Ольга Валькова - Жизнь и удивительные приключения астронома Субботиной

Как Н. М. Субботиной удавалось работать без своих материалов, книг, только по памяти — трудно сказать. Возможно, у нее все-таки появился доступ к какой-то библиотеке, хотя это трудно себе представить. В письме супругам Морозовым, написанном, вероятно, весной 1945 г., она так рассказывала о своих занятиях: «Готовлю 3 работы для Академии. Устроила свой кабинет в пустом корпусе, где будет ремонт. Сама все убрала и соорудила стол и стул из опрокинутой тумбочки. Только холодно, но зато никто не мешает: в нашей палате 11 чел[овек] и только кровати, табуретки и тумбочки. В ясную погоду хожу в лес, обследую флору. Посеяла огородик». В этом же письме она рассказывала о своем желании попасть на юбилейную сессию АН СССР, которая должна была состояться с 15 июня по 3 июля 1945 г. в честь 220-летнего юбилея Академии наук: «Оч[ень] хочу Вас видеть на Юб[илейной] сессии, но еще не получила приглашения, о к[ото]ром просила В. Л. Комарова и ГАИШ (С. В. Орлова). Как туда попасть, если не пришлют билета? А машину за мной обещали прислать друзья из Кремля» [1692] Субботина Н. М. Письмо К. А. и Н. А. Морозовым. Не позднее 15 июня 1945 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1812. Л. 22 об. .

Таким образом, впереди ждала юбилейная сессия АН СССР, приглашение присутствовать на которой Нина Михайловна, конечно же, получила. Помог ей в этом Л. А. Орбели [1693] Орбели Леон Абгарович (1882–1958) — русский и советский физиолог, один из создателей эволюционной физиологии; академик АН СССР с 1935 г.; в 1942–1946 гг. — вице-президент АН СССР. . Помощь, которую Леон Абгарович оказал ей весной 1945 г., оставила доброе чувство в душе Нины Михайловны. Через несколько лет, 29 октября 1952 г., когда судьба повернулась к самому Орбели спиной, она вспоминала: «А какую дикую критику, скорее брань, приходится выслушивать Л. А. Орбели! Жаль старика! — 60 лет работы — Я его встречала еще у П. Ф. Лесгафта [1694] В 1913–1957 гг. Л. А. Орбели заведовал физиологической лабораторией, а впоследствии являлся заместителем директора Естественно-научного института им. П. Ф. Лесгафта. и Н. А. Морозова. А как сердечно отнесся в 1945 г. ко мне, вернувшейся из Туркмении на погибшее пепелище, на утраченную семью и кров… Даже на Юбилейную сессию дал билет Л[еон] А[бгарович] и на трибуну „Парада Победы“!!.. Оживил! Сдвинул снова с наукой!» [1695] Субботина Н. М. Письмо Г. А. Тихову. 29 октября 1952 г. // СПбФ АРАН. Ф. 971. Оп. 4. Д. 344. Л. 85, 85 об. Так что Субботина не только присутствовала на сессии Академии, но и 24 июня 1945 г. находилась на гостевой трибуне на Красной площади во время Парада Победы. Заметим в скобках, что случившееся с Орбели Нина Михайловна переживала долго и тяжело, вспоминая об этом при малейшем поводе. Так, в июне 1954 г., когда Л. А. Орбели приезжал осмотреть вновь отстроенное Пулково, она написала: «Приезжал Л. А. Орбели — осматривал с А. А. Михайловым ГАО. Л[еон] А[бгарович] совсем белый стал, я его не сразу узнала после Павловской сессии в Таврическом д[вор]це» [1696] Субботина Н. М. Письмо Г. А. Тихову. 17 июля 1954 г. // СПбФ АРАН. Ф. 971. Оп. 4. Д. 344. Л. 109 об. .

Что касается юбилейной сессии АН СССР июня 1945 г., то Субботина писала о ней очень кратко, возможно, потому, что ее заслонили другие события. «На юбилее Академии я видела в списке экскурсантов в Ясную Поляну Ксению Ал[ексеевну] <���…>, и искала потом на заседании, но Вас не нашла, — писала она в одном из писем супругам Морозовым и рассказывала: — А в ГАИШ было интересное собрание иностранных астрономов, в том числе Шепли — из Гарварда и Спенсер Джонса из Гринвича. К удивлению моему, пр[офессор] Саха из Калькутты не сделал заявленного им доклада о теории Солнечного спектра… оч[ень] жаль!» [1697] Субботина Н. М. Письмо К. А. и Н. А. Морозовым. Не ранее 8 июля 1945 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1812. Л. 23, 23 об. Небольшое разочарование, но почти незаметное, поскольку шел уже июль 1945 г. и вместе с ним приближалось очередное полное солнечное затмение, которое должно было наблюдаться 9 июля 1945 г. и упускать которое Субботина не собиралась! Полоса полного солнечного затмения на этот раз проходила через Ивановскую область, добраться куда было, разумеется, гораздо проще, чем, например, в Алма-Ату.

