Кэрол Мэтьюс - В радости и в горе

Незадолго до того, как они с Мартой уже под утро отправились спать, Джози узнала, что ей предстоит возглавлять свадебную процессию, а Марта со свитой будет шествовать позади. Кроме того, ей предстояло зачитывать наставление, начинать танцы и толкать речь на свадебном приеме. Похоже, отсидеться в уголке, хорошенько при этом набравшись, как это принято среди подружек невесты в Англии, не получится.

Джози взглянула на отряд сиреневых платьев, безупречно наглаженных и терпеливо дожидавшихся на плечиках своего часа.

— Почему нельзя было быть в платьях с рукавами?

— Перестань ныть, не замерзнешь, свадьба будет ГОРЯЧЕЙ. Я тебе обещаю, к вечеру все будут обливаться потом.

Фотограф и его хорошенький помощник вились вокруг, как пчелки. Точно так же вился человек с камерой и его не очень хорошенький помощник. Джози вовсе не была уверена, что хотела быть запечатленной для потомков в пижаме Марты, наполовину накрашенной и в бигудях, но, так или иначе, в кадр она уже попала.

— Мне фотограф положительно нравится, — шепнула она Марте через спинку стула.

— Он голубой, — сказала Марта, опустошив стакан с болотного цвета морскими водорослями, чтобы Беатрис могла наложить помаду, несмотря на ранний час.

— Парень, который держит фотометр, — его бойфренд, — Марта выглянула из-за Беатрис. — Ой-ой, что с тобой, подруга?

— По-моему, непродолжительное общение с английским красавцем из мерзавцев и мерзавцем из красавцев Мэттом Джарвисом спровоцировало всплеск моих гормонов. Дядюшка Нунцио сказал, что мне не помешает хорошенько трахнуться.

— Дядюшка Нунцио сказал ТАКОЕ?

— Ну, образно.

— Значит, придется. Дядюшку Нунцио нельзя ослушаться.

— Да? А он выглядит так, будто его следующая сигарета может оказаться последней.

— Внешность бывает обманчива, Джозефина. Уж кто-кто, а ты должна бы уже это знать, — изрекла Марта, с восхищением рассматривая свои ногти. — Дядюшка Нунцио — старый крепкий орешек. Он признанный глава клана и очень уважаем в своем родном городе. С дядюшкой Нунцио Россани не шутят.

— Да кто я такая, чтобы подвергать сомнению его совет?

Они обе засмеялись.

— Фелисия, — окликнула Марта едва передвигающееся существо в пижаме, — можешь позвонить цветочнику и убедиться, что у меня есть букет, который я буду бросать в толпу?

— Марта, восемь тридцать утра, — сказала Фелисия, спешно запихивая в себя рогалики с сыром, как будто от этого зависела ее жизнь.

— У них есть автоответчик. Я могу забыть — они нет. Это твой шанс.

Фелисия поплелась к телефону:

— Если мое счастливое будущее зависит от твоего чертового свадебного букета, то мне лучше вскрыть себе вены прямо сейчас.

Бигуди сняли, в дело пошли щипцы для завивки, за которыми последовала укладка с применением такого количества лака для волос, от которого озоновый слой Земли вздрогнул.

Фелисия повесила трубку.

— Считай, что ты — уже счастливая обладательница свадебного букета. Можешь бросать его сколько угодно. — Она вернулась к своему завтраку.

Зазвонил телефон. Фелесия перегнулась через кухонную стойку, чтобы ответить. Вытянув руку с трубкой, она закричала:

— Тетя Лавиния. Кто первый?

Марта разогнала рукой облако лака для волос и взяла трубку.

— Привет, Лавиния. Да, мы уже почти закончили. Да, Джози ведет себя прилично.

Джози раздраженно тявкнула, и Марта подавила смешок.

