Грегуар Шамаю - Теория дрона

История Welfare State [42]непосредственно связана с Warfare State [43]. Как объясняет Барбара Эренрейх 470: «Современные “государства всеобщего благосостояния”, какими бы несовершенными они ни были, являются в значительной степени продуктами войн, так как они были связаны с усилиями правительств успокоить солдат и их семьи. Например, в США именно гражданская война привела к появлению “пенсий для вдов”, предшествовавших появлению социальной помощи семьям и детям… Много поколений спустя, в 2010 году, Министерство образования США указывало, что “75 % молодых американцев в возрасте от семнадцати до двадцати четырех лет не могут быть призваны в армию либо потому, что у них нет аттестата зрелости, либо потому, что у них были проблемы с законом, либо по причине физической неспособности”. Как только нация больше не способна получить достаточно молодых людей, годных к службе, у нее есть два выбора: она может, как советуют некоторые генералы в отставке, снова инвестировать в свой “человеческий капитал”, а особенно в здоровье и образование малоимущих, или же она рискует серьезно пересмотреть свой подход к войне… Альтернативный подход состоит в том, чтобы устранить или существенно сократить зависимость армии от любых человеческих существ» 471. Смысл дронизации в том, чтобы примирить оскудение дающей руки социального государства с поддержанием его железного кулака. Теперь мы понимаем, на какие конкретно вызовы отвечают обещания «нулевых потерь» и абсолютного сохранения жизни граждан…

На первый взгляд, дрон является решением, найденным в ответ на главное противоречие дискурса протекционистского суверенитета. Вести войну, не подвергая риску жизни собственных граждан. Сохранять, не теряя. Всегда защищать. Плохая новость: обещание сохранить жизни граждан никак не противоречит росту социальной уязвимости большей части этих граждан, а также всевозрастающей прекаризации.

* * *

448 Цитируется по: Jonathan D. Caverley, “Death and taxes: Sources of democratic military aggression”, thesis, University of Chicago, 2008.

449 Кант. Сочинения. Цит. соч. / пер. с нем. С. М. Роговина и Б.В.Чредина. Т. 6. С. 269.

450 Там же. С. 268.

451 Цитируется по: Barbara Ehrenreich, “War Without Humans: Modern Blood Rites Revisited”, Tom Dispatch, July 10, 2011, www.tomdispatch.com/blog/175415

452 J. A. Hobson, Imperialism: A Study. London: Nisbet, 1902, 145.

453 Hansard’s Parliamentary Debates, Third Series, 1867–1868, London, Buck, 1868, 1:406. Сегодня эта практика сохраняется в тех или иных формах работы с подрядчиками и субподрядчиками.

В настоящее время США набирают значительную часть своих военных подразделений, действующих в Черной Африке через частные военные компании, которые заключают контракты с Пентагоном. Об этом см. весьма информативный доклад: Alain Vicky, “Mercenaires africains pour guerres americaines”, Le monde diplomatique, May 2012.

454 См.: Jonathan D. Caverley, “Death and Taxes: Sources of Democratic Military Aggression”, thesis, University of Chicago, 2008, 297.

455 Кант. Сочинения. Цит. соч. Т. 4, ч. 2. С. 272.

456 John Kaag and Sarah Kreps, “The Moral Hazard of Drones”, The Stone, New York Times blog, July 22, 2012.

457 «Снижая потери гражданского населения, дронизированные технологии снижают понесенный моральный и репутационный ущерб от использования летальной силы». Rosa Brooks, “Take Two Drones and Call Me in the Morning: The Perils of Our Addiction to Remote-Controlled War”, Foreign Policy, September 12, 2012.

458 Как объясняет Уолцер, развивая идеи Иегуды Мельцера: «Пропорциональность – это способ приспосабливать средства к целям, но… существует обескураживающая тенденция вместо этого приспосабливать цели к средствам, то есть заново определять изначально узкие цели для соответствия имеющимся военным силам и технологиям». Michael Walzer, Just and Unjust Wars, London, Allen Lane, 1977, p. 120.

