Сергей Крехно - Кидонианка

— Конечно мы не будем отворачиваться, с чего бы? — удивился Арман. Голос был уже не такой веселый — сказывалось присутствие начальника.

— Бескультурье, кругом бескультурье… — протянул Ивар и поглубже вдохнул. — Ладно, вызывайте.

Связь устанавливалась чудовищно долго. Секунд тридцать, наверное. Отсюда до Кидонии в три раза дальше, чем до Агатона, так что это не удивительно. А что удивило Лорену, так это внезапная смена позы: де Карма перестал выглядеть так вальяжно и заметно напрягся. Он поправил комбинезон, потеребил карманы, слегка покусал губы. Гидра, он и правда испугался!

Монтгомери, как и остальные, исключила себя из сеанса связи, и в видеоканале остался только Ивар. Но другие собеседники, вне всяких сомнений, могли услышать разговор.

— Имей ввиду, она будет в полной уверенности, что ей звонит канцлер, — бросил невидимый Торвальдс.

— Ага, спасибо, я догадался.

В ту же секунду в темноте возникло ослепительно яркое лицо Адель. Королева приняла вызов, но не успела доесть и появилась в кадре с набитым ртом — не лучшая самопрезентация, но способ выказать неуважение к собеседнику очень даже эффективный.

Какое-то время Адель молча жевала и рассматривала Ивара. При этом водила глазами из стороны в сторону, явно искала признаки того, что в канале есть другие зрители. Когда в кадре появилась чашка чая, Лорена прикрыла рот рукой, чтобы не захохотать. Адель сделала глоток и улыбнулась, де Карма воспринял это как сигнал говорить.

— Привет! — бросил он максимально обыденно.

Королева поджала губы.

— Серьезно? — спросила она и в последний раз обвела глазами все изображение. — Дай угадаю: канцлер взял тебя в плен и угрожает убить, если я с ним не переговорю? Это же глупость. Мы взрослые люди, политики со стажем, к чему все это?

— Нет, Киндрейса тут нет, только я, — Ивар обвел рукой помещение, словно забыл, что в кадр попадает лишь его силуэт. — Я и таинственная группа людей из сектора Акулы на другой линии.

— Хм, так значит, это ты взял в плен канцлера?

— Никто никого в плен не брал.

— Никакой драматичности?

— Нет, прости.

— Ладно, проехали, — Королева махнула рукой. — Ну что, как твои дела?

— Твоя армия собирается меня убить.

— Ничего удивительного — за это им куча денег поступает из налогов.

— Согласен, было бы странно, если бы они никого не убивали.

— То-то же, — Адель откусила кусочек шоколадки, неожиданно появившейся в кадре. — Ты, кстати, говорил, что не хочешь больше участвовать в войнах, разве нет?

— Война — как любовь: если она твоя, вы обязательно встретитесь.

Королева хохотнула, но быстро посерьезнела.

— Так зачем ты мне звонишь с чужого номера?

— Узнать, что ты хочешь за отмену вторжения в Монархию. Такой вариант возможен?

Адель отвела взгляд, словно для раздумий. Но, похоже, слушала своих советников — за пределами видеоканала она могла спрятать сколько угодно народа.

— Возможен, — согласилась она. — Только в этот раз цветами не отделаешься, — королева игриво показала кончик языка, даже зная, что за ними наблюдает куча людей.

— Я же говорил! — Арман за кадром дал кому-то пять.

— То есть, мы прямо сейчас можем это обсудить? Не потребуется созывать какие-нибудь сборища бюрократов?

— Конечно, можем. При условии, что ты говоришь от имени канцлера и Михъельма, а не от своего.

— Так и есть.

— Вот и славно. Знаешь, до твоего звонка, я все-таки была уверена, что Монарх одержит верх. Ему дали под дых, но рано или поздно он восстановит силы и сможет навалять вам. А когда узнала, что против него выступаешь ты… шансов у бедного землянина поубавилось.

— Благодарю за комплимент. В такие моменты жалеешь, что выгнала меня из страны?

— Я жалею каждый раз, как вижу твоих родственников, — она закатила глаза. — Постоянно шляются по моему дворцу и буравят взглядом. Это болезнь такая или что?

— Они взывают к твоей совести, — усмехнулся Ивар.

— Я спасла тебе, дураку, жизнь. За твою голову дают награду, очень неплохую.

— Все потому, что исправно выполнял свой долг.

— Как видишь, иногда это наказуемо… Так что, обсудим условия?

Лорену осенило: разговор шел слишком гладко. Адель не могла всерьез считать, что один человек изменит ход войны. Это полная глупость. Видимо, когда Приоритет планировал вторжение, он вовсе не собирался усмирять мятеж. Из новостей стало ясно, что ван Глория выбила себе карт-бланш на применение силы против всех участников: и землян, и михъельмцев. Под прикрытием мирных идеалов, конечно же — чтобы не допустить бомбардировок населенных миров Монархом. Но кто знает, как она на самом деле собиралась использовать такие полномочия?

Вряд ли кидонианцам выгодно сохранение власти землян над Монархией, ведь с каждым годом поток мигрантов и пиратов из окраинных секторов только рос. Со стороны Адель разумнее прогнать потрепанные и откровенно отстающие в техническом плане войска Монарха прочь и превратить сектора бывшей Земной империи в национальные государства. С учетом того, что вся промышленность и добывающие компании расположены именно здесь, более-менее адекватная экономическая политика снизит градус бедности и вернет людям желание оставаться в родных мирах, зарабатывая законными способами.

— Обсудим, — согласился Ивар. — С нашей стороны только одна просьба: не вторгаться в Монархию и дать нам возможность завершить начатое. Когда мы справимся, будет здорово, если ты публично поддержишь Михъельм и выступишь за его независимость.

— Это два требования, — усмехнулась Адель. — Но я согласна. Поговорю об этом с Приумвиратом. Буду выглядеть как дура, конечно, но мне не привыкать. Сразу говорю: взамен я потребую кое-что необычное.

Ивар показательно прочистил горло.

— Что угодно, — согласился невидимый Киндрейс.

— Канцлер согласен на что угодно, — рапортовал Ивар.

Адель ухмыльнулась.

— Это очень опрометчивая фигура речи. Но мне потребуется не он, а ты.

— Я?

— Услуга взамен.

— Даже страшно представить, что это будет за услуга.

— Пока секрет. Когда закончите с этой своей революцией, встретимся на Агатоне. Мы ведь соберемся на Совете безопасности, чтобы расхлебать кашу, которую вы заварили.

— Откровенно говоря, я не планировал туда лететь…

— Значит, самое время спланировать, — безапелляционно заявила Адель. — Я не шучу: ты будешь на Совете, и мы «случайно» встретимся. Надеюсь, те, кто нас сейчас слушает, не станут болтать об этом.

— Все настолько плохо? — удивился Ивар.

— Не представляешь, насколько. Твои услуги по рекламе могут спасти кучу жизней.

— Рекламации, — Ивар поднял палец вверх.

— Допустим. Тонкости перевода никогда не были моей сильной стороной.