Борис Батыршин - Забытые в небе

– Не стоит воображать о себе чересчур много. – безмятежно отозвалась Лина. – Вы оба для меня пройденный этап. А сюда я пришла с поручением от Золотых Лесов. С официальным, так сказать.

Егору захотелось объяснить, где он видел подобные поручения, в особенности – официальные. Но вовремя удержался: стало любопытно, что понадобилось от него интриганам с Метромоста?

– Ты не в курсе, где сейчас Бич?

Егор усмехнулся.

– Ты, правда, думаешь, что я вот так прямо отвечу?

– Похоже, вы оба – что Бич, что ты, дорогой, – переобщались со Шмулем. – усмехнулась Лина, намекая на содержателя знаменитого шинка. – Не припомню за тобой манеру отвечать вопросом на вопрос. Ладно, не буду тебя томить: так уж вышло, что надо срочно передать ему письмо, а где его искать – непонятно. Не откажешь в любезности?..

Егор озадаченно нахмурился. Можно, конечно, послать нахалку подальше, но… информация есть информация, и она, как известно, лишней не бывает.

– Не гарантирую, что скоро его увижу.

– А мы и не ждём гарантий.

Не оборачиваясь, она протянула руку к охраннику и щёлкнула пальцами. Тот извлёк из сумки на поясе небольшой предмет и вложил девушке в руку.

– Вот. Как встретишь – передай.

Это был деревянный пенал, покрытый мелкой, очень красивой резьбой.

– Внутри письмо. – пояснила Лина. – если хочешь, можешь прочесть. Но потом все же передай. И поверь….

Она сделал паузу.

– Это важно, в первую очередь, для него самого. Как и для всех нас. И ты, дорогой, не исключение.

Она повернулась и пошла прочь. Ткань туники при каждом шаге облипала бёдра – Лина, как всегда, не снисходила до нижнего белья.

Коля-Эчемин громко, судорожно сглотнул. Егор поспешно отвёл глаза. Не стоит давать Татьяне лишний повод для ревности. Шутки шутками, но если терпение тихой библиотекарши лопнет неизвестно ещё, кому достанется первая пуля из её «Горностая»…

– Давно хотел спросить: а почему они называются «Золотые Леса»?

Чекист провожал взглядом уплывающую назад древесную стену, располовинившую небо над Воробьёвыми горами.

– Ты что, не знаешь? – удивилась Татьяна. – Вроде, не первый год в Лесу.

– Третий. – вздохнул командир «партизан». – Из армии пришёл, два года потусовался с «черными копателями» – и сюда. Тоскливо там, снаружи, муторно… Что до Золотых Лесов – поначалу-то мне ваще было пофиг. Ну, называются и называются – мало ли что люди придумают? Потом стал спрашивать, да, видно, не тех. Вот я и подумал: может, вы в курсе? Всё ж, библиотека, книжки разные…

Татьяна кивнула.

– Угадал – с книжек всё и началось. Был в МГУ когда-то давно, студенческий клуб «Золотые Леса». Фантастика, фэнтези, ролевые игры…

– Это которые с плётками, в кружевных передниках и эсэсовской форме? – сально ухмыльнулся Мессер. – А ничо, той бабёнке пошло бы…

– Дурак ты, братец. – отозвалась Татьяна. Она уже освоилась в компании «партизан» и вела себя вполне непринужденно. – Это… ну, просто ролевые игры. Истрия там, магия, бои на мечах, эльфы…

– Вот, значит, откуда висячие домики. – задумчиво сказал Сапёр. – Читал я как-то книжку – что-то про волшебное кольцо. Там тоже эльфы на деревьях жили.

– Вот-вот… – подтвердил Егор. – С этой самой книги у них всё и началось. До Зелёного Прилива просто тусовались, в игры свои играли…

– …а потом, – подхватила Татьяна, – оказалось, что чуть ли не у каждого второго из членов этого клуба – иммунитет к Эл-А. Они-то и основали поселение на Воробьёвых горах. А дальше – пошло- поехало…

– Дальше я знаю. – сказал Чекист. – Типа, хотят стать самыми крутыми в Лесу. Кстати, что на суде-то решили? Бич так и не рассказал…

Егор неопределённо пожал плечами. Недавняя история с третейским судом, где против егеря выступали Золотые Леса, была у всех на слуху. Чекист, видимо, рассчитывал на подробности из первых рук.

– А белка ваша где? – переменила тему Татьяна. Яську она недолюбливала – Она, вроде, с нами собиралась?

– Поверху двинула. Где ты видел, чтобы белки перемещались как-то иначе, чем по деревьям?

– Будет ждать нас в Медицинском саду? – догадался Чекист.

– Нет, сразу пойдёт на башню. – ответил Егор. Сказала: «пока вы по реке доплетётесь, я уже всё разузнаю». Мы с ней договорились, что остановимся у фермеров и будем ждать её сигнала.

Песня разлеталась над рекой – звонкая, весёлая, на два голоса. Первый уверенно выводил мотив, второй, с сильным польским акцентом, пытался подпевать, не попадая в лад и безбожно коверкая незнакомые слова.

Егор обернулся. Лодку стремительно догоняла пирога Коли-Эчемина. На переднем месте орудовал коротким веслом Яцек.

– Как Обрез-то старается, а? – крикнул командир «партизан». А когда мы у костра поём – не подтягивает, молчит! Помнится, как-то раз Мехвод завёл «Конармейскую»…

– Это которая «Помнят псы-атаманы, помнят польские паны…»?

– Она самая. Так он стал орать свою «Ще Польска не згинела».

Только Мехвода разве ж переорёшь, особливо под серьёзный стакан?

Чуть не сцепились тогда…

– Эй, на дредноуте! – донеслось с пироги. – Мы пробежимся вперёд и подождём вас за Бородинским Мостом. А а то терпежу нет плестись за этой шаландой.

Ударили вёсла и пирога полетела стрелой. За ней, словно пенные усы на воде, разбегались по сторонам строки великого Лонгфелло:

Жёсткий пожарный шланг выскользнул из онемевших пальцев, и Сергей, проделав в полёте кульбит, Сергей, словно в рыхлый, пушистый снег, свалился в двухметровые наслоения Ковра. Вставать было нелегко – без ковроступов ноги по бёдра проваливались в буро- зелёную губчатую массу.

Продырявленный баллончик со спорами угодил в самый центр Пятна. От места падения, словно от камешка, брошенного в пруд, разбежалась круговая волна – там, где она прошла, зелёно-бурая хищная плёнка превращалась в рваные, ломкие чёрные лоскутья.

«…остатки Пятна. Главного, мать его, хищника на Ковре – во всяком случае, на поверхности…»

Сергей осторожно потрогал лоскут кончиком рогатины – тот рассыпался пылью, оставив запах сушёных грибов.

«…точно, грибница и есть. Молодчина, Яша, в кои-то веки придумал что-то полезное!.."