Резеда Шайхнурова - Сапфир

Спустя месяц, произошло долгожданное событие. В субботу вечером к замку подъехала элегантная карета. Внутри она была обшита синим бархатом, а сиденье выделано из овечьей шкуры, дубовые колеса звучно цеплялись за каменистую дорогу, из-за чего приезд гостя не мог остаться незамеченным.

– Папа, папа, они приехали! – закричала Бриллити, увидев из бокового окна с восточной стороны дома щегольскую повозку. – Иди же скорей! Кучер уже открывает дверцу.

Мистер Даймонд присоединился к дочери, и они вместе стали наблюдать, как из коляски вышла темная фигура и направилась к воротам. Судя по конституции тела, это был граф, который грациозной, но в то же время мужественной походкой подошел к дому, потом обернулся и отдал какое-то поручение слуге.

– А где же жена и дети? – разочарованно спросила Бриллити. – Неужели граф не привез их?

– Не огорчайся, дорогая. Граф сначала должен осмотреть дом, возможно, внести какие-то поправки. Вдруг рабочие что-то недоделали или забыли сделать, а его жена, может быть, привередлива в мелочах. Вот когда он уверится, что супруга будет довольна, тогда и привезет ее с детьми.

– Ты уверен, папа? – с надеждой обратилась Бриллити к отцу.

– Ну конечно, глупышка!

– Хорошо. А сейчас давай поздороваемся с графом!

И девочка выбежала из комнаты.

– Дочка, куда ты? Стой! – пытался остановить ее Питер. – Уже поздно, и невежливо будет вламываться в чужой дом, когда его хозяин устал с дороги и, наверное, ложится спать. Да остановись же ты, стрекоза!

Мистер Даймонд схватил дочь за запястье у самого выхода и стал убеждать ее в том, что лучше будет наведаться к графу утром следующего дня. Бриллити никак не хотела соглашаться, но под напором отца вынуждена была сдаться.

В воскресенье утром отец обнаружил дочь готовящей что-то на кухне.

– Родная, ты уже встала!

– Доброе утро, папочка! Я проснулась около 7 часов.

– Зачем же, милая? Поспала бы подольше!

– Тогда бы я не успела приготовить запеченные яблоки в вишневом сиропе, которые готовила раньше мама. Папа, надень что-нибудь нарядное! Граф должен увидеть нас в респектабельном виде.

Питер с дочерью вышли из дома в четверть одиннадцатого. Была пасмурная погода, и озоновый аромат уже предвещал приближение дождя, а из леса доносился пьянящий запах жимолости, который заглушал сладкие нотки лакомства, что так бережно несла в озябших руках Бриллити.

Снаружи особняк графа был облицован кирпичом с отделкой деталями из белого тесаного камня, что характерно для любой архитектуры тюдоровской династии XVII века. Вместе с дивным садом, окружавшим здание, замок выглядел довольно живописно. Бриллити поразило, как с приездом графа зловещий замок превратился в Эдем. Она и дальше наслаждалась бы видом замечательного особняка, любовалась его переменами к лучшему, если бы не окоченевшие пальцы рук, державших поднос с десертом для графа. Но дрожащие от холода конечности не могли стать препятствием для юной девушки, которая с мечтательным и блуждающим взором упорно шагала по неровной дороге.

Наконец она с отцом оказалась возле огромной двери. С любопытством взглянув на стальную ручку, которая представляла собой львиную голову с раскрытой пастью, мисс Даймонд постучала.

Дверь открылась, и на пороге появился граф. На нем был фрак из тонкого сукна, черные туфли с пряжками, жилет в вертикальную полоску с карманами, в одном из которых блестели золотые часы на цепочке. Это был очень красивый мужчина высокого роста и крепкого телосложения. На вид ему было около тридцати с лишним лет. Наружность графа отличалась от наружности англичан и цветом кожи, и цветом волос, а также формами носа и губ. Сразу можно было сказать, что это не типичный европеец: смуглая бархатистая кожа, густые черные ресницы и блестящие смоляные, слегка вьющиеся волосы до плеч особо выделяли аристократа среди толпы северян. Его кожу оттеняли синие, как пасмурное небо глаза, и весь он был так притягателен, что невозможно было отвести глаз. У графа был прямой нос, карамельного цвета губы, волнообразный контур которых подчеркивал их припухлость, и даже сквозь плотный костюм можно было заметить его мускулистость.

Бриллити, которая в жизни своей не видела такого типа мужчин, замерла, раскрыв рот. Иногда встречая безликих юношей на редко проводимых в графстве балах, она и представить себе не могла, что красота противоположного пола может быть так ярко выражена.

Хозяин дома поприветствовал гостей широкой улыбкой, и девушка машинально ответила ему тем же. Она стояла впереди отца, поэтому не видела, какое впечатление оказал граф на Питера Даймонда. А тот, в свою очередь, стоял бледный, брови его были приподняты, а уголки рта опущены, ноги в коленях дрожали – в общем, весь его облик в данный момент представлял собой нелепое подобие статуи.

– Доброе утро, граф! – звонко и приветливо поздоровалась Бриллити. – Мы с отцом – ваши соседи, живем через дорогу от вас. Меня зовут Бриллити Роуз Даймонд, а позади меня стоит мой папа, Питер Даймонд. Вот! – произнесла она, выставляя вперед поднос с угощением. – Надеюсь, вам понравится.

– Сейчас и узнаем! – отозвался аристократ, жестом приглашая гостей в парадный зал. – Прошу вас, заходите!

– Благодарю вас!

Бриллити зашла первой, Питер нехотя за ней. В центре особняка размещался холл, богато украшенный резными дубовыми панелями, на которых были развешаны охотничьи трофеи, оружие и портреты именитых предков лорда Кингсли. Высокий потолок был покрыт лепниной; по одну сторону холла располагались жилые комнаты, по другую – хозяйственные помещения. Посреди гостиной находился доходивший почти до потолка камин, отделанный коралловыми кирпичами с каминной доской из красного дерева и облицованный природным камнем. Вокруг камина располагалась мягкая мебель, которую покрывали фисташкового цвета чехлы. В центре стоял невысокий столик из твердой породы дерева, на полу лежал шерстяной ковер с ярким рисунком. Характерной деталью дома была широкая лестница в холле, украшенная скульптурами и резными деревянными перилами, причудливым образом закрученными в спираль.

Гостья с отцом уселись на большой мягкий диван справа от камина, возле окна, а граф – чуть поодаль от них в кресло. Он закинул одну ногу на вторую, лодыжкой касаясь колена, свободно раскинул руки на подлокотниках, всем видом показывая, что он здесь хозяин.

– Очень рад, что уже на второй день моего пребывания в этом поместье меня навестили соседи, – произнес он, окидывая беглым взглядом пришедших.

Бриллити отметила про себя акцент аристократа. Он говорил более мягким тоном, нежели англичане, не так четко выговаривал буквы, как подданные королевства, к тому же в его речи присутствовал пафос, чувствовалась внутренняя харизма этого человека. Было видно – он знает себе цену и следит за своей внешностью.