Дарья Сорокина - Квалификация для некроманта

– Замолчи!

– Не можешь! – Снова усмешка, и хитрые огоньки в зеленых глазах. – Чем бы тебя еще разозлить… А! Целоваться не умеешь. Такая неловкая. Учителей мало было.

– Хватит, – рыкнула раскрасневшаяся девушка и толкнула келпи в грудь.

Ничего не произошло. Ни треска, ни магической вспышки. Дэлиге стоял у стены и смотрел на две ладошки, под которыми неистово стучало его сердце.

– Видимо, работает, только если я тебя касаюсь, – нарушил он затянувшуюся тишину.

– Почему так грохочет, – Натт кивнула на кончики своих пальцев, – испугался?

– Нет. – Дэл убрал свои руки за голову и с интересом изучал девушку, которая словно сделала важнейшее в своей жизни открытие.

– А почему тогда?

– Ты знаешь, Мурке, я говорил.

Она снова перевела взгляд на грудь незваного гостя и замерла, все еще не веря.

– Пойдем работать? – мягко предложил мужчина, и Натт нехотя убрала руки.

– Пойдем.

– Только поешь сначала!

– Хорошо…

– Амулеты снимешь?

– Нет.

– Ну, я не мог не попытаться.

Первое занятие началось с появления недовольного расцарапанного Ди, который едва ли ультиматум не предъявил, чтобы у его девушки забрали дредкатта. Бессмертная зверюга не позволяла студенту даже прикоснуться к полюбившейся призывательнице. Натт пришлось пообещать, что в конце рабочего дня обязательно разберется с котом.

После третьей пары забежал взлохмаченный Синд и обвесил подругу еще несколькими амулетами. Он придирчиво оглядел Мёрке с ног до головы и, оставшись довольным проделанной работой, ушел по делам декана Анда. Уже стоя у дверей, осмотрел аудиторию своим проклятым глазом, словно где-то мог притаиться незримый Эндэлиге Флэм. Натт хотела спросить, зачем понадобилось защищать ее от призывателя, но смолчала. Сама знала ответ. Келпи очень плохая компания для слабой и беспомощной заклинательницы. Бывшей заклинательницы…

Несколько раз она сталкивалась с Брордом и Инистом. Стихийник пытливо рассматривал Натт, словно ожидал, что у нее рог на лбу вот-вот вырастет или еще чего в придачу, а его друг-некромант хотел узнать, как обстоят дела с рассмотрением его кандидатуры на должность аспиранта.

К концу рабочего дня, когда Мёрке доползла до лаборатории, чтобы проверить реагенты и подготовить их на завтра, у нее не осталось ни сил, ни терпения. Потому, когда заглянула трещащая без умолку Янта, Натт лишь подняла вверх ладонь, и помощница понимающе притихла.

– Магистр Флэм уехал вместе с невестой, – внезапно сообщила лаборантка. – Взяли сани, лошадь и…

– И почему это мне должно быть интересно? – не хотела огрызаться, вышло само собой. К счастью, Янта не обратила внимания.

– У вас завтра совместное занятие по призыву.

– Что? – Преподавательница подскочила на месте, и колбы подпрыгнули вместе с ней и угрожающе зазвенели.

– Декан Анд не сказал? Наверное, занят. – Помощница на всякий случай отошла, чтобы не попасть под горячую руку.

– Я к нему. – Натт рванула к выходу.

– Он тоже отъехал из академии. – Янта вжала голову в плечи.

Преподавательница мысленно сосчитала до десяти и повернулась к лаборантке.

– Ты еще что-нибудь знаешь?

Девушка отрицательно помотала головой.

– Чья идея спаренного урока?

– Магистр Флэм предложил. Сказал, студентам будет полезно задать вопросы призывателю и некроманту.

– Даже не сомневалась, – ухмыльнулась Мёрке.

Довершил рабочий день «Северный альянс». Ребята собирались отправить письма Троену, и Натт впопыхах написала свое, даже не задумываясь, как странно выглядят ее кривые строчки, в которых она пытается выяснить у своего бывшего студента хоть что-то об Эндэлиге Флэме.

Дредкатта Ди не вернул. Пробормотал что-то про рыдающую девушку и сказал, что готов терпеть когти мерзкой тварюги, но никак не слезы Лорны.

На ужин Натт не пошла. Побрела сразу к башне и, не раздеваясь, рухнула на кровать. Поворочавшись с полчаса в темноте, девушка раскрыла шкаф, вытащила кленовую лампу, включила и поставила на стол. В комнате сразу стало уютнее, воздух едва уловимо наполнялся горьковато-сладким запахом. Положив на стол амулеты, девушка разделась и направилась в ванную комнату.

Вода нагрелась не сразу, и какое-то время Натт стояла под прохладными струями, пытаясь успокоиться и отговорить себя от позднего визита к Флэму. Хотелось накричать на призывателя за инициативу. Совместное занятие? Серьезно? При студентах решил ее опозорить. Мстит за амулеты.

Запах кленового сиропа стремительно усиливался и начал приятно щекотать ноздри, а на талию легли горячие ладони. Мёрке резко развернулась и уперлась обеими руками в обнаженную грудь. Под пальцами оказались страшные шрамы и темные уплотнения от искусственных металлических ребер. Взгляд выше – на плече след от крепления протеза.

– Фирс?

Сил у Натт хватило лишь на шепот. Ноги мгновенно подкосились, пришлось крепче держаться за парня. Это был он! Вот только глаза… Зеленые, пустые. На губах блуждающая, ничего не выражающая улыбка. Черные волосы стремительно намокали и прилипали к бледному лицу.

– Скажи что-нибудь!

Молчал, как и в прошлые разы. Прижал к стене и припал к губам жадным болезненным поцелуем. Мёрке чувствовала в нем собственное отчаянное желание и не могла насытиться. Это было ужаснее, чем пить морскую воду во время жажды. С каждым глотком становилось хуже, горло раздирало от соли, а слабость в теле заставляла дрожать. Она словно тонула и захлебывалась.

– Скажи! – взмолилась девушка, на миг отстранившись.

Сегодня она явно продержалась дольше. Чувствовала, как его руки выводят горячие узоры на ее теле, вытягивают остатки сил.

В глазах стремительно темнело, пальцы наконец соскользнули по влажной коже. Натт медленно опала на плитку и скрылась за белесой дымкой, поднимающейся от горячей воды.

Она не знала, сколько времени пролежала на полу ванной, но когда открыла глаза, вокруг клубился густой туман. Осторожно поднявшись на ноги, выключила воду и вышла в комнату. Нашарила ручку балконной двери и пустила в каморку свежий воздух. Распаренная кожа тут же ощутила зимний холод, и Натт нырнула под одеяло, наблюдая, как белое марево утягивает в окно.

Ее трясло от слабости, злости и желания. С каждой новой встречей с пугающе молчаливым Хасселом-Флэмом ей становилось все хуже. Разум отказывался признавать очевидное: эти видения разрушали ее, выматывали, грозили свести с ума, но она не могла отказать себе в возможности снова прикоснуться к любимому. Тем более теперь она загорелась новой идеей – шрамы! Как она сразу не додумалась проверить Дэла на наличие любых следов от серьезных ранений? Вдруг что-то осталось. Малейший намек, что она не сошла с ума!