Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

От такой грубой, неуклюжей лести захотелось плакать, но Айри стиснула зубы. Впрочем, Левмир тоже не чувствовал себя хозяином положения. Айри заметила румянец на его щеках, когда он вернулся к рисунку.

— Можно задать вопрос?

Айри кивнула, но, сообразив, что Левмир ее не видит, сказала:

— Конечно. Все, что угодно.

Как говорила Рикеси — раскрыться почти полностью. Самое время. Пусть спрашивает.

— Почему ты не называешь князя отцом?

Вся кровь разом отхлынула от лица. Айри тряхнула головой, пытаясь сообразить, не послышалось ли.

— Зачем ты об этом спрашиваешь? — враз охрипшим голосом сказала княжна.

— Не отвечай, если не хочешь.

Глядя на аккуратно постриженные ногти на руке, Айри почувствовала себя самым несчастным созданием в мире. Ну почему за простое человеческое счастье, которое всем достается задаром, ей нужно так страдать?

— Что с тобой? — Обеспокоенный видом ее слез, Левмир сел на кровати. Рисунок положил рядом, и Айри увидела лицо девочки лет двенадцати, хитро улыбающейся с листа бумаги.

— Ничего, — сказала Айри, вытирая глаза пальцами. — Просто ерунда все это. Ничего у меня не выйдет, если ты мне не поможешь.

Смотрели друг другу в глаза, а в воздухе кругами носились тысячи несказанных слов, понятных обоим. Тонкая стена молчания отделяет от… От чего? От бездны, в которую можно падать вечно, или от тупика?

— Я отвечу, — кивнула Айри. — Князь… Он предал свою дочь три года назад. Сделал то, после чего отрекся от Солнца и поклонился Реке. Да, он этого не хотел. Наверное, что-то вроде минутного помрачнения ума. Но иногда секунды хватает, чтобы отравить годы. С тех пор я… не знаю, как мне жить. У меня нет судьбы. Колдунья помогала мне выжить, а вчера предсказала, что я встречу новую судьбу. Возвращаясь домой, я встретила тебя. Вот и все ответы. Думай об этом как хочешь. Только, прошу, не говори ничего сейчас. Молчи. Хорошо?

Левмир кивнул. По выражению лица Айри увидела, что он почти ничего не понял. Ну и ладно. Поймет, рано или поздно.

— Сегодня был какой-то кошмар, — продолжала Айри. — Но для меня это — первый светлый день за три года. Можешь представить? Я впервые дралась не одна. Прости за ту выходку, после боя. Сама себя не помню. Ты не расстроен?

Левмир покачал головой. Искоса посмотрев на него, Айри продолжала:

— Погуляем завтра? Попробуем ни во что не вляпаться. У нас ведь очень красивый город. Покажу тебе площадь фонтанов.

— Завтра я собирался уйти. — Левмир в задумчивости посмотрел на портрет. — Хотел пожить у Эмариса, пока он не получит вести. Князь дал мне ответ за ужином.

Айри поднялась с кресла. Глаза сверкнули.

— Он ответил отказом?

— Меня это не удивило, — развел руками Левмир.

— Ясно. — Губы княжны сжались. — Никуда ты не уйдешь, понял? А с князем я собираюсь говорить сейчас.

— Но ведь…

— Он подумает над своим решением. Два дня впереди. Надейся. — Взгляд Айри снова задержался на портрете. Если эта девчонка хоть вполовину так хороша… — Это она?

Проследив за взглядом княжны, Левмир улыбнулся.

— Да. — Взял альбом и улегся обратно, будто и не было разговора. Карандаш заскользил по бумаге.

Стоя на пороге, Айри решилась:

— А можешь меня нарисовать?

Левмир поднял взгляд.

— Тебя?

— Портрет. Если не хочешь — не надо.

— Нет, почему же, — улыбнулся Левмир. — Я нарисую.

— Спасибо. — Айри ответила улыбкой. — Только без кувшина на голове.

Засмеялись, напряжение рассеялось. Айри шагнула обратно к кровати.

— Заберу кошку…

Левмир отвел в сторону руку с альбомом, и тут произошло странное. Стоило Айри наклониться, как Тиби с громким воплем сорвалась с места, перепрыгнув через Левмира. Что-то острое вонзилось в грудь.

— Прости! — Айри отскочила от кровати. — Видишь, какая злющая? Царапается… Ну, я побегу.

Дверь захлопнулась, выпустив Айри с кошкой. Левмир расстегнул пуговицы кафтана. Крошечная ранка на груди, совсем не похожая на царапину, затягивается, лишь крошечная капелька крови осталась. Левмир нахмурился. Пальцем поддел каплю, посмотрел на свет.

— Что бы это значило? — спросил, глядя на портрет Ирабиль. Девочка загадочно улыбается, будто зная ответ. Но голос, который звучал иногда в голове, молчит. Рука задрожала.

— Я с каждым днем как будто дальше от тебя, — шепнул Левмир, глядя на карандашные штрихи. — Не надо было начинать. Надо было сразу лететь на Запад, что есть силы.

Палец коснулся нарисованных губ, кровь размазалась, повинуясь движениям. Не стала коричневой, как человеческая. Губы девочки заалели, будто настоящие.

— Дождись меня. Слышишь? Дождись!

Закрыв глаза, Левмир поцеловал портрет.

Из тронного зала, освещенного тусклым светом десятка круглых фонариков, доносились два голоса. Грубый мужской — обвинял и приказывал, а тонкий женский — умолял. Айри остановилась на последней ступени лестницы, пытаясь разобраться в происходящем. Колонны скрыли от глаз всех участников разговора, но голос князя Айри узнала. Когда заговорила, оправдываясь, девушка, сомнений не осталось: Рикеси. Айри шагнула вперед, но тут еще один голос задребезжал громче остальных, получилось даже разобрать слова:

— Думаешь пойти против Реки и остаться в живых? Река ничего не прощает, Река никого не забывает. У Реки память куда лучше, чем у глупого Сэдрика.

Вот, значит, как разговаривает шут, когда рядом нет посторонних. Подлая змея, свившая гнездо в доме Солнца. Айри вышла из-за колонн. Три пары глаз уставились на нее. Испуг, злоба и надежда. Холодный взгляд Айри скользил с одного лица на другое и остановился на Сэдрике.

— Вон отсюда.

Горбун скривился, будто проглотив горькое лекарство.

— Простите, госпожа, глупого шута. Но здесь я представляю…

— Мне все равно, что ты здесь представляешь. Представление окончено. Убирайся.

Князь встал с трона. Айри выдержала его тяжелый взгляд.

— Пока еще я хозяин в своем доме, — заговорил он. — С тобой поговорю позже.

— Ты хозяин? — Айри склонила голову. — Что-то не видно. В доме распоряжаются крысы, и давно. Крысы, которые только и знают, что таращить подслеповатые глазки в сторону Алой Реки. Почему же тогда вы идете против воли того, кто вошел в ее воды по праву силы, вместо того чтобы проливать в ее честь кровь слабых и невинных? Я могу уйти, но вернусь с ним.

Пока она говорила, голова князя опускалась. Сэдрик в ярости корчил дурацкие рожи.

— Мне очень жаль, что времена, когда здесь уважали силу и волю, прошли, — сказала Айри, на этот раз обращаясь к Рикеси. — Но не во всех еще остыло Солнце. Возвращайся к себе. Отныне ты — моя личная служанка. Прежняя передаст тебе все дела утром. Иди.

Рикеси стрелой промчалась мимо княжны. «Спасибо», — услышала Айри шепот, похожий на дуновение ветра.