Дмитрий Самойлов - Художник. Сборник произведений

Но на ощупь не может показаться. Значит так и есть. Я трогал раньше у других женщин, но это было не то. Ощущение совсем иное. Эта мысль плотно засела в моей голове и не давала покоя. Я успокаивал себя: «Мне показалось». Но на самом деле не могу же я спросить ее об этом. Неудобно. Что она подумает? Как посмотрит своими пронзительными глазами?

В один из последующих дней, проснувшись рано утром, я решил повторить свое приключение. Взял сумку с альбомом, карандаши и вниз из окна. По уже знакомому пути прошел по карнизу и спустился по водосточной трубе, но дальше за воротами. Наверное, меня будут искать. Да и неловко, как-то после того вечера оставаться. Напоследок мне захотелось нарисовать море, придя домой, уже красками. Я запомнил почти все цвета, помнил оттенки. Я прошел парк и удалился в лес.

В этот же день вечером Катя, кутаясь на ходу в халат, пошла по коридору. Она дошла до моей комнаты и, открыв дверь, остановилась. Комната была пуста. Несколько секунд она стояла в нерешительности, осматриваясь. Затем сделала несколько шагов и резко развернувшись, поспешила на выход. По лестнице она спустилась во двор и зашагала по нему своей плавной походкой.

Пройдя несколько шагов, оглядываясь, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. Наконец, остановилась у самой стены, за которой располагался сад и внимательно еще раз осмотрелась.

– Художник… Ты где? – позвала она тихо. Заметив что-то улыбнулась и осторожно пошла вдоль стены.

– Иди к мамочке! – запела она сладким голосом. – Пора ужинать… Где ты спрятался? Не шали. Все равно я найду тебя!

Взяв в руки палку, стоявшую возле стены, она пошла дальше, приговаривая нараспев:

– Соединись со мной. Я тебя жду-у… Постель такая мягкая. Разве не хочешь?.. Она внезапно остановилась и ударила палкой по большой глиняной вазе в которой росли цветы… Ваза разлетелась на куски.

– Впереди у нас жизнь полная удовольствий! Что ты задумал? Ну-ка признавайся!

Пихая ногами обломки, Катя пошла дальше, дошла до большого дерева и, задрав голову, закричала:

– Я просто хочу тебя поцеловать. Вот и все. Разве нельзя? – она закружилась на месте и, глядя вверх, продолжала:

– Ты оставил рубашку в комнате. Когда ты раздевался, что ты чувствовал? Именно в тот момент, когда обнажаешь отдельные части тела в ванной. Теплые струи. – Тут она остановилась, видимо у нее закружилась голова. Катя несколько раз вздохнула, замотав головой. – Вода еще не успела согреть твою кожу. Ты ощущаешь холод, который касается тебя, твоего тела. Это ощущение… Когда ждешь теплых прикосновений водяных струй. А может не воды, а рук, жаждущих ласкать? Тебе этого хочется? Я знаю, ты опять что-то придумал. Я это чувствую. У меня есть мороженое, оно там, в столовой, в холодильнике. – Она топнула ногой. – Хватит прятаться! Давай поговорим… Покурим, посидим вместе. Расскажи, что тебя волнует. Что не так? Злишься, небось, что я запретила тебе гулять по округе? Но ты сам виноват.

Катя оглянулась в последний раз и, решив, что меня здесь нет, вздохнула и медленно пошла обратно, говоря на ходу с сожалением в голосе:

– Там, в моей комнате, я приласкала бы тебя. Положишь голову ко мне на колени и обо всем забудешь. А хочешь на грудь? Она такая мягкая… Ты сам говорил… Тебе нравятся мои руки. Они могут быть нежными. Очень нежными. – Она отбросила палку и поднялась по ступенькам центрального входа.

Утро.

Сергей Иваныч с виноватым видом постучал в дверь комнаты Екатерины Ивановны.

– Какого черта?.. В такую рань… Ладно, войдите.

Он открыл дверь, нерешительно остановился и сказал:

– Извините, мадам, видимо, он убежал…

Катя повернула заспанное лицо и, несколько раз проведя по нему ладонями, спросила удивленно:

– Кто убежал? Откуда? – она подняла голову, не понимая, что происходит.

– Ваш художник сбежал, – ответил Сергей Иваныч. – Вы сами распорядились докладывать вам в первую очередь, в любое время, обо всех обстоятельствах, с ним связанных.

– Найдите его! – она мгновенно вскочила с кровати с открытой грудью, в розовой пижаме, с раскрасневшимся лицом. – И приведите ко мне! За что я вам деньги плачу?! – она всплеснула руками, сунула ноги в тапочки и, поправляя волосы, упавшие на лоб, выдавила, раздраженно поджав губы:

– Идиоты! На что вы способны? Пить пиво, поставив ноги на скамейку и болтать о всякой чепухе!.. Я уволю вас к чертовой матери!

Катя встала и, направляясь в ванную, бросила на ходу:

– Доложите подробнее, чуть позже, когда я приведу себя в порядок.

Сергей Иваныч вышел, с ужасом поглядывая на графин, стоявший на столе.

Идя по коридору, он разговаривал сам с собой:

– Однако, парень не промах, – он повел головой и повторил. – Не промах. Ушел, как говорят, по-английски. Таких людей не удержишь. Он слишком умен, хоть и кажется простачком… Момент-то выбрал какой! Три часа света не было.

В гостиной собралось несколько человек, включая прислугу. Катя стояла у окна и курила.

– Где начальник охраны? – спросила она, повернувшись и мельком оглядев комнату.

Вошел Сергей Иваныч, с папкой, он сел на стул, достал из папки несколько листов, просмотрел их.

Катя потушила сигарету и подошла к нему.

– Надо полагать, что это объяснения ваших людей, в письменном виде? – спросила она, небрежно взглянув на листки. – И что же пишут эти косолапые бездельники?

– Примерно в 4 утра наш ловкий друг спустился по водосточной трубе из своего окна. Точнее из окна туалета.

– И что дальше? – Катя сделала несколько шагов по комнате и обернулась. – Рассказывайте, рассказывайте. – Она пристально посмотрела на начальника охраны. Взгляд ее сделался пронзительным.

Сергей Иваныч грустно вздохнул и, убрав листки в папку, сказал:

– До города можно добраться только через поселок или по тропинке, идущей по холму. Я распорядился.

Катя досадливо замотала головой, еще раз прошлась по комнате и села в кресло у камина.

– Что еще? – спросила она, глядя прямо перед собой. – Что скажут остальные?

– Ничего, мадам, – ответил за всех Сергей Иваныч.

– Совсем ничего?

– Ну да. А что можно еще сказать?

– Конечно. Сказать вам нечего. Спали все как сурки. Я же просила горничных приглядывать за ним. – Она поманила Сергея Иваныча пальцем.

Тот подошел и нагнулся к ней ближе.

– Я не отпускала его, – сказала она ровным спокойным голосом.

– Не отпускали… – повторил Сергей Иванович и кивнул головой.

– Вы слышите? Не отпускала, – она посмотрела на него холодно, поджав губы. Затем протянула руку и, схватив его за воротник, резко притянула к себе. Несколько секунд она разглядывала его лицо. Ее губы прошептали. – Найдите его… Вы поняли?

– Да, мадам, – выдавил он и покраснел.