Сергей Зотов - Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

В XIV–XV вв., когда Европу периодически опустошали эпидемии чумы («Черной смерти»), в католическом мире приобрели особую популярность изображения, на которых милостивая Дева Мария заступается за людей перед гневающимся Господом (в Италии их называли Madonna della misericordia ). На них Бог-Отец, либо «подменяющий» его Христос, осыпает грешное человечество стрелами (во многих случаях они символизировали чумной мор как кару Господню), а милостивая Дева Мария укрывает людей своим широким плащом. В других сюжетах разгневанный Христос, наказывающий человечество различными казнями, изображался с луком, копьем, мечом и даже с дубиной (425).

425. Фреска в церкви св. Андрея. Лиенц (Австрия), ок. 1500 г.

Иисус замахивается дубиной на людей, не соблюдающих пост. Этот образ напоминает итальянские изображения, на которых обычно кроткая Дева Мария защищает дубиной некрещеных (по другой версии — посланных «к черту») детей от демонов ада.

Существовали даже такие аллегорические изображения, где Иисус выступает в роли палача, вешающего свою жертву (426). Их можно найти на страницах немецкого мистического трактата XV в. «Христос и вожделеющая его душа». В нем рассказывается история о душе бегинки, стремящейся попасть в Царствие Небесное. Ее путь к Богу — как и во многих мистических текстах позднего Средневековья — описывается с помощью эротических метафор как ухаживание за возлюбленным — Христом.

Сначала Иисус будит спящую душу и требует от нее отказаться от еды и питья. Затем бичует ее, дабы умертвить плоть, лишает зрения и насылает паралич, чтобы ничто не отвлекало ее от размышлений. Потом он приказывает душе раздеться, то есть отринуть дела мирские, и запрещает ей прясть, дабы она посвящала все свое время Господу. Спустя некоторое время Спаситель вешает душу на виселице, чтобы наконец полностью освободить ее от земных оков.

После того, как она воскресает, Христос вручает ей приворотное зелье, и тогда она начинает его преследовать. Душа стреляет из лука любви в сердце возлюбленного Спасителя и после этого связывает его, дабы он не убежал. Он предлагает ей выкуп за освобождение, однако душа отказывается, и тогда он шепчет ей на ухо божественные секреты и позволяет себя поцеловать. В конце концов Иисус, играя на литавре, приглашает душу к праздничному танцу и венчается с ней под музыку скрипки. Так происходит таинственное соединение души с Богом — unio mystica .

426. Христос и вожделеющая его душа. Констанц (Германия), ок. 1490 г. Einsiedeln. Stiftsbibliothek. Codex 710 (322). Fol. 10v, 17r, 18r, 16r

Христос в роли палача, возлюбленного и музыканта.

В XIII–XIV вв., когда церковное презрение к торговле ослабевает, а статус купцов становится выше, происходит невиданное: самого Христа, который некогда изгнал торгующих из Иерусалимского храма, порой начинают изображать как торговца (427 a). Эта метафора обязана своим появлением евангельской притче: «Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил ее» (Мф. 13:45–46).

427 a. О семи духовных сундуках с драгоценным товаром. Базель (Швейцария), 1491 г.

Иисус в виде купца, торгующего в передвижной «лавке духовных товаров». В открытом сундуке — Град Божий, т. е. вечная жизнь, награда, уготованная для праведников. Смысл этой гравюры разъяснял аллегорический комментарий. Богатый купец услышал в проповеди, что тот, кто хочет следовать за Иисусом, должен раздать все свое имущество. Он так и поступил, а затем ушел жить отшельником в пустынь. Однако дьявол внушил ему вернуться к прежней жизни, и он повернул назад в город. По дороге ему встретился странствующий торговец с телегой, на которой лежало семь сундуков. В них были скрыты семь драгоценнейших сокровищ — семь добродетелей. Торговец (им был Христос) предложил отшельнику купить его товары за «духовную» цену, т. е. за безгрешную жизнь. В итоге отшельник решил не поддаваться на уговоры дьявола и вернуться к уединению.

427 b. Новогодняя гравюра. Гисен (Германия), ок. 1470–1475 гг. Gießen. Universitätsbibliothek

Младенец Иисус как торговец. Стражник спрашивает: «Кто у ворот?» Иисус отвечает: «Тот, кто несет добро».

Иаков Ворагинский объяснял, что Христос не мог быть бедным — ведь все библейские цари были богачами. Потому он аллегорически уподобил Сына Божьего купцу, который приплыл к людям на корабле веры, дабы «обменять земные преходящие вещи на вечные». В мистическом сочинении начала XIV в. «Речь о пятнадцати степенях» описывается, как Христос-торговец приносит верующей душе золото и серебро, служащие ей утешением.

Порой Христа сравнивали не с богатым купцом, а с мелким торговцем, который едва зарабатывает себе на хлеб (427 b). В XV в. появились изображения младенца Иисуса, едущего на повозке, груженой товаром:

«— Иисус, младенец, расскажи, что в корзиночке твоей лежит?

— Несу товар я на продажу, чтоб матерь прокормить, торгую пряжей».

Эта аллегория соотносила добро, которое несет Слово Божье, с добром в более приземленном смысле — товаром, который загружен в телегу мальчишки-торговца. Глядя на такое изображение, верующий должен был задуматься о том, что ему стоит пустить Христа в свою душу, подобно тому, как стражник открывает дверь въезжающему торговцу.

Особняком стоят образы, связанные с чрезвычайно популярной в Новое время метафорой Иисуса-врачевателя. С самых ранних времен христиане говорили об Иисусе как о медике, но вкладывали в это слово два разных смысла. В одном случае под его целительной силой понимались сотворенные им чудеса: ведь он излечивал слепых, немых, расслабленных, прокаженных и бесноватых. В другом — речь шла не о физическом, а о духовном исцелении, спасении душ верующих.

Тем не менее, первые изображения Христа как врача, а не только как чудотворца, возникли только в XVI в. На гравюре из одного голландского религиозного трактата (1510 г.) Иисус предстает в виде медика, рассматривающего склянку с мочой пациента (428 a). Это был распространенный диагностический метод — по цвету и другим характеристикам урины средневековые врачи пытались определить, чем именно пациент болен. Изображения банки мочи или корзины с такими банками служили одной из эмблем врачебного ремесла и помещались на рекламные вывески докторов.