Ким Уилкинз - Призрак острова 

— Какой же он смелый, что смог ударить женщину. — Он встал и протянул руку. — Подойди к огню. Сколько он здесь пробыл?

— Он приехал рано утром, с первым лучом солнца. — Она дала Видару руку, не встречаясь с ним взглядом. — Чего он хотел?

Видар снова почувствовал беспокойство.

— Он сказал, что отец хочет видеть меня, и я должен ехать.

— Ты поедешь?

— Если я не поеду, то он приедет сюда. — Видар вздохнул. — У меня нет выбора. Встречи с ним не избежать.

Когда Од пробиралась по извилистым дорожкам к мировому древу, она пыталась понять, почему ощущает печаль и тоску. Не было ничего необычного в ее встрече с норнами, просто она всегда чувствовала возбуждение от того, что увидит Хельги.

Сегодня она не испытывала этого чувства.

Она присела под паутиной между корнями. Холодный ветер, дувший откуда-то из-под земли, растрепал ее волосы. Она вздрогнула и вошла внутрь. Последний раз, когда она наблюдала за Хельги в кристалле, он смеялся и играл с Турид, тетей Од. Он выглядел счастливым. Он хватал ее за руки и вис на ней, как обычно дети висят на своей маме. Возможно, воспоминания о нем и были причиной ее меланхолии. Од, его настоящая мама, содрогалась, когда видела, как ее маленький сынишка играет с кем-то еще.

Тусклый свет сочился из обиталища норн, и Од остановилась около стены на несколько мгновений. Ее губы задрожали, и слезы неожиданно брызнули из глаз. Совсем не о такой жизни она мечтала: быть разлученной со своим ребенком, любить мужчину, который безразличен к ней, спускаться по этому подземному лабиринту с болью, засевшей глубоко в сердце и такой сильной, что, казалось, она может гору разнести на мелкие кусочки.

Сделав вдох, она собралась. Ее сердце должно быть крепче любой горы. Когда-нибудь, через несколько столетий, она снова увидит Хельги. Он вырастет, и она будет чужой для него, но он захочет встретиться с ней и узнать, кто была его мать. Од должна быть достойна этой предстоящей встречи; женщина, полная достоинства, а не какая-нибудь развалина.

Смех Верды эхом прокатился по проходу, и Од подняла голову. Она услышала их мирную болтовню, и ей захотелось знать, почему у них у самих такая судьба? Она сделала еще один поворот и увидела их.

— Добрый день, сестры, — произнесла она, стараясь придать своему голосу веселые нотки.

— Од! Ты принесла мне заколку для волос? — спросила Урд, откладывая свою нить и приближаясь к ней.

— Я принесла. И тебе, и Скульд. Я вырезала их без помощи Видара, поэтому… — Она вынула из сумки две деревянные заколки и показала их.

Урд едва заметно отклонилась назад.

— О!

— Какую из них ты выбираешь? — прошептала Од, наклоняясь вперед и протягивая ту, на которой было меньше неровностей.

Урд быстро схватила ее.

— Я возьму эту. Скульд, а ты возьми другую. Она не такая красивая, как моя.

Она пошла в глубь своего жилища и зажгла свечу.

Скульд не могла выпустить нить.

— Положи пока, я посмотрю чуть позже. — Она подняла голову и посмотрела на Од. — Как у тебя дела, Од?

— У меня все хорошо.

— Ты виделась или разговаривала с Локи?

— Да, и виделась, и разговаривала. Я ничего не говорила ему о тебе.

— Хорошо. Так и поступай дальше, — произнесла Верда, сматывая нитку в клубок и откладывая его в сторону. — Присядь с нами. Расскажи, что происходит в мире. Как Видар?

— У него тоже все хорошо. На этой неделе он ездил повидаться со своей матерью, а еще Тор приезжал к нам.

После этих слов последовало громкое хихиканье, и щеки Урд залились краской, из чего Од поняла, что Тор был в ее вкусе.

