Андрей Смирнов - Бог Непокорных

Лэйн замолчал. Хейла сидела, вертя в пальцах щепку и не зная, что сказать. Наконец, она спросила:

— А кто научил тебя стрелять?

— Сам научился. — Ответил Лэйн. — У меня была пара ручных арбалетов, и, помимо тренировок с магией и с ножами, в свободное время я учился стрелять, жалея только о том, что заряжать их приходится слишком долго. Но совсем недавно судьба преподнесла мне чудесный подарок: карлам, живущим под Фандерскими горами, потребовалось уничтожить демона из жара, копоти и черного дыма, который уже неоднократно появлялся в их владениях и убивал их.

Несколько раз они успешно заманивали эту тварь в ловушки и удерживали в них какое-то время; но проходили десятилетия и даже века, и демон находил способ вырваться на свободу, и раз за разом он становился умнее и злее. Я убил дхаану, хотя это и было нелегко, он едва не разорвал меня на части, однако старые магические ловушки карлов, хотя и были разрушены, но все еще ослабляли его; перед боем я усилил их офудами, остальную часть дела решили мантры и маска. Я не взял золото, хотя карлы предлагали его столько, что можно было купить баронство — вместо этого они расплатились со мной вот этими двумя великолепными устройствами…

Лэйн с любовью провел ладонью по одному из наручей.

— Ты настоящий герой, — сказала Хейла; внимательный слушатель, впрочем, мог бы различить потаенную грусть в ее голосе: она слишком отчетливо понимала, что никогда не будет любима человеком, которым по-прежнему восхищалась и в которого так неожиданно для себя влюбилась бездумно и безоглядно. Одно то, что он позволил себе быть откровенным с ней, означало, что она совершенно не интересует его как женщина — ибо перед женщиной, которую Лэйн хотел бы завоевать, он никогда бы не стал выказывать слабости, никогда бы не стал говорить о своих семейных неурядицах и о том, что, по сути, значительную часть своего жизненного пути он построил на противостоянии воли отца, желавшего воспитать из Лэйна благородного паладина.

— Я очень рада тому, что повстречала тебя. Не только потому, что ты спас мою жизнь… Ты живешь в каком-то совершенно другом мире, и благодаря тебе я увидела кусочек этого мира. Я… я не знаю, как объяснить то, что чувствую. Моя жизнь однообразна и скучна; повседневность, одиночество, грязь — вот что ее заполняют. Окружающие меня люди живут так, как жили всегда, ни о чем не задумываясь, каждый серый день похож на другой, все заполнено тысячью мелких и бессмысленных дел, которые приходится делать, чтобы перейти в следующий день, такой пустой, как и предыдущий… Мы живем…

Она запнулась, подыскивая подходящее слово.

— …по инерции, — подсказал Лэйн.

— Что это?

— Это когда ты выпрягаешь лошадь из телеги на горке, и не замечаешь, как телега начинает катиться вниз по наклонной дороге сама. Ее никто не тащит, она движется сама, и чем дальше — тем быстрее. Даже если горка закончится и дорога вдруг станет ровной, телега все равно будет катиться еще какое-то время. Сама по себе, без всякой цели просто будет ехать куда-то.

— Да! Именно так. Но благодаря тебе я знаю теперь, что жизнь может быть и другой!

Можно в эту телегу запрячь лошадь и самому решать, куда ехать. Ты это сделал. Тебя готовили совсем для другой жизни, но ты живешь так, как выбрал сам. Может быть, поэтому ты настолько силен — хотя, прости, по виду и не скажешь — ты не растрачиваешь себя на то, чтобы соответствовать чьим-то ожиданиям, не действуешь так, как принято, не следуешь этой… как ее?.. инерции, которая влечет всех…

Она хотела сказать еще многое, но не находила слов. Лэйн слушал с полуулыбкой.

— Ты меня сейчас захвалишь, — мягко произнес он. — Скоро светает. Ложись спать.

— Но… я не хочу! Лучше я посижу до утра…

— Нет, не лучше. Завтра мы весь день проведем в пути и неизвестно, что будет ночью, — голос Лэйна по-прежнему был мягок, но теперь под мягким шелком ощущался металл. — Ложись спать. Это приказ.

Ослушаться она не посмела. Хейле казалось, что она слишком взволнована всей этой беседой и не сможет заснуть — но стоило ей закрыть глаза, как спустя несколько минут она уже негромко похрапывала во сне. Калил с бормотанием и полустоном перевернулся на бок — ему снилось что-то не слишком приятное.

Лэйн сидел у костра и долго разглядывал двух спящих людей, которые доверились ему и увидели в нем шанс изменить свою судьбу. Он вдруг ощутил, что ответственен перед ними и не имеет права их подвести. Это было плохо, как и любая привязанность, поскольку возникало нечто, что ограничивало его свободу — однако, создавая свой отряд, он знал, что рано или поздно это случится. Позже, он еще будет винить себя за каждую смерть среди людей, доверившихся ему — а то, что эти смерти будут, уже и сейчас можно было не сомневаться. Он поднимет всю северную Гирнезу против завоевателей, но когда сюда для подавления сопротивления выдвинутся рыцари-чародеи из Ордена Лилии, то погибнет много людей прежде, чем его родина снова станет свободной.

Они ехали весь следующий день и часть ночи, и лишь к середине второго догнали спешно отступающих энтикейцев. Лэйн ждал ночи, но ночью враги не остановились. Не щадя ни лошадей, ни самих себя, они продолжали путь — и нельзя было не признать, что это было весьма разумно с их стороны, ведь они бежали от смерти. Лэйн не был доволен этой гонкой, хотя и старался относиться к происходящему философски. Рано или поздно, враги должны будут остановиться.

Терпение — залог удачной охоты, пусть даже сейчас он охотился на людей, а не на демонов.

Под утро энтикейцы достигли замка. Мост был поднят, они стояли на краю рва — грязные, уставшие, окруженные измученными лошадьми — и кричали своим, чтобы их впустили, постоянно оглядываясь по сторонам, ожидая, что незримый убийца вот-вот появится перед ними и не веря еще, что сумели спастись. Но никто не появился. Со скрипом подъемный мост пошел вниз, и вскоре энтикейцы вошли в замок.

Лэйн, Хейла и Калил подъехали к Энно спустя час. Не совсем вплотную: остановились, когда башни замка стали различимы среди веток деревьев.

— Надо отъехать подальше, — сказала Хейла. — Эту местность я знаю хуже, чем ту, что вокруг Латтимы. Подальше в лес, чтобы не заметили.

Лэйн покачал головой.

— Нет, остановимся недалеко от дороги. Я уверен, они сейчас пошлют гонца в Ротан.

Нужно его перехватить.

Лагерь они разбили, впрочем, не у самой дороги, а чуть подалее, чтобы огня не было видно. Дежурили по очереди. Спустя два часа мост снова опустился. Два вооруженных всадника, миновав его, спешно направились на юг — но не настолько спешно, чтобы обогнать «белого призрака». Когда ветви деревьев скрыли энтикейцев от смотровых башен Энно, Лэйн внезапно появился на крупе одной из лошадей, точно и сильно ударил варвара ножом, вгоняя клинок в основание шеи, и тут же переместился на вторую лошадь. Второго он лишь ранил, но сразу убивать не стал; сбросил на землю и допросил прежде, чем перерезать горло и ему. Да, все так как он и предполагал: Лисий Хвост отправил спешное сообщение Кельмару Айо, командору Ордена Лилии, засевшему в замке Ротан.