Василий Фомин - Легенда о царице. Часть четвертая. Пир царицы Нейтикерт

Вот первые лучи упали на прекрасную деву и она воздела вверх руки, приветствуя своего отца и чистым звонким голосом прочитала приветственную молитву, затем ей на ладони поставили две чаши имеющих форму ежей, тихо зарокотали барабаны, телохранительницы запели гимн солнцу, и царица совершила ритуальное возлияние богу утреннего солнца – вечно юному Хепри.

Затем, царицу облачили в черный калазирис, застегнули на талии серебряный пояс с ножнами, на левую руку надели длинный серебряный браслет в виде гигантской сколопендры, на правую – браслет со скорпионом, на голову водрузили корону-шлем Нехебт и богиня-гриф бережно обхватила голову царицы крыльями.

Царица села на плетеное из прутьев кресло, на ноги ей надели золотые сандалии и вручили жезл и многохвостую плеть. Начальники отрядов подходили по очереди и удостаивались великой чести поцеловать ногу земной богини сидевшей неподвижно и глядевшей вдаль.

Нейтикерт взмахнула плеткой, барабаны гулко грохнули ритм, и войско двинулось вперед, навстречу колыхающейся черной массе, тоже медленно накатывающейся.

Первыми, легким и быстрым шагом, шли шеренги лучников стараясь отыграть как можно больше пространства. За ними двинулись пращники, скоро сломавшие ряды, ибо состояли в основном из набранных по дороге земледельцев и ремесленников. За поясами у них торчали дубинки.

Далее двинулась основная масса щитоносцев, вооруженных копьями и булавами. И если первые двигались как ветер, то щитоносцы пошли как каменная лавина. Они шли спокойно, почти лениво, как крестьяне, идущие на ежедневную, тяжелую, но необходимую и очень знакомую работу.

Несмотря на то, что шли они как-то небрежно и излишне вольно, ряды их держались ровно – щит в щит, и никто не выбился их строя. Они презительно катились навстречу врагу, совершенно уверенные в своем превосходстве, вне завсимости от количества врага. Эти отборные воины не боялись никого и ничего. Они знали главное – война это точно такое же ремесло, как и сельское хозяйство или, скажем зодчество, или, там, животноводство. Во всем есть свои секреты и свое умение. Волноваться совершенно не о чем – выполняй главные условия и будешь жив, сыт и пьян. Когда можно, конечно, а все остальное время, – выполняй главные условия – не ломай строй, и поддерживай товарищей справа и слева! Они, также знали, что иногда, им надо будет умирать, но ужаса у них это не вызывало. Это всего лишь, одно из условий их работы.

За щитоносцами двинулись шеренги воинов с небольшими щитами, вооруженные палицами, секирами и ножами. Эти тоже были профессионалы. Тоже ни хрена не боявшиеся, тоже проведшие в строю по десятку и более лет. Отряд секироносцев остался с царицей.

Две стены – черная и красная сближались и черная была гораздо массивней, но царица улыбалась, глядя на войска. Даже когда строй кушитов стал чуть вытягиваться вперед как бы расставляя ладони, она не перестала улыбаться, глядя на голову буйвола, готовившуюся боднуть, обхватить и расплющить ее маленькое войско.

Однако, не дойдя локтей двести друг до друга, войска остановились и со стороны кушитов прилетел сухой треск. Затем снова и снова.

От первого ряда отделилась фигура с рогами буйвола на голове и вышла на середину пространства разделившего войска. Войско кушитов, остановившись на месте, продолжало требовательно бить копьями в щиты.

И тут египетские щитоносцы тоже ударили копьями в щиты. Трум-тр-ум, тр- ум!

– Царица, это вызов. – сказал подошедший Певасер.

– Угу. – кивнула головой царица. – А я, вроде как, и не догадалась.

Командир секироносцев перекинул из руки в руку, как игрушку, очень тяжелую секиру с длинной изогнутой рукояткой обмотанной веревкой, сверкнув веселыми глазами.

– Дозволь мне, моя царица, сбить с него, наглеца, его рога. Вместе с головой. Ты не пожалеешь, то еще будет представленье!

– Не-ет. – вроде как зевнула царица, прикрыв рот длинной ладошкой. – Ой, Птах, мой творец, прости меня, господи! Не позволю. Я выполню свои обязанности, а ты выполняй свои. И для начала поднесите меня ближе.

Воины подхватили щит со стоящим на нем троном и понесли к предстоящему полю битвы.

Лев шел впереди. Царь зверей пребывал в игривом настроении и то одному, то другому египетскому воину отвешивал шутливую плюху по заднице. И еще бодался массивной головой. И скалился, показывая чудовищные клыки. Воины слегка шарахались и льву это очень нравилось. Ну у него такое было чувство юмора.

Вождь кушитов видел, как под грохот барабанов поверх голов египетских воинов движется трон с сидящей неподвижно женщиной, о которой ему рассказали столько удивительного. И вот она, повелительница загадочной страны, приближается к нему, для единоборства.

Ряды воинов расступились, образовав коридор для царицы, и каждый ряд поворачивался к ней, когда трон проплывал мимо, и бил копьями в щиты. Не доходя до первых рядов, царицу опустили на землю, и она пошла вперед, положив руку на гриву льва, ее сопровождавшего.

Кушитский вождь, ухмыльнувшись, взял копье наперевес. Вот в чем хитрость царицы – ну конечно, кто же поверит, что она и вправду будет с ним сама сражаться. За нее будет сражаться лев. Но воин не боялся, ни царицы, ни ее льва. В его племени мальчик считался мужчиной только после единоборства со львом. Причем без всяких там западней и луков. Копье и нож против клыков и когтей. Все трусы уже умерли давно и во всем войске остались только мужчины.

Однако повинуясь какому-то знаку, лев сел впереди войска, а царица направилась к черному воину в одиночку. Кушит в недоумении опустил копье и смотрел на приближающуюся деву.

Сухой и жаркий африканский ветер слегка шевелил густые черные волосы с каким-то странным багровым отливом. За золотыми сандалиями сзади змеились две струйки пыли. Таинственная царица приближалась, и все ясней становились черты ее лица. И черты эти оказались по-каменному неподвижны, бесстрастны и прекрасны и так же как камень холодны, а взгляд был совершенно отсутствующий.

Царица, медленно ставя ступню перед ступней, подошла почти вплотную к вождю и застыла, не сказав ни слова и по-прежнему глядя сквозь своего соперника.

Высоко вверху парил коршун, растопырив маховые перья. Гораздо ниже плавали в жарких воздушных потоках, поднимающихся от земли, грифы. Многие из них основательно усаживались на деревья, а некоторые только тянулись издалека. Многомудрые птицы очень хорошо знали, что значит такое скопление людей вставших друг против друга. Это означало обильную пищу.

Вождь с интересом разглядывал странную деву, стоящую прямо перед ним. На плечах ее лежал, льдисто поблескивая серебряными пластинами, ускх. Левую руку, от запястья до локтя обвивала серебряная сколопендра, а правую – браслет с чеканкой в виде скорпиона черного цвета. Талию женщины обхватывал серебряный же пластинчатый пояс с висящими на нем ножнами, из которых виднелась сине-зеленая полупрозрачная рукоятка с ременной петлей.