Ханна Грейс Льюис - Выбор

Адам берет паузу, глядя на произведенный им эффект:

– Это чудовище. Оно опасна. Но мне плевать. Я найду её. Ради мести. Ради брата. Ради погибших. Ради всех нас!

Толпа гудит. Кто-то аплодирует, где-то свистят, а я, оставив деньги на барной стойке, тихо направляюсь к выходу. Вдруг какой-то бугай задевает меня плечом, отчего меня разворачивает на сто восемьдесят и слегка приподнимается майка, на пару миллиметров приоткрывая крепление прямо наблюдавшему за мной Бранвеллу!..

– Осторожнее! – Шиплю я и смываюсь из осточертелого заведения. Морщусь. Связалась по дурости с легавыми! Иду быстро, оправляя майку и сильнее запахивая джинсовку, песок тихо скрипит под кедами при резких поворотах.

Оборачиваться нет смысла, сознание прощупывает пространство на метры вокруг меня, поэтому я ощущаю преследователя быстрее, чем он смог бы это понять. Свернув в очередной закоулок, замедляюсь, давая шанс меня догнать. Спустя восемнадцать секунд теплая ладонь ложится мне на плечо, принуждая обернуться, и я с трудом подавляю инстинкты. Убить его сейчас… нет. Слишком просто. Стараюсь вести себя спокойно, несмотря на пустившееся вскачь сердце и пробирающуюся ухмылку:

– Ох, Создатель, ну вы меня и напугали! Что вы себе позволяете, мистер Бранвелл?!

Слегка сузив глаза, стряхиваю с плеча руку. Тот игнорирует, ослепляя спокойствием и самоуверенностью:

– Вы быстро ходите, – тихий, вкрадчивый голос Адама пробирает до костей, и мне чудом удается не вздрогнуть. По крайней мере, делаю такой вид.

– У вас фетиш преследовать беззащитных девушек?

Парень немного отстраняется, всё еще хищно рассматривая меня:

– Туше, – произносит он с легкой улыбкой, – правда, после случая на Гринс-стрит я больше не считаю вас таковыми. К тому же, действительно беззащитные девушки не носят с собой ножи.

– Как-то сексистски это звучит, мистер полицейский. Я всего лишь беспокоюсь за свою безопасность. Кто знает, сколько таких любителей подкрадываться в безлюдном переулке живет в Броднессе?

Игнорирует выпад. Чувства обостряются до предела в ожидании нападения, я слышу его быстрый, прерывистый стук сердца. Адам изучает меня, излучая напряжение:

– Вы давно в городе?

Холодно улыбаюсь в ответ:

– Это допрос, мистер Бранвелл?

– Нет, ну что вы, – он не слишком убедительно мотает головой, мрачно оценивая пронзительными голубыми глазами.

Вежливая беседа на грани сумасшествия. Адам разводит руками и показательно обводит взглядом унылые дома:

– Наш город не слишком привлекателен для туристов. В свете недавних событий я обязан быть придирчивым к незнакомцам, особенно к невероятно симпатичным девушкам, способным вскружить голову по щелчку пальцев.

– Так вы считаете меня симпатичной? – Легкомысленно бросаю я, слегка прикусывая губу.

Молчит. А он хорош. «Умный мальчик», – восхищенно цокает в голове.

– Захотела сменить обстановку, – наконец, произношу я.

– Путешествуете?

Смущенно выдавливаю:

– Вроде того.

– Вы хорошо ориентируетесь в пространстве.

– Работа обязывает.

Улыбаюсь. Приподнимает брови:

– Неужели? Что за она?

– Мистер Бранвелл, – я сердито хмурю брови, – мне кажется, наш разговор медленно выходит за рамки светской беседы. У вас нет права меня обвинять в резне и, тем более, устраивать несанкционированный допрос.

– Мы просто разговариваем, вы вольны уйти в любой момент. Так чем вы занимаетесь в Броднессе, мисс… кстати, как вас зовут?

– Вы вообще слышали о конфиденциальности?

– Если вам нужен ордер, я его достану, – очаровательно улыбается Адам, будто бы словив меня на крючок.

– А вы достаньте.

Зря. Глупый, глупый полицейский. Неужели ты думаешь, что сможешь чего-то добиться, узнав кто я?

– Неужели вы подозреваете меня? – Мило хмурюсь, пряча едкую ухмылку.

Знаю, что зрачок уже начал заполнять радужку, а парень, заподозрив неладное, напрягается, словно готовится, что я вот-вот на него наброшусь. Но я просто хочу поиграть, милый, сегодня не будет смертей. Ты слишком интересен, чтобы отправится к Создателю.

– Моя работа – подозревать.

– У вас хреновая работа.

– Вы переводите тему. Я хочу услышать ваше имя и место остановки, мисс, – последнее слово он выплевывает сквозь стиснутые зубы.

– Вы обещали показать мне свой огромный и замечательный ордер, – я кокетливо щурюсь и кусаю губу.

Он скрещивает руки на груди и вновь открывает рот. Боже, как скучно, сколько можно повторять одно и то же?! Контроль медленно утекает сквозь пальцы, отталкивая сознание вглубь головы. Перед глазами все размывается, размазывая по моему лицу легкомысленную улыбку. А что, если?..

– Знаете, мистер полицейский, – вдруг мурлычу я, перебивая Адама и касаясь его рта указательным пальцем, – я в этом городе уже не в первый раз. Но, хочу заметить, что люди в нем часто совершают одни и те же оплошности. Или же это ваша характерная семейная черта?

– О чем вы говорите? – Он хмурится, отбрасывает мою руку и, кажется, начинает звереть; вот только мы оба знаем, что реальный зверь – я.

– Назовите свое имя…

Вновь перебиваю, с мягкой улыбкой глядя в голубые глаза:

– Разве вы не хотите узнать, где вы оступились, мистер Бранвелл?

– Где я?..

– Ох, мой дорогой Адам, вы должны были пристрелить меня, как только нервный взгляд выдернул меня из толпы. Стреляй, потом спрашивай, – шепчу я, растягивая губы в ухмылке.

Я вдруг доверительно поворачиваю руки ладонями вверх.

– Знаешь, Джон увидел во мне монстра слишком поздно. Даже не успел испугаться, как лезвие уже сидело глубоко в его глотке, – шепчу я, растягивая губы в жестокой улыбке, и медленно приближаюсь к застывшему парню.

Адам знакомо вздрагивает, и, вопреки образу крутого полицейского, чувствую поселившийся глубоко внутри него неосознанный животный страх. Такой же, как и все. Обычный, слабый мальчик Адам. Воздух вокруг электризуется от напряжения между нами, становится почти осязаемым.

– Твой брат ехал уже готовым. И ко мне, и к смерти. Дэй слишком перенапрягся, клянусь, он был на грани нервного срыва!..

Я тихо смеюсь Адаму на ухо, что, застыв, слушает правду, которую так долго искал.

– Он умер первым, всё так же колыхая труп Джона, – доверительно сообщаю я, глядя в глаза парню, – а затем они все. Один за одним.

Протягиваю руку, касаясь его щеки, когда Адам загипнотизировано глядит на меня, как кролик на удава.

– Меня не смогли даже подстрелить все копы округа, хотя, признаюсь, они были редкостными олухами. Так чего же хочешь ты? Ты можешь бесконечно представлять себя рыцарем, несущем правосудие. Но знаешь, в чем правда, Адам? Ты – очередной напыщенный идиот, идущий по мою голову.