— Это мой первый бокал за последние три недели, — признался я.

— Тебе не помешает, ты слишком напряжен.

— А это так странно?

— Господи, Джек, расслабься хоть немного. Я слышала, что из-за стресса у человека слабеет иммунная система и можно даже умереть. Представляешь, какой ужас? — Ее безупречно выщипанные брови изогнулись дугой, между ними пролегла морщинка истинно материнской заботливости. — Нельзя же все принимать близко к сердцу.

— По-другому не умею, — сухо ответил я.

— Это я заметила, — нежно проворковала Ким и склонила голову набок, рассматривая меня. — Знаешь, мне всегда казалось, что лучше всего у меня получается успокаивать тебя. — Она помолчала, потом продолжила: — Я тебя часто вспоминаю, Джек. Очень часто. Может, мы слишком легко сдались?

— Мы не сдались, Ким. Это ты сдала нашу любовь, в утиль сдала.

— Прости меня. — Она поникла, мастерски выдержала паузу и сказала: — Я бы что угодно отдала, лишь бы все вернуть.

— Нет, — быстро ответил я. — Не выйдет вернуть. После всего того, что случилось, как раньше ничего уже не будет.

— Ладно, — с готовностью согласилась Ким. — Пусть не как раньше, пусть иначе. Джек, у нас получится.

Я смотрел на нее с искренним удивлением. Может, она просто издевается надо мной? Но этот дрожащий голос, эта неуверенная, через силу, улыбка… Размышления мои прервало появление официанта.

— Что-нибудь еще закажете?

— Нет, спасибо, мы уже уходим.

— Джек… — прошептала Ким тихо и жалобно, как маленькая обиженная девочка.

Но я не купился ни на этот молящий взгляд, ни на дрожащую улыбку. Хитроватый прищур и слишком выверенный изгиб губ выдавали Ким с головой — хищница никуда не делась, она была здесь, и она вела охоту.

— Мы ведь только что пришли, — тихо сказала Ким.

Я перевел взгляд на официанта:

— Еще раз то же самое.

Последнее, что я помню, — мы в подъезде, я прижимаю Ким к себе, пока она пытается нашарить ключи в сумочке. К тому времени, когда она их отыскала и вставила ключ в замок, я успел расстегнуть ее блузку.

Уходя на следующее утро, я с ужасом понял, что всю ночь дверь в квартиру была нараспашку.

Разбудил меня отвратительный резкий звук. Какой-то придурок упрямо жал на кнопку звонка.

Едва сдержав стон, я прижал ладони к вискам и съежился. Только боль отступила, как звонок выстрелил с новой силой. Я с трудом встал и, опираясь о стену, проковылял к двери.

— Кто там? — прохрипел я в домофон.

— Открывай давай! — пролязгал в ответ Алекс.

Сопротивляться было бессмысленно, поэтому я всем телом навалился на кнопку, открыл дверь, неровным шагом вернулся в комнату и повалился на диван.

Через несколько секунд Алекс, в шортах и с баскетбольным мячом под мышкой, ворвался в комнату.

— Ты еще не готов? — вытаращился он. Дверь за ним захлопнулась с таким грохотом, будто в квартире взорвалась бомба.

— Готов к чему? — с трудом промямлил я.

— Мы же сегодня играем в баскетбол.

— Я не могу.

— Это как «не могу»?

— Не могу.

— Сможешь, чувак, никуда ты не денешься. Нас там восемь корешей заждались уже. Одевайся по-быстрому и двигай. — И Алекс для убедительности долбанул мячом об пол — раз, другой, третий.

— Хватит, — простонал я, простирая к нему руки.

— Эй, чувак, да что с тобой?

Я не ответил.

— Никак похмелье?

И снова я не ответил. Да и что тут ответишь?

— Так, так, так. Это что же, сухой мораторий продлился… сколько… три недели? Ты с кем так назюзюкался, чувак?

— Алекс, иди играть в баскет.

— Это что, секрет? — Он задумчиво поскреб подбородок. — Может, ты и вправду гомиком заделался, а?

— Ким, — промычал я, исключительно чтобы он отвязался.

— Чего Ким?

— Ким, — повторил я. — С Ким я был.

— С Ким ?

— Столкнулся в метро. В четверг утром. Потом встретились, посидели. Вот и досиделись.

Пока Алекс переваривал услышанное, я наслаждался тишиной. Но это продолжалось недолго.