Literary Yandere - Дни осквернения

К счастью, причиной служило всего лишь тепло угольев, не колдовство.

Ладно, подумал Лоран, пора возвращаться в жандармерию, пока не пострадало казенное имущество. Выданное, как он прекрасно понимал, в залог части его жалованья.

Корнет опасался, что заплутает меж одинаковых серых домов: поначалу он действительно растерялся, не умея с первого взгляда отличить одно здание от другого, но раз уж Лоран ни разу не заблудился в апимском лесу, где, по слухам, даже ведьм не осталось, то какую сложность представляли для него оживленные улицы?

Лоран поднялся на второй этаж жандармского управления, дернул ручку кабинета Марка, и оказалось, что дверь заперта. В спешке пару часов назад маркиз не заметил, закрывал ли Стил дверь, но это было, вероятно, не так уж важно. Лоран спустился в холл, озадаченный. Ему, так уж получалось, остаток дня нечем было заняться. Разве что ждать, не появится ли до конца дневной смены Марк, но Лоран в том сомневался. Он сам, если ушел бы с Нераной, не вернулся.

Лоран с удовольствием переоделся бы снова в свой обычный наряд. Форма пропахла пожарищем, и маркиз невольно вспоминал о недавнем зрелище печальной разрухи при каждом вдохе. Но его одежда осталась за замкнутой дверью, увы. Лоран сел на стул, как и сутки назад, закинул ногу на ногу. Если б он курил, ждать было бы куда веселее, но корнет не приобрел – возможно, пока – этой дурной привычки, и развлекал себя тем, что рассматривал проходящих мимо окна горожан. После видов и запахов пожарища аппетит у Лорана пропал, а вот сонливость одолевала его с двойной силой. Переживания последних часов ненадолго взбудоражили Лорана, но в конечном итоге только утомили его. Корнет быстро начал клевать носом, хотя и боролся со сном… И вдруг встрепенулся, стряхивая с себя дремоту. Ему показалось, что мимо окна прошла его мать – что было решительно невозможно. В ту же секунду загадка разрешилась. В холл проскользнула с улицы не графиня Эджертон, а маркиза Эджертон – Эрнестина. Во всяком случае, так следовало называть эту даму еще где-то две недели, прежде, чем она выйдет замуж за лорда Сааэшейского, пьидесского виконта.

Брат и сестра мгновенно нашли друг друга глазами в полупустом холле. Лоран поднялся со стула и спешно подошел к Эрнестине.

– Зачем ты здесь? Тебе нельзя… Мы же договорились…

Молодой жандарм не смог договорить при виде несчастного заплаканного лица Эрнестины. Сердце Лорана заныло. В конце концов, это он был причиной всех ее несчастий.

– Идем, поговорим на улице. Тут слишком много нежелательных ушей…

Лоран обернулся через плечо на дежурного, игравшего с самим собой в орлянку: со стороны могло показаться, что молодой Эджертон преувеличивает, однако он сделал выводы после утренних происшествий. Власть полиции. Недомолвки поручика. Двери, запертые там, где не нужно, и беспечно распахнутые там, где стоило бы их затворить… Если выбирать между жандармерией и оживленной улицей, Лоран предпочитал последнее. Там их разговор хотя бы заглушит шум города.

– У меня все равно сейчас нет срочных дел. Ты не расплачешься при всех, если мы выйдем?

– За кого ты меня принимаешь! – Эрнестина вспыхнула. С покрасневшим лицом она еще очевидней выдавала себя. Да, она рыдала, но ведь действительно – в карете, а не на виду!

Брат и сестра вышли и побрели вдоль по улице. Со стороны могло показаться, что они просто прогуливаются. Может быть, идут из шляпного магазина в кондитерскую, а мимо жандармерии проходят совершенно случайно – ну или парень вдруг хотел показать подружке, где он работает. На первый взгляд Лоран и Эрнестина были не так уж похожи. Лоран, хоть и более старший из них двоих, ростом был ниже, шире в плечах и корпусе, тогда как Эрнестина возвышалась над братом на два с половиной дюйма. Крохотный рот и вздернутый кончик носа соответствовали представлениям эльзильцев о красоте, и все же, когда Эрнестина говорила, в ее привычке поджимать губы чувствовалось что-то старушечье – пусть ей еще не исполнилось и двадцати двух. Волосы у нее были несколько светлее бровей, от природы загибающихся плавной волной, будто знак вопроса.

– Как тебе твое новое занятие? Нравится?

Лоран прочистил горло, прежде чем заговорить.

– Более чем. А тебе?

– Я держусь.

Лоран нашел сестрину руку в тонкой кружевной перчатке среди складок платья и сжал.

– Это я – причина всех твоих несчастий.

Эрнестина кивнула. Перевела дух. Неизвестно, что она подумала, но сказала она то, что пощадило бы чувства брата:

– У нас все равно не было выбора. Мы были бы в проигрыше при любом раскладе.

– Трудно не согласиться.

У детей лорда Эджертона были сложные отношения. Сперва они дружили, были неразлучны – пока их насильно не оторвали друг от друга по настоянию отца. Несколько лет их воспитывали согласно неким правилам графа Эджертона, так, как если бы лорд и леди не покидали Эльзил… Но потом судьба распорядилась таким образом, что леди с сыном вернулась в лоно цивилизации. Наследник рода не мог избежать службы в армии. А дочери уготавливалась только одна судьба – выгодное замужество. В данном случае, выгода состояла в несметном богатстве виконта Сааэшейского. Два самодура-аристократа решили слить капиталы и подновить титулы – каждый видел свой резон, распоряжаясь детьми, как бессловесным скотом.

– Он очень стар и очень уродлив? – С замиранием в сердце спросил Лоран.

Эрнестина улыбнулась, при этом лоб ее разгладился, и вопросительные брови дернулись в выражении облегчения.

– Нет, совсем нет, то есть, да, но… – девушка надула щеки. – Я выхожу замуж не за того виконта, который вот именно виконт, а за того, который старший сын. Его называют титулом отца, хотя он пока ему только обещан. Ну, по наследству. Этот виконт очень молодой и даже симпатичный. Тебе бы он понравился.

Лоран фыркнул, не удержавшись, и тотчас брат с сестрой невольно покатились со смеху.

– Все равно, – произнес Лоран, утерев выступившую от хохота с краю глаза слезу, – это же на самом деле ничуть не весело.

Эрнестина беспечно пожала плечами. Улыбка на ее лице то гасла, то снова неумолимо завладевала ее губами.

– Приходи и сам посмотри, если хочешь. В четверг у виконта-отца прием, он разрешил мне пригласить тебя. Даже не так – настаивал.

Лорана передернуло.

– Есть еще второй маленький виконтик. Твоих где-то лет. Он ничего такой, только слишком увлечен поэзией. Если ты думаешь, что это невозможно, то я настаиваю, чтобы ты пришел и взглянул, что я имею в виду.

Брат с сестрой остановились под козырьком магазинчика тканей. С этого места Лоран мог наблюдать за входом в жандармерию.

– Не могу не радоваться, что тебе лучше, чем можно было ожидать… И все же, ты ведь понимаешь, какое это безумие?