Сьюзен Льюис - Классная штучка

- Боб, - повторила она, и вдруг сама прижалась к нему, зарыв лицо в его ногах. Все её тело содрогалось от сдерживаемых рыданий.

Боб быстро опустился на колени. Обхватил её заплаканное лицо ладонями и прижал к своему плечу. И тут Элламарию словно прорвало. Она плакала и плакала, не останавливаясь, при этом все теснее прижимаясь к Бобу и, словно в бреду, снова и снова повторяла его имя.

Бобу казалось, что прошла целая вечность, прежде чем она успокоилась. Затем он осторожно поднял её обеими руками и уложил на диван. Руки актрисы были совсем ледяные, а тело сотрясала дрожь. Сев рядом, он взял обе её руки в свои, пытаясь согреть их. Элламария же поднесла его руки к губам и принялась покрывать горячими поцелуями; он никогда ещё не видел её в таком состоянии.

- О, Боб, Боб, Боб! - словно заклинала Элламария. - Не бросай меня. Пожалуйста, не бросай меня. Не уходи. - Она подняла голову и с трепетом вгляделась в его лицо. - Пообещай мне, пожалуйста. Скажи, что не оставишь меня!

- Милая, моя, - заговорил он. - Родная, ну конечно я никогда тебя не оставлю. Никогда. Ни на минуту.

Прижав Элламарию к себе, он качал её, словно младенца.

- Прости меня, Боб, прости, - причитала она. - Прости. Но только не покидай меня.

- Успокойся, любимая, - утешал он. - Я здесь, я с тобой.

Возведя на него измученные глаза, Элламария поправила воротничок его сорочки. - Ты меня любишь, Боб? Правда? Пожалуйста, скажи, что это так. Ты любишь меня?

- Милая, ты ведь сама знаешь, что да.

- Скажи, - молила Элламария. - Я хочу это слышать.

- Я люблю тебя, Элламария, - пылко сказал он. - Больше жизни люблю.

Она поперхнулась и зашлась в рыданиях.

- Обними меня, Боб, - умоляла она. - Обними крепче.

Он притянул её к себе, так что Элламария оказалась почти у него на коленях, и нежно поцеловал её волосы.

- Прости меня, любимая, - я не хотел причинить тебе боль. Клянусь, что никогда больше не обижу тебя.

- Нет, - сдавленно пробормотала она. - Нет.

- Да, - улыбнулся Боб. - обещаю.

Элламария отшатнулась от него и посмотрела ему в глаза. Затем замотала головой, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.

Боб обнял её за плечи, пытаясь удержать.

- Ты ничего не понял! - воскликнула Элламария. - Ты ничего не знаешь. Ты ни в чем не виноват. Это только моя вина, Боб! Я во всем виновата!

- Нет, нет, моя милая, ты тут ни причем, - улыбнулся он. - Виноват только я.

- Боб, ты ничего не понимаешь! - воскликнула она.

Боб недоуменно посмотрел на неё и вдруг понял, что Элламария и правда пытается ему что-то объяснить. Он убрал с её лба непослушные волосы.

- Что случилось, Элламария? Скажи мне.

Ее губы снова предательски задрожали, лицо сморщилось, и Боб подумал, что она снова расплачется. Однако на сей раз актриса сумела овладеть собой. Грудь её судорожно вздымалась, а дыхание стало прерывистым.

- В чем дело, Элламария? - взволнованно спросил Боб.

- О, Боб! - всхлипнула она. - Если бы ты только знал, как мне плохо! Господи, ведь я даже сказать об этом не могу! Нет, не могу... - и плечи её затряслись.

- Успокойся, милая, - участливо уговаривал Боб. - Постарайся взять себя в руки. Ты должна рассказать мне все. Вот увидишь - тебе станет легче.

Элламария возвела на него заплаканные глаза и попыталась улыбнуться, но тщетно. Боже, что ей делать? Рассказать? Она уже мысленно видела, как охваченный отвращением, Боб уходит, и знала - ей этого не вынести. Сейчас его глазах светились любовью и пониманием, но как они изменятся после того, как она во всем признается! Эти мысли разрывали ей сердце.