Многие из старых друзей и коллег Субботиной, с которыми она не виделась с момента начала войны, а то и ранее, планировали приехать на затмение в село Богородское Ивановской области. Для Иванова подобное событие было очень значительным и поэтому широко обсуждалось в местной прессе. В номере газеты «Рабочий край», вышедшем в свет 1 июля 1945 г., была размещена объемная статья преподавателя местного Ивановского химико-технологического института С. Смирнова «Солнечное затмение 9 июля», посвященная описанию самого явления, его продолжительности, территориям, которые попадут в полосу затмения. Автор даже немного затронул историю наблюдения затмений, начиная с древности. Он также упомянул о том, что «Академия наук СССР организует ряд экспедиций в зону полного затмения» и что «Эти экспедиции должны выполнить большую научную работу» [1698] Смирнов С. Солнечное затмение 9 июля // Рабочий край. 1945. № 127 (7379). 1 июля. С. 2. .

В том же номере была помещена заметка под названием «Научные экспедиции в Иванове», сообщавшая, о событиях в селе Богородском. «На площадке в Богородском, где работают научные экспедиции по наблюдению за предстоящим солнечным затмением, идет усиленная подготовка. Закончены установки небулярного спектрографа и четверного коронографа. Пятиметровый коронограф, телеспектрограф и другая аппаратура будут установлены в ближайшие дни. К наблюдательной площадке подведена электропроводка, построены специальные павильоны для инструментальных установок. Все необходимые строительные материалы были подвезены своевременно, — отмечал журналист, — что обеспечило успех подготовительных работ. Сегодня ожидается приезд из Москвы директора Института астрономии и физики Казахского филиала Академии наук СССР академика В. Г. Фесенкова. С приездом академика будет закончена вся подготовка к наблюдению за солнечным затмением» [1699] Б.а. Научные экспедиции в Иванове // Рабочий край. 1945. № 127 (7379). 1 июля. С. 2. .

Именно туда, в село Богородское, направлялась и Н. М. Субботина. По приезде она застала там старых друзей: Г. А. Тихова, Н. М. Штауде и др. В первых числах июля 1945 г. Нина Михайловна писала Морозовым: «4.VII я приехала в Иваново наблюдать затмение. Лагерь Фесенкова очень хорош. Тихов, Штауде с сотрудниками усердно готовятся» [1700] Субботина Н. М. Письмо К. А. и Н. А. Морозовым. Не позднее 9 июля 1945 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1812. Л. 21 об. . Журналист газеты «Рабочий край» А. Юрьев побывал в лагере ученых и оставил его описание. «На чистой ровной полевой площадке, рядом с полосой цветущей ржи, вырос маленький городок — база научной экспедиции по наблюдению за солнечным затмением. Семь новеньких дощатых и фанерных павильонов дали место ценнейшим астрономическим установкам. Аппаратура вся подготовлена, проверена, под некоторые приборы подведены кирпичные фундаменты, сделана подводка электрического тока, — писал он и продолжал: — Много надежд, тревог, опасений — и все эти острые переживания связаны с днем 9 июля. Вернее не днем, а всего лишь отрезком дня. Ведь нужно только подумать, что небольшой метеорологический каприз может свести на нет всю грандиозную подготовку научной экспедиции. Научным работникам, вооруженным самыми совершенными астрономическими приборами, нужно в момент солнечного затмения совершенно безоблачное небо и меркнущее на чистом небе предвечернее солнце» [1701] Юрьев А. В солнечном городке // Рабочий край. 1945. № 132 (7384). 8 июля. С. 2. . Рядом с заметкой о солнечном научном городке короткое объявление сообщало: «Солнечное затмение в районе города Иваново 9 июля начнется в 16 часов 17 минут. Начало фазы полного затмения — 17 часов 23 минуты. Продолжительность полной фазы — 48 секунд. Конец затмения в 18 часов 24 минуты». И еще ниже: «В областной библиотеке к предстоящему полному солнечному затмению открыта выставка. Выставка пользуется большим успехом у посетителей библиотеки» [1702] Там же. .