Ольга Валькова - Жизнь и удивительные приключения астронома Субботиной

От местной службы социального обеспечения получить какую-либо помощь тоже не удавалось. «В Ташаузе, в Эвакокомиссии и в Облсобесе мне ничем не помогли: „не имеем распоряжения о помощи перс[ональным] пенс[ионерам] СНК СССР“, да у них и средств нет: Ташауз маленький городок в окружении пустыни Кара-Кум, — писала она и продолжала: — Пенсию за 13-й м[еся]ц я употребила на покупку дров, очень здесь дорогих (1 ½ куба 250 руб.) т. к. до посл[едних] дней было морозно, а кв[артира] (кухня…) с дощатой дверью прямо на ул[ицу] и с 1 рамой на окне. Картофель здесь 7 р[ублей] кило и мест[ный] рис 18 р[ублей]. Не хватает на оставшиеся 2 недели до пенсии. А надо набраться сил после тяжелой заразной болезни [от обществ[енной] работы…]. К счастью в Обкоме отнеслись с тов[арищеским] пониманием и дали ордер на покупку дров (на 175 р[ублей]), керосина, матраса и куртки. Только нет на дрова денег» [1531] Там же. Л. 5, 5 об. .

Возможно, посланные в НКСО осенью 1941 — зимой 1942 г. письма не дошли. Но те, что были написаны после 12 марта 1942 г., добрались до цели благополучно и сохранились в пенсионном деле Субботиной. В письме от 18 мая 1942 г. она сообщала: «Не получая ответа из НКСО из Москвы и Куйбышева я написала — по старому, в секретариат предс[едателя] Совнаркома СССР с к[ото]рым и имела дело до перехода п[ерсональных]/пенсионеров в НКСО. Сообщаю это на случай если Секретариат СНК перешлет мое письмо в НКСО» [1532] Субботина Н. М. Письмо в Народный комиссариат социального обеспечения (1-е). 18 мая 1942 г. // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 18. . Заметим в скобках, что письмо в секретариат СНК СССР дошло и было передано по назначению в НКСО. И только после этого предупреждения Субботина обращалась собственно с просьбой: «Прошу также дать справку что я имею право на 50 % скидку на квартиру <���…> хотя бы через ТНКСО — ведь я выпадаю из плана как НКСО ТССР так и эвакуационной к[оми]ссии, ибо приехала в индивидуальном порядке с пропуском на военно-сан[итарном] транспорте от парткома порта и эвакосправкой Новороссийского горсовета». И далее Нина Михайловна описывала ситуацию, в которой оказалась: «Вообще здесь очень маленький городок, а цены растут очень быстро; на 200 р[ублей] пенсии прожить очень трудно. За кв[артиру] (кухня 10 кв/м) и свет берут почти 40 руб[лей]. Ваша субсидия идет на питание, т. к. картофель уже 15 р[ублей], рис 40 и <���…> [1533] Слово неразборчиво. 25 р[ублей] кило. До введения карточек что-то из одежды и обуви получить нельзя. А они необходимы!» [1534] Субботина Н. М. Письмо в Народный комиссариат социального обеспечения (1-е). 18 мая 1942 г. // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 18, 18 об.

Субботина, видимо, чувствовала необходимость как-то оправдать получение помощи, о которой просила, поэтому писала о возможностях проведения научных исследований в Ташаузе: «Хотелось бы чем-ниб[удь] быть полезной и отплатить за внимание нашему Сов[етскому] Правительству. Примите мое спасибо за моральную поддержку. Ведь я на костылях, оглохла и служить как все не могу, а веду индивид[уальную] научную работу. <���…> Начатая моя работа, написанная в Сочи, представлена с отзывом 2-х академиков для напечатания в Академии. Здесь можно сделать интересные наблюдения над природой азиатских пустынь (ветры, воздушные течения, климат, лекарств[енные] растения — дикие и культурные. Если вернутся силы и будет питание!» [1535] Там же. Л. 18 об.

Ситуацию усугубляло то, что местные чиновники почти совсем не понимали по-русски или делали вид, что не понимают. «В Ташаузском отделе Т[уркменского] НКСО по-русски почти не понимают и никаких распоряжений Т[уркменского] НКСО по п[ерсональным]/пенсионерам не имеют» [1536] Там же. , — жаловалась Субботина.