Судорожно сглотнув, Элламария набрала в грудь побольше воздуха и... в отчаянии покачала головой. Нет, ничего не получится.

- Не бойся, родная моя. Все будет хорошо.

- Это было так страшно, - залопотала Элламария. - Я просто обезумела.

- Но почему? Что это было? Скажи, не бойся, - увещевающим тоном говорил Боб. - Не торопись, расскажи обо всем по порядку.

Элламария в отчаянии заломила руки.

- Не могу, Боб! Не могу.

- Ну и ладно, - он махнул рукой. - Давай тогда вообще забудем об этом. Будем считать, что ничего не случилось.

Глаза Элламарии сверкнули.

- Меня изнасиловали, Боб! - вскричала она. - Изнасиловали, понимаешь? Осквернили! Опоганили!

- Перестань! - взвился Боб.

- Изнасиловали, изнасиловали, - пьяно бормотала Элламария.

Боб обнял её и, сжав в объятиях, прижался головой к её плечу; он не хотел, чтобы Элламария видела сейчас его лицо. Слепо глядя перед собой, он пытался вникнуть в смысл сказанных ею ужасных слов, одновременно отгоняя прочь бешеную ярость, которая душила его и застилала глаза.

- Когда это случилось? - наконец прохрипел он. - Скажи мне, Элламария, когда?

- В ту самую ночь, когда твоя жена приходила на спектакль, - выдавила она сквозь слезы. - Я была дома одна, и я подумала, что... это ты. Что ты забыл свой ключ. Я его впустила. Дверь... я открыла, и он меня толкнул... У него был нож... Я умоляла его пощадить меня, но он... О, Боб, как это ужасно! Ты не представляешь, что я пережила! Но только не бросай меня, Боб! Пожалуйста, умоляю тебя, не оставляй меня!

Он прижал её к себе и зашептал:

- Не бойся, мое солнышко, я никогда больше не уйду. Я всегда буду с тобой. О, Элламария, любовь моя, ведь будь я с тобой в ту ночь, ничего бы не случилось. Что же я наделал? Что тебе пришлось пережить из-за меня! Прости меня, родная. Господи, как мне искупить свою вину?

- Только обнимай меня крепче, - шептала Элламария. - И скажи, что не разлюбил меня. Что по-прежнему меня любишь.

- Ну конечно люблю, родненькая моя. И всегда буду любить.

- Нет! - вскричала она, отталкивая его. - Этого не может быть. После всего этого...

- Не говори глупости. - Боб снова попытался привлечь её к себе. - Ты моя самая любимая на свете. Я всегда буду с тобой.

- Нет! - твердо сказала Элламария. - Ничего у нас не выйдет, Боб. Я беременна. Ты слышишь? Я беременна!

* * *

Они просидели так едва ли не всю ночь, то плача, то разговаривая, но до самого рассвета никто из них так и не сомкнул глаз. Никогда они ещё не были так близки, как той ночью.

Забрезжил рассвет, и только тогда у Боба хватило мужества, чтобы задать вопрос, который мучил его всю ночь.

- А ты не думала насчет аборта? - осторожно спросил он, памятуя о том кошмаре, что выпал на долю бедняжки Кейт. - Не знаю, может ли он быть выходом из положения, но все-таки...

Элламария кивнула.

- Да, конечно. - Она повесила голову и уставилась на свои колени.

- Ну... и что?

- Я бы пошла на аборт, но я не уверена, что это... не твой ребенок.

- Но разве ты не предохранялась? - изумился Боб.

- Разумеется, - кивнула Элламария. - Но я совершила глупость. Когда Кейт была беременна, я решила, что это именно то, что нам с тобой нужно, и... перестала принимать таблетки. О, Боб, я понимаю, что не имела права так поступать, не посоветовавшись с тобой, но я боялась, что ты откажешься. Тому же я надеялась, что, узнав о моей беременности, тебе легче будет принять решение. - Элламария сокрушенно потупилась. - Ведь у нас с тобой все было так хорошо, и я думала тем самым доказать тебе, насколько я тебе верю, как безотчетно тебя люблю. А теперь все пошло прахом. Но все-таки, пока есть вероятность, что ребенок твой...