Арест Ант - Как стать контрабандистом

– Силён, бродяга, – завистливо протянул я, – Даже здесь умудрился закемарить. Вот, что значит профессия. Главное, чтобы хватку не потерял.

Переводчица поперхнулась и с укоризной посмотрела на меня.

– Мечтать не вредно, – неубедительно соврал я, – Но тут всякое может случиться. Жаль, монтировка регламентом не предусмотрена. Обязательный атрибут водительскиих переговоров. Явный судейский недочёт.

Теперь засуетилась моя переводчица. Под испепеляющим взглядом судьи, она встала и поспешила к свидетельскому столу, за которым сгорбился Устюхин. На полдороге она запнулась и вернулась назад за своим стулом.

Судья побагровела и переключилась на секретаршу. Та молитвенно сложила руки и явно приготовилась запустить искупительную слезу. Но, мгновенно насладившись увиденным, судья повернулась к Устюхину.

Дальше начались мои мучения. Переводчица говорила прямо в микрофон, а Лёха, отодвинувшись со стулом за край стола, когда галантно освобождал ей место, говорил тихо и был совершенно не слышен.

Пришлось довольствоваться только переводом вопросов судьи:

– Расскажите о себе. … Достаточно. … Что вы скажете о характере грузов? … Суд не интересуют ваши предположения. … Я не спрашивала вас о том, сколько раз и как вас проверяли таможенники. Мы имеем свою достоверную информацию из надёжного источника. … Почему только сейчас вы заговорили о том, что последняя загрузка отличалась от предыдущих? … А вы должны были настаивать, чтобы эту информацию внесли в протокол. … Незнание этого не является для вас смягчающим фактором. Сейчас уже поздно. … У обвинения или защиты вопросы к свидетелю есть? Нет. Вы свободны.

Весь допрос занял не более десяти минут. Лёху увели, а переводчица вернулась, волоча за собой стул.

– Ни одного ответа отсюда не услышал, – хмуро сообщил я в некоторой оправданной запальчивости, – Ключевой свидетель, а его так быстро отпустили.

– Судья решает, – примирительно ответила она, – Но он сам так далеко от микрофона отсел. Я это учту, когда буду переводить других свидетелей.

– А судья-то почуяла… нет, точно учуяла… раз так быстро всё завершила… такая сцена сорвалась. Век буду жалеть, что ей ничего не свернули.

– Прекратите. Так неприлично говорить.

– Неприлично в тюрьме за так сидеть.

Мы замолчали и стали наблюдать, как судья провела привычное вразумление своим кивалами , а потом махнула секретарше. Та наклонилась к микрофону и вызвала следующего свидетеля.

Вошла Ириша Дичкова, главный бухгалтер московской компании. В растерянности она притормозила на входе, но увидев меня, улыбнулась и приветливо помахала рукой.

Судья нахмурилась и в довольно резкой форме предложила ей пройти на место для принесения присяги. Переводчица придушенно вздохнула, с трудом подхватила свой стул и понесла его на новое место работы. Пока шла стандартная процедура, я повернулся к расслабившемуся Тони:

– Сколько у нас свидетелей?

– Два бухгалтера сегодня приехали из России, и я пригласил профессионального финского бухгалтера. Прокурор согласился, что этого вполне достаточно. Могли вызвать всех, кого хоть раз упоминала таможня, но фактически у нас оставалось только три дня… очень мало времени… у некоторых проблемы с визами… командировки. Но никто не отказался. У вас оказались очень надёжные партнёры. В Финляндии далеко не так…

– We are not licked yet (Мы ещё не победили). Let’s see…

Тони согласно кивнул и стал внимательно наблюдать за разворачивающими событиями.

Судья быстро проскочила вопросы образования и профессиональной деятельности. Судя по её кислому и недоверчивому выражению лица, российское высшее образование для неё было сродни шаманскому обряду, а главбух компании явно ассоциировался с нечистым на руку казначеем при воровском общаке.

– Расскажите о совместной деятельности с компанией ответчика.

– Семь лет назад у нас был подписан Договор траста, где был определён минимальный размер комиссии. Мы регулярно направляли средства, необходимые для реализации совместных проектов. Из этой суммы его компания имела право ежемесячно удерживать минимальную комиссию. Отдельные сделки, которые соответствовали нормам общего договора, могли быть согласованы и по телефону. После того как обговоренная группа сделок была реализована, то в Москве проходили переговоры, в которых обязательно участвовали представители бухгалтерии и генеральный директор. На переговорах проходила полная сверка поступлений и расходов, а также определялся окончательный размер комиссии и премиальных. Составлялся протокол переговоров, а его компания выставляла окончательный счёт, который прилагался совместно с другими документами к нашей бухгалтерии. Все эти документы меня с собой. Их надо показать?

Некоторое время судья пребывала в напряжённых раздумьях, а потом отрицательно покачала головой и разрешила поработать прокурору. Тот откашлялся и стал по бумажке задавать вопросы.

Они касались конкретных поступлений и выплат. Ириша как примерная ученица в ответ моментально по памяти барабанила даты, цифры и назначения платежей. Прокурор скис и стал коситься на судью. Та подняла руку:

– Думаю, что вопросов достаточно. Скажите, а почему вы всё так хорошо помните?

– Но вы же меня вызвали свидетелем? – в её голосе послышалось неподдельное удивление и растерянность, – Я внимательно просмотрела документы за весь период нашей совместной деятельности. Со мной приехал генеральный директор. Вы может у него уточнить детали, если я что-то упустила.

– Да, у меня есть последний вопрос, – очнулся прокурор, – Statements. Ежемесячные взаиморасчёты. Вы их хоть раз видели?

– Я их не только видела, но и каждый раз проверяла и утверждала. У меня они с собой.

– Они приложены к вашей российской бухгалтерии?

– Нет. Это промежуточные рабочие документы, которые составлялись по просьбе финской стороны. В нашей бухгалтерии фигурируют только итоговые суммы по завершённым сделкам.

– То есть они разные?

– Цифры одинаковые, только оформлены по-разному. Это вызвано различием требований к ведению бухгалтерского учёта в наших странах.

– Они разные? – в голосе у судьи прорезался явный интерес, – Просто скажите «да» или «нет».

– Да. Они даже на разных языках, хотя там одни и те же данные.

– Всё, этого вполне достаточно. Теперь подойдите ко мне. Мы сейчас оформим командировочные документы, и вы сразу получите оплату за доставленное беспокойство, – голос у судьи сразу стал добрым и ласковым.

Не успела за Иришей закрыться дверь, как судья одарила меня зловещей улыбкой и сообщила:

– Так как наказание для ответчика может быть особенно суровым, то суд сам решил оплатить расходы свидетелей, во избежание излишних тяжб, так любимых вашим адвокатом. Маловероятно, что у вас потом хватит средств покрыть все выдвигаемые требования.