— Кто тебя ударил в лицо? — спросила Верда.

Од дотронулась до синяка у себя под глазом.

— Я упала, — ответила она. Если Урд была увлечена Тором, то не стоило портить их отношения.

Она свободно обо всем рассказывала, но старалась ни словом не обмолвиться о Локи, чтобы они не испугались и не отказались и дальше показывать ей Хельги.

— Сестры, — сказала Од, когда они получили свою порцию сплетен. — Это правда, что Видару предначертано судьбой спасти своего отца, когда наступит день конца света?

— Да, да, — ответила Скульд. — Видар очень важен для Асиров.

— Неудивительно, что Один так сильно беспокоится о нем, — прибавила Верда.

— Когда-то Видар любил смертную женщину… — Урд разложила нити по всему полу. — Это в прошлом, — добавила она.

— А какая-нибудь женщина существует для него в будущем? — спросила Од.

— Од! — воскликнула Скульд. — Ты не должна выведывать у нас тайны будущего.

— И настоящего, — добавила Верда.

— Ты знаешь, что тебе запрещено знать.

— И знаешь, что мы не будем ничего рассказывать.

— Представь, какие нас ждут неприятности, если кто-нибудь узнает, что посторонний знает о судьбе других.

Од вскинула руки:

— Простите меня, но вы же знаете, что я люблю его.

— Он не любит тебя, — сказала Верда решительно.

— Не проси нас, чтобы мы сделали так, чтобы он полюбил тебя, — сказала Урд. — Мы не можем иметь с тобой никаких дел, Од.

Скульд была добрее.

— Будущее запланировано, но еще не значит, что именно так все случится, Од. Судьба меняется каждый момент. Это более загадочно, чем мы можем объяснить. Береги свое сердце. Все еще может произойти.

Верда посмотрела на Скульд с опаской.

— Спасибо, сестра, этого достаточно. — Она нащупала карман на своем переднике и достала волшебный кристалл.

— Од, ты хочешь увидеть своего мальчика?

— Да, — ответила Од, протягивая руки, — спасибо, Верда.

— Пользуйся своим временем, — сказала она, нежно поправляя волосы на голове Од. — У нас много работы.

Од отошла в сторону и стала смотреть в кристалл. Ребенок спал. Что может быть чудеснее, чем лицо мирно спящего младенца? Она пристально рассматривала его. С того времени, когда она видела его в последний раз, он изменился. Его щечки теперь были не такими пухлыми, а волосы немного потемнели. За последний год он заметно подрос. Это уже не тот малыш, которого она держала на руках в яблоневом саду. Пройдет еще пять-шесть лет, и он станет юношей. Од почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Но не было смысла убиваться, потому что нет надежды что-то изменить. Хельги, ее дорогого крошечного мальчика уже не было. Возможно, лучше было бы позволить ему умереть тогда, пять лет тому назад, и продолжать горевать по нему на своей родной земле, оставаясь свободной женщиной.

Но нет, она не должна была беречь Хельги для себя. Она спасла его, чтобы он рос, превращаясь из мальчика в мужчину, а потом чтобы влюбился и заимел своих собственных детей.

Она неотрывно смотрела на него, но не испытывала душевного покоя. Так было всегда? Может быть, но боль, которую она ощущала, стоила того, чтобы смотреть на него и знать, что его лицо спокойное и счастливое. Он спал еще какое-то время, а потом пришла ее тетя, и они отправились гулять на поле. Он бегал, широко расставив руки, притворяясь птицей. Потом появился Мимир, отец Од, отчего Хельги очень сильно смутился. Потом горничная принесла им еду, и они принялись за нее, сидя на траве, залитой солнцем. Потом Мимир дал Хельги деревянный меч, и они стали играть, сражаясь, и всегда ее мальчик побеждал. Од наблюдала за ними, все больше и больше желая находиться среди них.