Сергей Зотов - Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Несмотря на то, что образ Христа, который господствовал в средневековом искусстве, был предельно возвышен и далек от всего повседневного, многие мастера, вслед за апокрифами, рассказывают не просто о детстве Иисуса, а о его проказах, о том, как он ходил в школу, помогал родителям по дому, работал у красильщика и пр. Даже те роли, которые традиционно отводились Христу в Евангелии — проповедника, чудотворца или судии — с помощью разных бытовых деталей осовременивались, чтобы стать ближе и понятнее верующим. Кроме того, стремясь донести суть евангельского послания, художники, вслед за богословами, активно использовали «профессиональные» аллегории. В них Спаситель предстает в облике воина, поражающего врагов; крестьянина, просеивающего пшеницу; врача, рассматривающего колбу с мочой пациента, и т. д. Иногда само тело Христа становилось метафорой, и он представал уже не как работник, а как результат чьего-то труда: вино, корабль, пергамен или даже кусок жареного мяса… Все эти образы не только приближали божественное к жизни людей, но и показывали, что Бог присутствует повсюду, покровительствуя труду и даруя его плоды.

Новый Завет был фундаментом, на котором строилась биография Христа, но о многом (например, о его детстве) он вовсе не говорил или рассказывал слишком кратко. Пробелы, оставленные в Писании, заполняли многочисленные апокрифы. Они играли ту же роль, что в современном кино сиквелы и приквелы, и повествовали о том, что было до или после событий, о которых можно было прочесть в канонических Евангелиях. На некоторые из апокрифических преданий, которые в чем-то противоречили «официальной» версии событий или были полны фантастических подробностей, не внушавших доверия клирикам, Церковь смотрела неодобрительно и прямо запрещала их распространение. Однако другие апокрифы — скажем, те, где говорилось о жизни Святого семейства, — пользовались большой популярностью. Многие сюжеты христианской иконографии (например, Сошествие Христа во ад) и даже церковные праздники (как Вознесение Девы Марии) возникли под влиянием апокрифических преданий, для которых в Новом Завете трудно найти опору.

Одним из самых востребованных апокрифических сюжетов стала история детства и юности Иисуса. В II–VI вв. появляются т. н. «Евангелия детства Спасителя». В них Христа стремились изобразить похожим на обычного ребенка: он помогал родителям по дому, ходил в школу и даже подавался в ученики к ремесленнику. Однако эта повседневность, конечно, была проникнута чудесами, которые неустанно творил Иисус — истинный человек и истинный Бог.

Как и было заведено, он уже с детства начинает работать — сперва вместе с отцом. В рассказе о жизни Христа гностика Иустина (II в.) упоминается, что тот в двенадцать лет был подпаском и следил за стадом овец. Эта история, вероятно, родилась из привычного обозначения Иисуса как «доброго пастыря». Ведь в Евангелии он, наставляя на добрый путь все «стадо», всех без исключения людей, включая грешников — «заблудших овец», говорил о себе: «Я есмь пастырь добрый […] Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Ин. 10:13–16). У Иустина эта аллегория переосмысляется в буквальном духе, и юный Иисус становится пастушком. В Арабском Евангелии детства Спасителя Сын Божий превращает спрятавшихся от него детей в козлят, а их матери, убоявшись его могущества, молят его о пощаде и называют «истинным пастырем».

В гностическом тексте III–IV вв. «Пистис София» упоминается, что юный Спаситель помогал отцу ставить подпорки в винограднике. Этот эпизод из жизни Христа мог толковаться в аллегорическом смысле. Вслед за словами, с которыми Сын Божий обратился к ученикам, протянув им чашу («пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета» — Мф. 26:27), Церковь соотносила евхаристическое вино с кровью Христовой. Вот почему устроение им виноградников символизировало его работу по спасению человечества. В похожем духе интерпретировался и чудесный урожай, который маленький Иисус, как рассказывалось в апокрифах, вырастил всего из одного зернышка: даже в юном возрасте Спаситель выступает сеятелем веры.

415 а. Клостернойбургское Евангелие. Австрия, ок. 1340 г. Schaffhausen. Stadtbibliothek. Cod. Gen. 8. Fol. 26r

Иисус распиливает бревно вместе с подмастерьем отца: мальчик сам не справился с этой работой, и юный Спаситель решил ему помочь.

В Евангелии от Матфея сказано, что Иосиф был плотником (13:55), а евангелист Марк (6:3) называет плотником и самого Иисуса. Апокрифы рассказывали, что, пойдя по стопам отчима, он уже с самых младых ногтей преуспел в его ремесле (415). В «Арабском Евангелии детства» Спасителя говорится даже о том, что Иосиф был плохим работником по той причине, что «всякий раз, как Иосифу нужно было что-то сделать — размером в локоть иль в три четверти локтя, длиннее того иль короче, шире иль уже, — Господь Иисус лишь протягивал руку к той вещи, и она становилась такой, как требовалось Иосифу». Однажды Христос помог приемному отцу исправить ошибку в чертежах трона, который оказался недостаточно широк: ребенок схватился за него, потянул, и трон сделался нужного размера.

415 b (LXIII). Мастерская плотника в Назарете. Боливия, XVIII в. New York. Brooklyn Museum. Frank L. Babbott Fund. № 43.112

Иисус вместе с отчимом пилит доску, в то время как ангелы заняты другими плотницкими работами. Такие изображения, видимо, прославляли не только Святое семейство, но и те ремесла, которые на них доверялись ангелам или святым.

На некоторых средневековых иллюстрациях к раннехристианским апокрифам о детстве Спасителя он помогает родителям с домашней работой, стирает белье, разжигает очаг или подает на стол (416). Традиция таких изображений, где юный Иисус занят домашней работой, дожила до недавнего времени. На них Святое семейство предстает как идеал для всякой семьи, а прилежный отрок Иисус (который, например, подметает полы) становится образцом поведения для любого ребенка.

В одном из апокрифов рассказывалось о том, что семилетнего Иисуса отдали в подмастерья к тивериадскому красильщику. С этим связана весьма комичная история. Однажды мальчику не терпелось скорее уйти домой от ненавистной работы, и он со злости бросил все ткани в чан с индиго. Расстроенный красильщик начал было ругать непослушного ученика, однако Христос, вытаскивая ткани обратно, чудесным образом поменял их цвета на необходимые (в некоторых версиях его об этом просит раздосадованная Дева Мария) (417). Эпизод с чаном особенно полюбился средневековому цеху красильщиков, которые считали Иисуса одним из святых покровителей своего ремесла.