Александр Верт - Трофей для тирана. Том 1. Черный король

− Я хочу, чтобы вы оставили ее в живых, − приказал король. – Я буду рад ее сломать.

Канелия не знала, что это значит и даже не могла предположить, а пятнадцатилетний принц Ноктем знал. Он отпускал поводья, чтобы поправить воротник солдатской потрепанной куртки, надеясь, что неприятный ком у горла отступит и смотрел то на девочку, то на отца, пытаясь понять их обоих. Он привык наблюдать и много думать, но чем больше он видел и знал, тем меньше ему нравился мир отцовского правления. Зато такие смельчаки, как асторская принцесса, ему нравились всегда. Он верил, что ее ничем нельзя сломить и потому гордился ею, как бунтаркой, похожей на него самого.

Девять лет спустя

Кенли стояла перед зеркалом и любовалась собой, медленно выводя линию собственных губ алой помадой.

Прошло девять лет с тех пор, как она перестала быть принцессой Астора, а сокращенная версия собственного имени из ласкового прозвища превратилась в сущую пошлость.

Она улыбалась, зная, что ее ждет встреча с тем самым «королем воронья». Чем он занимался все эти годы, Канелия не знала.

Как много захватил Тиндор в войне на севере, и сколько это в действительности заняло времени, таким как она, знать было не положено. Что держало короля в северной столице, ей тоже было неведомо. Много лет она просто ждала, когда владыка вновь решит занять свое место в тронном зале южного дворца, надеясь, что он не забудет о своем желании сломить ее.

Он не забыл, и сегодня она должна была стать подарком и в то же время жертвой, отданной ему, как злому богу, жестокость которого должна быть удовлетворена. Никто даже не пытался скрыть от нее эту правду.

Кенли это устраивало, потому она делала все, чтобы понравиться своему господину.

С самого утра ее готовили слуги, и вот теперь она сама добавляла штрихи к соблазнительному образу. Ей нравилось красное платье с кружевами, совсем короткое спереди и длинное как хвост павлина сзади. Ткань складками падала на грудь и грозилась скатиться с плеча. В танце такой наряд мог открыть немало ее прелестей, но Кенли это лишь радовало.

Она накручивала на палец каштановый локон и наблюдала, как тот ловил отблеск огня и переливался янтарным светом как волосы ее матери. Она выросла похожей на нее, только глаза были не такими, в их зелени потерялось что-то от пасмурного неба. Это сделало их не такими яркими, но по-своему очаровательными. Зелень, угасающая в пасмурном небе − такое часто можно увидеть в горных ущельях севера, которые Кенли боялась забыть.

− Пора! – внезапно сообщила ей женщина, вбежавшая в комнату. – Он хочет видеть тебя в малом торжественном зале.

− Хорошо, − беспечно ответила Кенли, словно ничего не понимала.

В действительности у нее не было иллюзий, потому, вставая на ноги, она скользнула пальцем по бедру до самой промежности и осторожно проверила, что кончик пальца легко входит внутрь, скользнув меж гладеньких кожных складочек. Она подготовила себя, как только могла.

Как это будет, она не знала. Что испытает − было ей неведомо, но и ей и всему дворцу было очевидно, что ее честь берегли только ради этого дня. Король Тиндора хотел взять дочь, раз уж мать посмела ему дерзить.

− Как я выгляжу? – спросила Кенли, пряча лицо под черной маской из кружева и перьев.

Не дожидаясь ответа, она сделала шаг босой ножкой так, чтобы тонкие обручи на ее голени звякнули, а потом качнула бедрами, заставляя краешек юбки всколыхнуться и приоткрыть самое тайное для любой принцессы.

− Думаю, господин ни за что не отдаст тебя на потеху страже, − спокойно сообщила женщина, − но этого будет мало, чтобы он оставил тебя своей.

− Я помню, Нина, спасибо, − ласково ответила Кенли и поплыла к двери, петляя бедрами в такт мелодии, играющей где-то вдали.

Эхо узких коридоров доносили звуки флейты и арфы, причудливо переплетающиеся в единую мелодию. Она ловила ее, пытаясь понять, как лучше двигаться в такой музыке, чтобы быть естественной, прекрасной и соблазнительной настолько, насколько только могут быть соблазнительна непорочная дева, готовая подчиниться своему господину.

Ей пришлось немного подождать, но времени она не ощутила, а когда открылась дверь, мгновенно сделала первый шаг. Не поднимая глаз, Кенли медленно выводила ножку вперед по линии, опускала на бархатный пол и резко поворачивала бедра. Обручи на ноге тихо вздрагивали, совпадая с высотой ноты арфы. Юбка чуть покачивалась. Пышная грудь вздрагивала, приподнимаясь от этого первого шага, а она тут же сделала новый в такт музыки. На третий опустилась на одно колено, словно рыцарь, а не раба, только потому, что тогда все ее прелести будут открыты лишь одному человеку, а падающая тень добавит интриги, остальным же достанется шлейф кружевной юбки и складки поверх торчащих сосков. Игрушка правителя должна быть такой, чтобы ему завидовали даже боги, особенно если этот правитель − тщеславный Виндор Ройдо Тиндор.

− Ты принцесса Канелия? – спросил у нее низкий скрипучий бас, такой ненавистный, что даже перемены в нем не могли изменить ее чувств.

Канелия закрыла глаза, чуть приподняла голову, чтобы маска не мешала видеть всё ее смирение, и ответила:

− Я была ею, господин.

− Была? – насмешливо переспросил голос, обладателя которого ей так не хотелось видеть.

− Я ваша раба, повелитель, − тихо ответила Кенли, словно в ней не было сил даже говорить.

− Ты помнишь, что обещала убить меня?

− Да, хозяин, и мне очень стыдно.

− Стыдно? – насмешливо спросил король Тиндора. – И ты даже готова целовать мне ноги? Так легко?

− Все что угодно, господин, − тихо ответила Кенли, − если только это поможет хоть немного загладить мою вину перед вами.

Король рассмеялся. Музыка куда-то исчезла, а к его зловещему громогласному хохоту присоединились тихие смешки. При короле даже его приближенные не смели по-настоящему веселиться, но настроение правителя старались поддерживать.

− Посмотрите на нее, и это наследница воительниц Астора. Я же говорил − шлюхи горные!

У Кенли дрогнули пальцы, так хотелось сжать их в кулак и сказать, что шлюха в этом мире он сам, потому что все пороки человеческие отымели его, как им заблагорассудилось, а он даже не заметил, но такие мысли и речи Кенли стоило оставить при себе.

− Я прощу тебя, − внезапно сказал король таким надменным и холодным тоном, словно это не он только что заливался хохотом, − если ты отработаешь за весь свой народ. Попробуй предложить мне себя так, чтобы я согласился взять!

− Спасибо за честь, повелитель, − робко прошептала Кенли, словно наивная девочка, а потом резко поднялась на ноги с грацией кошки.

Она с самого начала знала, зачем сюда идет, достаточно знала о манерах и предпочтениях этого человека, оставалось надеяться, что они не изменились, и его прежняя любовница Нина не стала невольной обманщицей.