Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

Очень показательна долгая и перманентная борьба властей с индивидуальными предпринимателями (ИП), занимающимися в основном продажей на рынках импортных товаров массового потребления. Причина их особого неприятия состоит в том, что в отличие от сравнительно крупного и среднего бизнеса этот слой менее всего поддается государственному контролю.

10 марта 2005 года в момент акций протеста ИП по всей стране Лукашенко был вынужден встретиться с предпринимателями. Из выступления президента, его реплик достаточно явственно сквозила одна центральная мысль, которую он облекал в разную форму, маскировал, но она достаточно прозрачно вытекала из всей логики его рассуждений. Суть ее состоит в том, что нынешние власти не заинтересованы в существовании индивидуальных предпринимателей как класса. Президент великодушно признал, что «челноки» «тоже люди», что мы «вас обозвали предпринимателями, бизнесменами, чтобы прилично это выглядело». (Надо понимать, что это «неприличная» профессия). Он отметил, что государство виновато в появлении этого социального слоя. Здесь ключевое слово «виновато». Ибо виноватым можно быть в чем-то плохом, ненормальном, неблагочестивом, неприличном. Лукашенко предупредил, что люди, занимающиеся «челночным» бизнесом, уйдут в ближайшие 2–3 года, возможно, преобразуются в юридические лица.

За много лет власти использовали немало средств, чтобы вытеснить ИП с белорусского рынка. Их принуждали приобретать лицензию на розничную торговлю, покупать дорогостоящее оборудование (кассовые аппараты, киоски), производить гигиеническую регистрацию товаров, платить отчисления в Фонд социальной защиты. В 2007 году президент издал указ № 760, запрещающий индивидуальным предпринимателям иметь наемных работников, кроме близких родственников в количестве четырех человек. Таким способом государство стремится подтолкнуть ИП к переходу в более крупную форму ведения бизнеса.

В результате такой государственной политики по отношению к бизнесу с 1995 по 1999 гг. количество предприятий негосударственной формы собственности сократилось в три раза. Беларусь — единственное посткоммунистическое государство, где развивалась такая тенденция. Во всех переходных странах, наоборот, экономический подъем происходит именно за счет роста мелкого бизнеса.

В начале своего президентства Лукашенко определил свои взаимоотношения с бизнесменами следующим образом: «Может быть, несколько резко, но повторю то, что я сказал вашему так называемому бизнес-классу, или же нашим предпринимателям. Я им сказал следующее, что вы с меня выбивать реформы не будете. Я вас привяжу к президенту и его политике настолько, что если вы меня утопите, утонете и вы вместе с ним».

Свое обещание Лукашенко реализовал. В Беларуси сформирована своеобразная модель бюрократического капитализма, где серьезный бизнес развивается только по разрешению властей, под «крышей» государственных структур. Для «своих» создаются льготные условия (выгодные кредиты, избавление от конкуренции, защита от проверок контролирующих органов), для чужих — запреты, ограничения, разорения. Решающую роль в коммерческом успехе играют не предприимчивость, трудолюбие, а доступ в высокие кабинеты.

Президент и мысли не допускает, что бизнес может быть автономным от государства, развиваться в соответствии со своими представлениями о выгодности. «Не понимаю, что за негосударственный сектор экономики, — с недоумением обращается он к предпринимателям. — Как это негосударственный? Он что, в другом государстве находится? Нет, дорогие мои, государство обязано и вами управлять». На пресс-конференции для российских журналистов Лукашенко деликатно разъяснял место белорусского бизнеса: «Вы не сравнивайте их со своими частниками. У вас частники несколько свободны от государства. Мы их все-таки стараемся держать в государстве». А в выступлении перед исполнительной вертикалью президент менее дипломатичен и более конкретен: «Всякие там АО, ЗАО, 000 — любой, кто будет вам противоречить, будет снят немедленно».

В целом Лукашенко оказался доволен проделанной «воспитательной работой» с бизнесменами. На основании успешного эксперимента он вывел эксклюзивную, применимую только в Беларуси, формулу отношения между властью и бизнесом: «Многие говорят: значит, Лукашенко не хочет приватизации предприятий, потому что он хочет влиять таким образом на ситуацию в стране, что таким образом «диктатуру» легче удерживать, авторитарными методами управлять страной. Чепуха полная. С частником разговаривать всегда легче. Ему сказал — он сделает. Потому что, по большому счету, рискует в противном случае потерять свою собственность».

Коль коммерческие структуры есть неизбежное зло, то власти действуют по принципу: с паршивой овцы хоть шерсти клок. «Так давайте же вместе бороться с этой инфляцией, чтобы было выгодно инвестировать свои средства туда, куда я говорю», — призывает Лукашенко бизнесменов. Власти стремятся заставить предпринимателей работать не на прибыль, а «на пользу народу». В результате огосударствления бизнеса частный сектор стал одной из отраслей «народного хозяйства». Для управления им одно время действовало Министерство предпринимательства и инвестиций. Только один пример. Поскольку в Беларуси хронической проблемой является превышение импорта над экспортом, то каждый год местные власти получают план по снижению отрицательного сальдо внешнеторгового баланса. В августе 2008 года администрации районов Минска переложили плановые задания на коммерческие фирмы. Осуществлять экспорт принуждали компании, которые занимались только импортом.

Замечательной иллюстрацией управления бизнесом стал механизм поддержки сельского хозяйства. Лукашенко считает, что нашел невиданное в истории чудодейственное средство спасения колхозно-совхозной системы. Он использовал прием, простой до гениальности: обязал прикрепить предпринимателей к отстающим колхозам и тем самым принудить бизнес работать на колхозный строй. Директивы чиновникам были конкретны и категоричны: «Почему до сих пор не отработаны все детали механизма участия частного капитала в подъеме сельхозпредприятий и все опять сводится к примитивному шефству? Никакого шефства. Шефство недобровольной основе. А то, что я сказал, будет нагнетаться, навязываться авторитарным образом. Я это говорю четко и откровенно. Это должны понимать и частники. Сегодня, работая на нашем рынке, они имеют неплохие программы и хорошие прибыли, и эти прибыли надо вкладывать не в «Мерседесы» и сомнительные мероприятия, а вкладывать в нашу землю».

Президент очень гордится этим своим изобретением и регулярно им хвастается перед зарубежными журналистами. «Они не хотели брать эти хозяйства. Я им просто намекнул: если вы хотите и дальше работать, деньги получать в Беларуси, вы подставьте плечо»; «Я заставил частников взять колхозы, совхозы. 25 процентов».