Галина Пискунова-Пестрикова (Байдерова) - Судьба. Преданная

– Татьяна Николаевна, ну когда мне ждать ответа? Вы знаете телефон в Сортировке, позвоните мне. – Попрощался и ушел. Воцарилось молчание, а потом ребята это предложение стали высмеивать. Наверное, мама ждала иного от своих сыновей, только шутки их говорили о том, что они не хотят, чтобы у неё было простое женское счастье.

Галка не знает, какой был разговор у мамы по телефону с мужчиной, но больше его она не видела.

Несколько дней мама ходила задумчивая. На нее это было не похоже. О чем она думала – никто никогда не узнает. Вскоре братья нашли свои половинки и стали жить отдельно, свив свои гнёзда. Через год уехала из дома Галка, а через несколько лет умерла бабушка. Мама осталась одна в доме, стоящем на семи ветрах, и каждый день глядела на дорогу: вдруг кто-нибудь приедет из детей. Но нет. Их визит был очень редким.

Имеем ли мы право навязывать свою волю человеку? За него решать: быть или не быть? Эгоизм братьев лишил маму человеческого счастья, обрек на одиночество.

Как всегда осенью со всех полустанков и разъездов приезжали в школу на учёбу ученики. Они жили в интернате. В этом году Галка с особым волнением ждала начала учебного года. Она идёт в 8 класс, а, значит, в классе будут новые ученики. Первого сентября на линейке Галка услышала, что восьмой класс разделили на два класса. Она попала в класс «Б». Дело в том, что после войны в течение многих лет собирали всех неохваченных обучением школьников. В дарьинской школе тоже были учащиеся, которые не соответствовали возрасту класса. Галка помнит, как из шестого класса взяли весной одного ученика в армию, а в следующем классе ученица оказалась беременной. Это был страшный позор для школы. Директора сняли с работы, классному руководителю объявили строгий выговор, усилился за всеми учащимися контроль. Поэтому, восьмой класс – разделили пополам. В восьмом «А» учились переростки, а в восьмом «Б» все ровесники. Галка должна была идти в 8 «Б». Ей было интересно и очень хотелось быстрее познакомиться с новыми одноклассниками. На линейке она увидела нескладного высокого мальчишку, одетого в вельветовую курточку с выпущенным белым воротничком, русоголового. Его чубчик спускался на лоб. Верхняя губа была чуть толще нижней и голубые, как синь неба, глаза, обрамленные темными ресницами, серьёзно смотрели из-под тёмных бровей. В классе она узнала, что этого мальчика зовут Колей, что он приехал учиться вместе со своими товарищами из станции Жарык. Он выделялся из всех одноклассников. По-детски шалил, заразительно смеялся, и в то же время был серьёзным, степенным. Товарищи его уважали. Он не был лидером, но заводилой – точно. Сидел на третьем ряду на последней парте недалеко от грубки. Впереди него сидела Галка.

В восьмом классе появились новые преподаватели: учитель математики – крупная молодая женщина с толстой косой вокруг головы, и учителя физики и истории. Историка ученики вскоре окрестили «дротиком». Однако именно он сыграл большую роль в образовании Галки, хотя вначале между ним и ею был конфликт, который лихо разрулила бабушка.

Виктор Григорьевич Набродов, он же «дротик», не просто пересказывал тему из учебника, а всегда своё объяснение подкреплял отрывками из художественной литературы и иллюстрациями. Галка полюбила уроки истории и хотела о рассказываемых событиях знать больше. Поэтому она попросила учителя написать список произведений, которые расширили бы её познания. За год Галка прочла В. Гюго, Золя, Бальзака, Драйзера, Мопассана, Стендаля. Её, кроме исторических событий, описываемых в романах, увлекала ещё любовная канва сюжета. Вместе с героинями она влюблялась, радовалась ответной любви, страдала, горевала и рыдала, когда любовь заканчивалась трагедией.

После того, как бабушка побывала по вызову «дротика» в школе, Галка резко изменилась: на уроки больше не опаздывала, не оговаривалась с учителями, училась прилежно, в отличницы не стремилась, ни с кем не конфликтовала, в свой внутренний мир никого не пускала. Галка одна из первых приходила в школу, становилась у грубки, и, молча, наблюдала, как заходят её одноклассники в класс. Последними приходили интернатские.

Как всегда первым заходил Коля, а за ним уже остальные. Он медленно проходил между рядов. Поравнявшись с нею, всегда здоровался, клал учебники на парту и уходил в коридор. До начала уроков всё было спокойно, никто не шалил, все ходили ещё сонные, как в замедленном кино. Но после первого урока мальчишки набирали темп. Они группировались, хватали одну из девчонок за руки и растягивали её в разные стороны. Девчонка визжала, звала на помощь, а мальчишки вовсю веселились. Сцена была комичной. Бросив, «растерзанную» девочку, мальчишки гонялись за другой. В классе визг, писк, крик, беготня до тех пор, пока звонок не успокаивал их до следующей перемены. А на следующей перемене та же картина, только форма экзекуции другая: 5—6 мальчишек подходят к девочке и на голову кладут свои ладони, а потом давят, чтобы девочка присела. И опять визг, писк, крик, смех, просьба о помощи.

Галка никогда не попадала в такую ситуацию. Но один раз всё-таки попалась. Увидев её возле доски, мальчишки обрадовались новой жертве и бросились к ней чуть ли не с индейским возгласом: «ЯХОО!». Галка замерла, соображая: как поступить? Решение пришло быстро. Только мальчишки, а среди них был и Коля, с громким криком протянули к ней руки, она спокойно сказала:

– Мальчишки, вам очень хочется, чтобы я села? Я с удовольствием удовлетворю ваше желание. Я сяду без принуждения. Хорошо?

Мальчишки остолбенели. Их руки непроизвольно опустились.

А Коля сказал:

– Вот даёт! Наповал убила!

Другой мальчишка с криком: «А ну её!» – Бросился за другой пленницей.

Однажды Галка поймала себя на мысли, что стала часто думать о Коле, что ей хочется скорее пойти в школу и увидеть его. Ей нравилось, как он спокойно, размеренным шагом входит в класс. Нравилось, как он бросает в неё бумажные катышки, как дёргает за косу, как смотрит на неё, как здоровается, как отвечает у доски, как общается с мальчишками, как они возле него вертятся. Нравилось в нём всё.

У неё замирало сердце, когда он с вопросом обращался к ней. Ей хотелось не осрамиться и ответить правильно. Отвечая у доски урок, она боялась ошибиться, боялась потому, что он смотрит на неё, слушает, иногда корчит рожицы, пытаясь рассмешить её. Однажды на уроке физики, когда писали контрольную, он линейкой похлопал её по плечу, она оглянулась: