Гарольд Роббинс - Соблазнитель душ

Старина Джейк задумался. Два столпа местной церкви.

— В следующий раз держи меня в курсе дела, — прорычал он. — Даже если оно кажется тебе пустяковым.

— Разумеется, мистер Рэндл.

Старина Джейк положил трубку и посмотрел на Джо.

— Кто этот проповедник, Эндрю Толбот? Никогда не слышал о нем.

Джо изобразил на лице изумление.

— Один из самый влиятельный в стране. Все его знать.

— Никогда не видел его по телевизору.

— У вас есть кабельное телевидение?

— Здесь нет.

— Потому и не видеть. Он выступать по кабельному в Калифорния. Поверьте мне, услышать его один раз, забыть нельзя. Когда он проповедовать слово Божье, бедняга дьявол поджимать хвост и бежать со всех ног.

Старина Джейк прищурился.

— Напоминает слушающим про ад и вечное проклятие, так?

Джо кивнул.

— Да, са.

— Никакого сюсюкания и прочего дерьма?

— Нет, са. Его интересовать одно — изгнать грех из людей, повернуть их лицом к Иисусу и спасению души.

Старина Джейк задумался, потом кивнул.

— Такую проповедь я понимаю. А всякой белиберды не терплю.

— Он тоже.

— Наверное, я еще вернусь, но сначала мне хотелось бы поговорить с ним наедине. Где он?

— Его здесь нет. Он сейчас в баптистской церкви, молится с прихожанами. Он будет рад встретиться с вами, когда вернется. Может, после проповеди.

— Ладно. — Старина Джейк сунул руку в карман и вытащил стодолларовую купюру. — Придержи для меня скамью в первом ряду. Я люблю сидеть один.

Джо посмотрел на купюру.

— Вход свободный, са. Я не могу взять деньги. Но скамья будет вас ждать.

— Вот и хорошо, — Рэндл откинулся на сиденье, стекло поползло вверх.

Джо постоял, наблюдая, как черный «мерседес» выруливает на дорогу, набирает скорость…

К нему подошел один из рабочих.

— Самодовольство из него так и перло. Но ты-то хорош. Я не поверил своим ушам, когда ты заговорил прямо как дядя Том.

Джо сердито глянул на рабочего.

— Здоров ты болтать, Джонсон. Если б ты руками шевелил так же бойко, как языком, мы бы давно закончили работу.

Джонсон проводил взглядом лимузин.

— Какая большая машина. Такую редко где встретишь.

Джо нахмурился, но Джонсон уже поднял руки.

— Уже иду, босс, иду.

И присоединился к рабочим, все еще расставлявшим скамьи. Джо покачал головой и зашагал к фургону Пастыря, стоявшему позади тента. Серебряная табличка с черненой надписью «ДОМ ГОСПОДНИЙ» ярко блестела на солнце. Джо открыл дверь, заглянул в салон.

— Беверли, ты здесь?

— Заходи, Джо, — донесся из глубины ее голос.

Он поднялся по ступенькам, захлопнул за собой дверь. Постоял, давая глазам привыкнуть к полумраку, наслаждаясь прохладой кондиционированного воздуха, затем пошел на голос.

Беверли сидела за маленьким столиком, заваленным бумагами.

— Как наши дела? — спросил он.

Она подняла голову.

— Как обычно, нет денег. Мы никак не можем создать хоть какой-то запас. Денег хватает лишь на то, чтобы добраться до следующего города.

— Ты говорила с ним?

— Ты знаешь, что говорила. Убеждала, как могла. Он не слушает. Наша работа угодна Богу. Мы не можем наживаться на этом.

— Должен же он повзрослеть. Местные церкви согласны и на двадцать процентов от суммы пожертвований. Ему нет нужды отдавать им пятьдесят.

Беверли молчала.

— Ты знаешь, сколько зарабатывают телевизионные проповедники? — спросил Джо и тут же ответил: — Миллионы. И им не приходится мотаться по стране, живя в паршивом фургоне. Они летают на собственных самолетах и ночуют в первоклассных отелях.

— Я это знаю.

— И каждый вечер едят бифштекс или ростбиф с картошкой.

Беверли чуть улыбнулась.

— Возможно, иногда нисходят до чау-мейн.

Джо рассмеялся, покачал головой.

— Ума не приложу, почему ты таскаешься с ним, Беверли.

Денег у тебя достаточно. Зарабатывать новые тебе не нужно. Ее глаза блеснули.

— По той же причине, что удерживает тебя и остальных.

Мы любим его. С этим он не спорил. Если бы в ту ночь, много лет тому назад, когда Пастырь пришел в его дом в Сан-Франциско, кто-то сказал ему, что он будет всюду следовать за человеком, зовущим поклониться Христу, он бы принял говорившего за психа. Но он следовал. И она. И остальные.

Иногда Джо задумывался над тем, а сознает ли Пастырь, какой властью обладает он над людьми. Они слушали его, верили ему, доверяли. Он действительно приносил Бога в их жизнь. Осесть бы ему на одном месте, и они сами пришли бы к нему. Со своими деньгами.

Но Пастырь об этом и не думал. Как только разговор заходил о том, чтобы построить церковь, глаза его туманились, и он начинал говорить с ними, как с неразумными детьми.

— Нет. Одна церковь — это не по мне. Господь наш велел мне пускать не свои корни, но Его, и я слышу Его слова, обращенные к Его ученикам, — тут он выдерживал паузу и завершал дискуссию цитатой из святого Марка:

«И сказал им: идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари» [11] От Мар. 16:15. .

К трем часам Джо насчитал сто восемьдесят семь легковых автомобилей и грузовиков, припаркованных у тента, и четыреста девяносто одного человека, не считая детей, уже сидевших на скамьях. А автомобили все подъезжали и подъезжали. Он довольно кивнул. Народу соберется более чем достаточно. Не меньше восьмисот человек.

Церковная музыка, спасибо магнитофону и четырем мощным динамикам, вынесенным к дороге, разносилась окрест. Современная аранжировка, кантри-вестерн, нравилась людям, создавала праздничное настроение. Скамьи заполнялись все плотнее. Всего было семьсот пятьдесят мест. Джо улыбнулся, наблюдая, как шесть девушек в длинных белых платьях разводят гостей по рядам, дают каждому маленький буклет. Пустячок, а срабатывает, подумал он.

— Добро пожаловать в дом Спасителя нашего Иисуса Христа, — с улыбкой говорили они, усадив гостя и вручая ему буклет.

— Благодарю вас, — обычно следовал ответ.

Девушка вновь улыбалась и протягивала руку.

— Буклет стоит один доллар. Собранные деньги пойдут, разумеется, бедным и нуждающимся во славу Господа нашего.

Следовало короткое колебание, после чего доллар менял владельца. Возвратить буклет не решался никто. Разве можно публично признаться, что ты скряга? Каждый из гостей чувствовал на себе взгляды соседей.

— Благодарю вас от имени Иисуса Христа. — Девушка опускала деньги в маленькую сумочку, что висела у нее на боку, и спешила навстречу следующему гостю.

Джо еще раз оглядел автомобили и зашагал к фургону Пастыря. На этот раз он не постучал, просто поднялся по ступенькам и открыл дверь.

— Пастырь.

— Я здесь.

Джо вошел, захлопнул за собой дверь. Пастырь сидел за маленьким столиком, перед ним лежали прямоугольники из плотной белой бумаги с текстом проповеди.