Катерина Коновалова - Изъян в сказке: ведьма

– Видите кошачьи глазки? – Эрин мягкой рукой указала на ярко-жёлтые цветы причудливой формы с тёмным пятном в том месте, где сходятся лепестки. Со стороны они действительно походили на глаза кошки. – Отец Леон сам привёз их из Зиана прошлым годом. Старик наш, Тинтон, думал, не приживутся, а они – видите, как пошли?

– Они красивые, – сказала Мэгг, действительно залюбовавшись цветами. Наверное, думалось ей, отец Леон, несмотря на свой жуткий взгляд, действительно неплохой человек, раз способен… Она не знала, как это выразить даже в мыслях. Но ей было удивительно думать о том, как монах везёт в своем фургоне хрупкие кошачьи глазки.

– А кто такой Тинтон?

– Так садовник, – Эрин улыбнулась. – Я всё забываю, что вы тут пока никого не знаете. Ничего, Тинтона ещё увидите, если будете выходить в сад. А пока – гляньте-ка туда, на куст.

Кустов в саду было много, но тот, на который указывала Эрин, действительно отличался: у него были не зелёные, а голубые листья с редкими изумрудными прожилками.

– Это из Лиррии, с самого побережья. Он морской солью питается, поэтому такой чудной. Его отец Леон года три назад привёз. Они с Тинтоном первое время чуть ли не ночевали под ним – никак он приниматься не хотел. Наконец, ему соль с побережья выписали и под корни уложили – вот он в рост и пошёл. Тинтон говорит, если зима будет мягкая, к весне отросток даст.

Поднявшись, Мэгг приблизилась к кусту.

– Он не ядовитый?

Эрин добродушно покачала головой, и Мэгг провела пальцем по лепесткам: они оказались шершавыми на ощупь. Кажется, отец Леон любит свой сад. Именно любит, а не просто наслаждается им в свободное время. И пожалуй, Мэгг больше нравились эти живые растения, пусть и не безупречные, с редкими сухими листочками или кривыми ветками, чем волшебное великолепие, которое она видела в поместье милорда Ткрог-кана.

Вдруг в доме послышался какой-то шум. Захлопали двери, и в сад выбежал мальчишка из слуг.

– Эрин! Хозяин прибыл, велел госпожу в кабинет проводить. Сей же час!

Сердце Мэгг упало.

Она не успела убежать, не успела даже подумать о побеге, а теперь святейший отец вспомнил о ней и вызывает к себе. Что её ждёт?

– Пойдёмте, госпожа, – Эрин взяла её под руку и мягко, но твёрдо повела в дом. Мэгг с каким-то тупым ужасом поняла, что руки Эрин, хоть и мягкие, не слабее рук стражника. Ей не вырваться. А даже если бы она и вырвалась – куда бежать?

В кабинет, расположенный на втором этаже, Мэгг шла как на плаху. Её снова начало мутить, но не от болезни, а от страха. Если бы только она быстрее поправилась или если бы ей хватило сообразительности притвориться перед Эрин и доктором Кираном, что она по-прежнему слаба! Несколько дней наблюдений, возможно, подарили бы ей шанс на побег. А теперь уже поздно.

Эрин открыла перед ней высокую дубовую дверь, по-доброму улыбнулась и сказала:

– Я вас подожду, чтобы вы не заплутали потом.

Возможно, ждать уже нет нужды.

– Входите, госпожа Магарет! – раздался из кабинета голос, который она знала слишком хорошо после семи дней в фургоне с завязанными глазами, наедине с одним человеком.

Мэгг прошла внутрь и огляделась, избегая смотреть на отца Леона.

Кабинет был необычный. Мэгг, пожалуй, никогда ничего подобного не видела. Да, здесь был, как положено, массивный стол, были и полки с книгами, но всё остальное вызывало искреннее изумление. Под потолком висел гигантский выбеленный череп какой-то твари, больше всего напоминавшей дракона из сказок. На двух небольших столах теснились тонкие стеклянные тары. Зачем только такие нужны? С узкими горлышками и с широкими, округлые и угловатые. Ещё там были чаши с разноцветными порошками, стеклянные же инструменты невероятного назначения. А на стене висела удивительная небесная карта, вся испещрённая мерцающими звёздами. В углу стоял ещё один скелет – человеческий!

О, Всевышний!

У Мэгг задрожали колени. В пустых глазницах черепа она угадывала свою судьбу.

Сам отец Леон, в своей чёрной сутане и с горящими глазами, был подобен врагу Всевышнего. Он стоял возле стола, опираясь на него одной рукой. Капюшон его облачения был опущен, и свет из окон подсвечивал его резкие черты. Тёмные волосы спадали на плечи, но это не делало отца Леона ни капли похожим на придворных щёголей. Наоборот, тёмные пряди, казалось, подчёркивали худобу его лица.

Помолчав немного, отец Леон сказал:

– Проходите, не бойтесь.

А потом, обойдя стол, он приблизился к ней и спросил участливым тоном:

– Как вы себя чувствуете?

Казалось, он не видел ужаса Мэгг.

– Мне лучше, благодарю вас, святейший отец, – отметила она, едва шевеля губами.

– Рад это слышать. Признаться, ваше самочувствие вселяло в меня опасения. Так проходите же. Или вы боитесь черепа? – он улыбнулся. – Напрасно. Он мёртв уже столь долго, что может причинить вред, только упав кому-нибудь на голову. Но поверьте мне – закреплён он надёжно.

Мэгг посмотрела ещё раз на череп дракона и спросила:

– Кому он… принадлежал?

Да, она понимала, что меньше всего на свете её должен интересовать этот череп – ведь на кону её собственная судьба! Но ей было интересно. К тому же, казалось, отцу Леону он нравится, а раз так, то пусть лучше он еще несколько минут будет говорить о нём, чем огласит приговор.

– Господин Ионталь, глава общества мудрейших немагов в Шеане, называет этот череп частью скелета мегазавра. С анвийского это переводится как «большой дракон», но драконом в полном смысле слова он не является. То есть нет никаких доказательств, что он умел дышать огнём, к примеру.

– Когда он жил?

– Вероятно, до творения Всевышнего. В Святейшей книге сказано, что Всевышний очистил твердь земную от скверны и грязи и населил её всем сущим. Возможно, мегазавры – это как раз то, от чего он очистил наш мир.

Отец Леон опустил глаза от черепа и посмотрел прямо на Мэгг, отчего все мысли о мегазаврах вылетели у неё из головы.

Какое-то время монах молчал, потом указал на мягкое кресло, обитое шерстяным полотном, и сказал:

– Присядьте пока.

Сам опять отошёл к своему столу, опёрся о него рукой и чуть сощурился, когда солнечный луч из окна попал ему в глаза. В этом свете Мэгг разглядела, что они не чёрные, а тёмно-карие с редкими золотисто-жёлтыми вкраплениями.

Мэгг опустилась на самый краешек кресла, сложила руки на коленях.

– У вас верные друзья, Мэгг. Признаться, я был удивлён, когда двое попытались тайно проникнуть в мой дом.

О, нет! Зои и Лин!

Всевышний, неужели недостаточно усердно она молилась, прося отвести беду хотя бы от них?

– Отец Леон! – Мэгг повалилась на колени, прижав руки к груди. – Ради Всевышнего, пожалуйста… – страх за свою жизнь показался глупым и далёким, пусть её казнят, пусть её пытают, но только отпустят Зои и Лина!