459 Jeremy R. Hammond, “The Immoral Case for Drones”, July 16, 2012, www.jeremyrhammond.com/2012/07/16/the-immoral-case-for-drones

460 Eyal Weizman, The Least of All Possible Evils: Humanitarian Violence from Arendt to Gaza. London, Verso, 2012, p.10.

461 Caverley, “Death and Taxes”.

462 Amitai Etzioni, “The Great Drone Debate”, National Interest, October 4, 2011.

463 Benjamin H. Friedman, “Etzioni and the Great Drone Debate”, National Interest, October 5, 2011.

464 Beverly J. Silver, “Historical Dynamics of Globalization, War and Social Protest”, цитируется no: Critical Globalization Studies, ed. Richard Applebaum and William Robinson. New York, Routledge, 2005, p. 308. Я ссылаюсь на ее анализ в этом фрагменте.

465 О концепте «моделей войны» см.: Mary Kaldor, New and Old Wars. Cambridge, Polity Press, 2006, p. 17.

466 См.: Yagil Levy, “The Essence of the ‘Market Army’”, Public Administration Review 70, no. 3 (May/ June 2010): 378-89.

467 Jonathan Caverley, “The Political Economy of Democratic Militarism: Evidence from Public Opinion”, International Relations Workshop, University of Wisconsin, March 28, 2012.

468 Niklas Schomig and Alexander C. Lembcke, “The Vision of War Without Casualties: On the Use of Casualty Aversion in Armament Advertisements”, Journal of Conflict Resolution 50, no. 2 (2006): 204-27.

469 Flight International 161, no. 4834 (June 4, 2002): 2.

470 Silver, “Historical Dynamics”, 309.

471 Ehrenreich, “War Without Humans”.

Сущность комбатантов

Сражаться – это одно, а убить человека – совсем другое. И убить его вот так будет предумышленным убийством… Послушай-ка, лично я не буду вот так вот стрелять в одного человека. А ты?

Эмилио Луссу 472

Оружие, писал Гегель, есть «не что иное, как сущность самих борющихся, которая лишь для них обоих проявляется взаимно» 473. Если оружие действительно является сущностью комбатантов, то в чем сущность тех, кто сражается при помощи дронов?

Я есть мое оружие. Этот тезис контринтуитивен. Он противоречит инструменталистским концепциям: вопреки идее независимости субъекта от орудий, при помощи которых он действует, она утверждает их принципиальное тождество. В этом случае невозможно разделить то, чем я являюсь, например, в соответствии с моими намерениями и целями, и средства, которые я использую для их достижения. То, чем я являюсь в этическом смысле, определяется природой оружия, которое я использую. Если выбор оружия имеет значение, то именно потому, что он самым радикальным образом ставит вопрос о том, кем мы являемся, рискуя при этом потерять свою душу и свою сущность.

Но эта сущность, добавляет Гегель, проявляется только в «виде взаимности»: чтобы осознать, чем я являюсь в качестве комбатанта, взять в руки оружие недостаточно, необходимо понимать, что значит испытать на себе его воздействие. Творящий жестокость субъект не может постигнуть свою сущность иначе как в отражении, которое он видит в оружии врага.

Однако в случае дрона эта действенная феноменологическая механика дает сбой. Что происходит как минимум по двум причинам. Во-первых, потому, что это оружие лишает своего «комбатанта» возможности сражаться: чьей именно сущностью является оружие комбатанта, который не вступает в сражение? Далее, поскольку она лишает субъекта, творящего насилие, всякого умозрительного или рефлексивного отношения к своему собственному насилию: если вооруженный субъект не может постигнуть свою сущность в режиме взаимности, то что происходит, когда оружие, как в данном случае, упраздняет саму возможность подобного отношения?

На этот вопрос есть лаконичный ответ: «Они хотят превратить наших парней в убийц» – как передает Сеймур Херш, такой крик души высокопоставленного генерала раздался после того, как Рамсфельд заявил о своих планах по использованию американской армии сразу после 11 сентября 474.