Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

Иногда ей позволяли ходить в сурию. Поднимая взгляд навстречу восходящему солнцу, Рикеси улыбалась. Солнце встает, жизнь продолжается, и новый день может принести облегчение. Но сегодня все изменилось. Очередная сделка, бывший и новый хозяева ударили по рукам. Обнаженную, связанную, ее держали голодом три дня, чтобы «очистить тело и дух». Рикеси выдержала и эту пытку. Солнце ведь все еще на небе. Солнце знает про Рикеси.

Тащат по улице, переговариваются. Слуха Рикеси достигает оброненное кем-то слово: «Жертва». Дрожь пробегает по телу. Страшное, запретное слово. Скверна переполняет его. Зачем оно звучит сейчас?

Подняв голову, Рикеси не увидела солнца. Над ней возвышается черная громада, слишком знакомая, чтобы еще во что-то верить. Рикеси закричала. Рикеси рванулась. У нее забрали все, а напоследок собрались лишить великого Солнца.

Веревки держали крепко. Удары посыпались со всех сторон, и обмякшее тело девушки втащили в черную холодную пасть храма. Бросили между двумя рядами деревянных скамей, на красной каменной дорожке, ведущей к алтарю с чашей из черного серебра. Первые за пять лет слезы текут по лицу. Вспыхивают свечи, разгоняя темноту.

— Мы начинаем после заката, — говорит низкий, глухой голос. — Постарайтесь собрать всех. Старуха говорит, Алая Река в последнее время неспокойна.

— Нужно больше жертв, ваше преосвященство, — отвечает другой, заискивающий голос.

— Нужно больше денег, Кирс. Рабы стоят недешево.

— Полагаю, мы можем преступить закон, если это необходимо. Князь должен понять…

Хлопнула дверь. Рикеси подняла голову, сквозь слезы пытаясь разглядеть вошедшего. Разглядев, ахнула. Высокий, в сером плаще, под которым виднеется красный кафтан — знак особой милости от князя Торатиса. Шаг легкий и уверенный, в глазах пылает Солнце, не заглядывавшее сюда никогда прежде. И десять фигур в черных плащах отступили перед ним.

— Развяжите ее и отпустите, — звонким голосом произнес незнакомец.

— Да ну? — Голос его преосвященства. — Это моя рабыня, и я могу делать с ней все, что захочу. А ты — на моей земле, мальчик. Твои глазки здесь не много стоят.

Захихикал Кирс. Остальные молчат. Рикеси вспомнила, что молодые послушники храма дают обет молчания. Видимо, говорить здесь могли только двое.

Незнакомец остановился, скрестив руки на груди. Окинул взглядом черные фигуры. Взглянул на Рикеси, но тут же отвернулся. Ей показалось, что его щеки слегка покраснели.

— Прямо сейчас, — заговорил человек с Солнцем в глазах. — Не вынуждайте меня останавливать сердце. Девушка выйдет отсюда со мной, и все останутся в живых.

Преосвященство рассмеялся. Из-под плаща показалась татуированная до синевы рука, отбросила капюшон. Седые волосы обрамляют изборожденное шрамами лицо.

— Мальчик, ты не в своем уме. Беги отсюда. У меня девять свидетелей, которые подтвердят, что ты напал на нас первым.

— Если я нападу первым, они уже ничего не подтвердят.

— Это скучно. Порежьте его. Слейте кровь в чашу.

Девять фигур двинулись вперед, но тут же замерли, потому что дверь стукнула в очередной раз, впустив солнечный свет и девушку в таком же сером плаще. Она остановилась в двух шагах от человека с Солнцем в глазах. Руки сложены перед собой, в одной из них — нож.

— Княжна Айриэн? — озадачился Преосвященство. — Как это понимать?

— Я шла мимо, — зазвенел приятный голос. — Услышала, как здесь пытаются убить гостя нашего дома. Пришла на помощь. Отсюда и десяток трупов, разбросанных по залу. Такая моя версия.

— Девочка, да ты хоть таракана-то убивала? — засмеялся Преосвященство.

— Только этим и занимаюсь последние три года.

Преосвященство вышел вперед. Рикеси увидела улыбку на страшном лице и задрожала. Неужели эти два последних лучика Солнца не смогут сделать ничего?

— А вот — моя версия. Вашего гостя мы не видели. А вы, княжна, просто ворвались сюда и принялись размахивать ножом. Пришлось вас обезоружить и с почетом эскортировать во дворец.

— Хорошая идея, Браир, — улыбнулась Айри. — Только если все произойдет именно так, будет продолжение. Я приведу сюда того, кто камня на камне не оставит от вашего вертепа. Того, кто тысячи лет пил кровь Западного мира.

— Пустые угрозы! — воскликнул тот, кого Преосвященство назвал Кирсом. Он тоже сбросил капюшон и оказался дряхлым сгорбленным стариком с маленьким сморщенным личиком. — Вы стоите на пути официальной религии, девушка. Религии, которой придерживается ваш отец…

— Не смей так его называть, мразь! — взвизгнула Айри. Рука с ножом взметнулась вверх.

Айри допустила ошибку: ввязалась в перепалку с Дураком, выпустив из виду Врага. Хорошо хоть заметила скользящие движения Шестерок, медленно смыкающих круг. Левмир замер без движения, только смотрит на нее с удивлением. Тоже мне, воин!

— Браир, — сказала Айри, используя последние секунды. — Не надо.

Браир выдернул из-под плаща саблю. Металл зазвенел со всех сторон. Айри крутнулась на месте, нож полетел в горло ближайшего Шестерки, который уже занес саблю над Левмиром. Не останавливая движения, Айри расстегнула пуговицу, и серая птица плаща полетела в лицо Браира. Он взмахнул саблей, разрубив тряпку, но следующее, что увидел — каблук Айри. Опасный удар в прыжке, который можно делать только если точно уверена в результате. Или даже не надеешься победить. Ах, если бы взяла с собой ножи!

Браир отлетел к алтарю, но оружия не выпустил. Еще бы! Он тридцать лет состоял на службе в княжеском войске, прежде чем угодил в каземат. Браир — воин. Может быть, единственный из девяти оставшихся. А еще Браир — Враг, которого нужно убить в первую очередь. А еще в колоду затесалась лишняя карта — Судьба, которую необходимо защитить.

Айри не умела защищать. Бестолково заметалась, пытаясь разобраться в расположении Шестерок, и упустила момент. Сзади будто раскрылась бездна — огромная, тянущая. Так бывает, когда подкрадывается смерть. Впереди блестит лезвие меча, слева и справа — Дурак и Шестерка. Айри бросилась на пол, моля Солнце, чтобы удар сзади был горизонтальным.

Удара не было. Перекатившись на спину, Айри увидела Левмира, выворачивающего руку вопящему Шестерке. Сабля выпала из обессилевшей ладони. Левмир подхватил ее, бросил Айри. Когда пальцы сомкнулись на шероховатой деревянной рукоятке, мир снова стал простым и ясным. Левмир с легкостью подхватил Шестерку и швырнул в тех двух, что приближались к Айри. Вопящая куча человеческих тел покатилась по красной дорожке. Айри вскочила, встала спиной к спине со своей Судьбой. Враг приближается, на лице Дурака — страх. Двое Шестерок выведены из строя, осталось шесть.

— Если ты правда что-то можешь, то сейчас самое время, — сказала Айри.