Видимо, отправка письма на адрес СНК СССР подействовала. Уже 20 марта из НКСО была выслана небольшая сумма в качестве «эвакуационных расходов», и 18 мая 1942 г. Нина Михайловна писала в НКСО: «Уведомляю НКСО о получении ед[иновременного] пособия в 150 р[ублей], высланного Вами из Уфы 20 III с[его]/г[ода]. Благодарю за поддержку: деньги очень были нужны на питание и лекарства: я еще не вполне оправилась после сибирской язвы; теперь легче!..» [1537] Субботина Н. М. Письмо в Народный комиссариат социального обеспечения (2-е). 18 мая 1942 г. // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 17. Тут же появился местный чиновник, который понимал по-русски, и выдал необходимые документы для льготной оплаты квартиры: «Недавно в Ташауз, в Облсобез приехал новый завед[ующий], понимающий по русски. Он нашел посланье СНК Туркм[ении] 1930 г. и 1935 г. о льготах перс[ональным] пенсионерам и выдал мне справку <���…> на 50 % скидку на кв[артиру] и электроэнергию» [1538] Там же. . 13 мая 1942 г. из НКСО пришла официальная справка о том, что персональные пенсионеры имеют право на 50 % оплату жилья, центрального отопления и электроосвещения [1539] Кулешова. Письмо Н. М. Субботиной. 13 мая 1942 г. // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 14. . Таким образом, хоть что-то немного наладилось.

В ответном письме, пришедшем из СНК СССР, Субботиной рекомендовали обратиться в Туркменское отделение социального обеспечения за содействием в получении лечения [1540] Субботина Н. М. Письмо в Народный комиссариат социального обеспечения (2-е). 18 мая 1942 г. // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 17. . После этого Нина Михайловна стала беспокоиться о необходимости встать на учет в местном отделении НКСО, боялась, что от этого может зависеть выплата пенсии, и в то же время не хотела, потому что надеялась, что, как она писала, «со временем смогу вернуться домой, в Ленинград, где осталась моя семья, квартира и дело № 238 В ЛЕНГОРСО [1541] Ленинградский городской совет. » [1542] Субботина Н. М. Письмо в Народный комиссариат социального обеспечения (2-е). 18 мая 1942 г. // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 17. . Тем не менее она написала, как она выразилась, в «Туркменский наркомат Собес», спрашивая о возможности получения пенсии в Туркменистане, о возможности лечения, но главное, о продуктовых карточках. По приезде в Ташауз Нина Михайловна получила карточки как неработающая иждивенка, что означало даже не полуголодное, а просто голодное существование. После перенесенной сибирской язвы подобное скудное питание могло означать смертный приговор. Так что Субботина считала возможным спросить у своего адресата сначала о формальных вещах, а потом и о более насущных: «Должна ли я выполнить указания Совнаркома СССР и стать временно, пока я в ТССР, на учет к Вам? Дело мое № 238, находится в Ленинграде и выписать его нельзя, а пенсия выдается в Сберкассе в Ташаузе» [1543] Субботина Н. М. Письмо в Туркменское отделение Народного комиссариата социального обеспечения. [Не ранее 15 мая 1942 г.] // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 6. . «Если СНК СССР производит ассигновки республиканским наркоматам с[оциального] о[беспечения] для поддержки эвакуированных персон[альных] /пенсионеров союзного значения, то я буду признательна Туркменскому наркомату Собеса за поддержку, согласно указаниям Совнаркома СССР, — писала Субботина и объясняла: — В Москве я состояла на учете в Комиссии содействия ученым при СНК Союза и была прикреплена к закрытому распределителю КСУ, получая также карточки I категории, когда они существовали. Могу ли я получить теперь при В[ашем] содействии продуктовую и промтов[арную] карточки I разряда? Мне выдали как иждивенке — младший разряд» [1544] Там же. Л. 6, 6 об. . И о возможности лечения: «Имеются ли у Вас путевки в Д[ом]/о[тдыха] или санаторий? Здоровье мое сильно пострадало от сибирской язвы — необходимо укрепиться и питаться». На эти вопросы, однако, ответа не последовало, так что по сути ответ был отрицательным. Правда, местное отделение НКСО переслало заявление Нины Михайловны об «оказании ей единовременной помощи и дачи разрешения о выплате единовременного пособия за 13-й м[еся]ц» [1545] НКСО ТССР. Обращение в НКСО РСФСР. 26 июня 1942 г. // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 4. в Москву, и центральный НКСО в июле 1942 г. одобрил выплату Субботиной 13-й пенсии за 1942 г. [1546] Куликова. Отношение в Центральную сберкассу г. Ташауз Туркменской ССР. [Не позднее 7 июля 1942 г.] // ГАРФ. Ф. 249. Оп. 3. Д. 321. Л. 7.