— Да, на мне старое, новое, взятое взаймы и голубое. Да, мне тебя не хватает. Да, с папой все нормально. Да, я тоже очень скучаю по маме, — Марта закусила губу. — Да, я знаю, что ты думаешь обо мне. Мне надо бежать, Лавиния, я была рада тебя слышать. Я скоро позвоню. Даю Джози.

Джози взяла трубку.

— Да, я добралась нормально. Да, я веду себя прилично. Да, я и дальше буду вести себя хорошо. Да, она замечательно выглядит! Да, я всем передам привет и наилучшие пожелания. Да, мне тоже хотелось бы, чтобы ты была здесь. Что?!!!

Джози замолчала.

— Нет, я не собираюсь сходиться с Дэмиеном! С чего ты взяла? Да, я уверена, что все пройдет наилучшим образом. Мам, почему ты спросила про Дэмиена? Мам… Мам…

Джози отняла трубку от уха и задумалась.

— Она сама повесила трубку без заключительного ритуала, — Джози нахмурилась. — Впервые.

Она уселась рядом с Мартой.

— Мама спросила, не думаю ли я сходиться с Дэмиеном.

— Я слышала.

— Мы уже и бумаги подписываем. С чего это вдруг ей взбрел в голову?

— Твоя мама не без странностей.

— Мне-то не знать.

Зашел Джо, отец Марты. На нем были жилетка, расстегнутые штаны и рубашка, развевавшаяся вокруг него, как парус.

— Никак не могу застегнуть этот идиотский костюм пингвина!

Фелисия поспешила на помощь.

— Давайте, мистер Россани, отведайте рогалика, пока я застегну вам рубашку.

— Господи, — простонал он, — хорошо, что у меня только одна дочка. Я мог бы прикупить вагон презервативов на те деньги, в которые она мне влетает.

— Перестань жаловаться, папа. Мама была бы рада.

— Да уж, мама упивалась бы каждой минутой этого дня! — Он потянул себя за бабочку. — А я не могу дождаться, когда можно будет снять этот дурацкий маскарадный костюм. Почему я должен наряжаться так рано? Еще ночь!

— Мы не хотим опоздать в церковь.

— Нам нужно там быть через несколько часов.

— Еще многое надо сделать.

— Девочки, вы превращаете искусство хорошо выглядеть в изнурительную работу.

— Папа!

Он поднял руки.

— Все, я ухожу. Буду в маленькой комнате смотреть «Выиграйте деньги Бена Стейна». Крикни, когда надо будет отправляться.

Марта посмотрела ему вслед, терзая губу.

— На самом деле он тоже ужасно рад, — сказала она неуверенно.

— Конечно, рад, — заверила ее Джози. — Твой папа — как моя мама. Они обожают жаловаться. При этом он еще отвяжется на полную катушку, а потом, спустя годы, будет рассказывать, как отвязался.

Марта и Джози освободили кресла, уступив их Фелисии и Бетти-Джо.

— Марта, может, позавтракаешь?

— He-а. Помаду сотру.

— Ты половину уже и так съела. Беатрис потом все подправит. Тебе надо поесть.

— У меня желудок ничего не примет.

— Ешь. — Джози ткнула в нее рогаликом. Обе начали есть, откусывая маленькие кусочки. — Ты подумала о том, что я тебе вчера сказала?

— Я всю ночь мучилась бессонницей.

— И?..

— Я все правильно делаю.

— Ты уверена?

— Я уверена.

— Точно уверена?

— Сколько раз я должна тебе это повторить?

— Один, но с радостью в голосе.

— У меня будет гораздо больше радости в голосе, когда я перестану нервничать.

— Расслабься и получай удовольствие. День пронесется так быстро, что ты едва что-то будешь помнить.

У Марты дрожали руки.

— Я хочу, чтобы это был идеальный день, Йо-Йо. Я хочу, чтобы все запомнили этот день на всю жизнь и потом говорили: «А ничего себе была у Марты свадьба!»