Натали Бизанс - Восхождение. Сага «Исповедь». Книга третья

Много ран на теле Христовом, но последователи Сына Божьего всё пытаются ещё больше порвать Его тело-церковь на более мелкие кусочки, каждому хочется отобрать своё и властвовать. Оттого и расколы, а не целостность ставят своей задачей.

Опомнитесь, люди! Господь – один, а мы все Его дети. Что же постоянно мучаем и терзаем Спасителя, вместо того, чтобы объединиться и стать сильнее, исцелить нанесённые Ему раны?!

Какую руку любить сильнее – левую или правую? Они обе нужны, обе важны, обе принадлежат Богу. Так что же мы вечно делим?

Епископа мои ответы удивляли. Он замолкал, а потом, подумав, часто повторял:

«Ты необычен, сын мой… Но что-то в этом есть».

Единственное, о чём я вынужден всегда умалчивать – это о многоразовости жизни. Никто не переубедил меня в том, что я знаю, а доказать что-либо невозможно, по крайней мере, сейчас. Меня бы просто объявили еретиком и мои любимые католики, и православные. Это я понял ещё в семинарии, непримиримость этого вопроса даже не обсуждается. Любой, кто мог заикнуться об этом, вылетел бы сразу как профнепригодный, поэтому я даже не пытался раскрывать рот на эту тему. Когда-нибудь все всё поймут, и то, что сейчас за гранью фантастики, станет естественным и самим собой разумеющимся. Тогда многие найдут ответы на свои неразрешимые вопросы и увидят смысл бытия. Ну а пока, кто ищет – тот находит. Благословен Господь!

Когда-то я спросил Гусара: «Как же я смогу быть священником, имея такие знания, которые противоречат постулатам?»

«Будешь! И станешь лучшим, добрым и милосердным, потому что, зная правду, не обязательно о ней кричать налево и направо. Исполняй свою миссию кротко, смиренно и терпеливо, как предписано Церковью. Главное, чтобы твоё сердце знало истину, ведь лишь тогда появляется смысл, и всё в мире обретает гармонию. Помни, что служишь Богу, а не кардиналам и епископам. Твоё сердце умеет слышать то, что не дано другим. Бережно храни и умножай свои знания, они от тебя никуда не денутся. А то, чему будут тебя обучать, принимай как одну из теорий, правильная она или нет, рассудит время и Сам Господь. Промолчи, когда надо, – это дороже множества слов. Люди сами всё поймут и во всём разберутся.»

Зачем я пишу об этом сейчас? Потому что это – моя исповедь. А в ней от Бога ничего не скроешь. Бог мне судья, и если я не прав, отвечу за это.

«Смотри, Господь, я такой, какой есть, и я весь Твой. Делай со мною всё, что пожелаешь, ибо Ты один ведаешь, что есть благо для душ наших. Уповаю на Твоё Милосердие и всецело доверяюсь тебе!..»

Весна срывает с людей маски, улыбки на лицах вспыхивают чаще, как лампочки, и становится всем светлей. Вот ребёнок, сидя в коляске, дарит радость свою всем встречным, и они отзываются и несут её дальше, становясь на капельку добрее. Воздух пропитан любовью, птицы поют, ласковое солнышко греет; первые сочно-салатовые листочки пробиваются на ветвях, трава на газонах зеленеет. Так не хочется спускаться из этого рая под землю, но приходится. И звуки музыки в переходах теперь напоминают о Владимире, болью отзываясь в сердце.

Мы говорили через интернет-программу. Любимые черты то расплывались, то вновь собирались в картинку. В движении Эрика превращалась в ветерок, скользящий мимо экрана:

– Папа, пливет! – голосок моей маленькой девочки, вечно спешащей куда-то.

Даниил сосредоточенно смотрел в экран, сидя у мамы на коленях. Счастье и боль одновременно: радость видеть моих родных и осознание того, что мы далеко друг от друга, а впереди ещё так много всего, прежде, чем я заключу их в свои объятья, расцелую, почувствую родной запах и тепло домашнего очага.

– Как ты справляешься, любимая?

– Всё хорошо, не беспокойся, родители помогают. Появилось даже время для работы. Виктор взял мою заметку для следующего номера.

– Очень рад! Важно, чтобы ты смогла вернуться к своей любимой профессии по мере возможностей и сил.

– У меня есть идея сделать цикл сюжетов о материнстве, родах, кормлении грудным молоком, по свежем событиям, пока всё, как говорится, актуально.

– Замечательная идея! Виктор одобрил?

– Говорит: «Хоть что пиши, лишь бы была счастлива!»

– Он неповторим, и очень дорожит тобою.

Наташа вздохнула и отвела глаза. Она так похорошела после родов, округлилась, в ней появилась какая-то особенная женская привлекательность.

– Девочка моя, я так соскучился!

– Я тоже, Эрик. Время тянется невыносимо долго без тебя, особенно по ночам, – она сказала это так печально, что у меня сжалось сердце.

– Данечка такой серьёзный сегодня!

– Подрос, правда?! Улыбается мне без конца… А папе улыбнёшься, сынок?!

Даня посмотрел на меня, потом на маму, и, свесив нижнюю губу, разревелся.

– Ну вот, только этого не хватало!

– Скучает по тебе… Нам всем непросто.

– Мне тоже вас не хватает, любимые, но что поделать? Как там молодожёны поживают?

– Агнешка что-то давно не появлялась, уже недели две. Только Марик заезжал. Даню с рук не спускал, просидел у нас целый вечер, сказал, что жена на работе пропадает, а ему скучно дома одному. Я заметила, его так к малышам тянет, глаза грустные, жаль мне его. Такой хороший отец бы был!

– Не жалей! Всё в руках Божьих. В конце концов есть сироты, нуждающиеся в любви и ласке.

– Ты прав, Эрик. Помнишь, как мы думали Мишеньку усыновить! – Наташа улыбнулась. – Кто ж знал тогда, что Витя станет ему отцом!

– Пути Господни неисповедимы, родная. Как они там?

– Замечательно, Таня перестала кормить Анютку, пошла в спортзал, стала форму себе восстанавливать. Села на строжайшую диету. Говорит, чтоб Виктор на других не заглядывался.

– Ради этого бросать кормить? Анютке ещё и годика нет…

– Это её решение, в любом случае. Малышка вот-вот пойдёт. Крепко так на ногах стоит, ты бы видел! А зубки какие смешные вылезли, как у зайчика, сверху и снизу, как улыбнётся… хоть стой, хоть падай! Как жаль, что ты далеко!

– Потерпи, родная, ещё немножечко нужно подождать. Как только получу благословение, определюсь с местом, заберу вас.

– Мне будет не хватать этого дома! Наташа осмотрелась вокруг.

– Знаешь, мне пришла в голову мысль, а что если мама с папой продадут свой домик в деревне и переедут сюда? Тут, всё-таки, Виктор рядом, да и Анютку поняньчат, она им как родная. Уже легче будет пережить разлуку с нами. Мишенька к ним тоже привязался, бабушкой и дедушкой зовёт.

– Конечно, любимая! Продавать этот дом я не хотел бы. Столько мы в нём уже пережили. Если родители согласны, пусть перебираются насовсем. Да и удобства у нас получше, хоть воду отцу таскать из колодца не нужно, как в деревне. Огородик для души могут организовать, земли хоть не много, но есть. Только пусть яблоню оставят, мама её очень любила.